"ИНТЕРЕСНО
НАХОДИТЬ НЕ ТО, ЧТО ИЩЕШЬ"
Эдуард Сальманович
Кульпин
Кто мы?
Если мы - Запад,
то без особых проблем двинемся
вслед за развитыми странами
европейской цивилизации. Рецепты
реформ известны, остальное лишь
вопрос времени. Если мы - одна из
стран Востока, то наши перспективы
тоже неплохо просматриваются.
Нужно лишь определиться, к какому
типу стран Востока принадлежит
Россия.
Но, по-видимому,
судьба уготовила нам свой, особый
путь развития. Проблема номер один
тут, по Эдуарду Кульпину: что из
себя представляют народы,
населяющие Россию? На этот и другие
вопросы он отвечает в рамках
методологии "социоестественной
истории" (СЕИ).
О себе Эдуард
Сальманович Кульпин пишет:
"Я родился в 1939
году в Баку. Родители происходили
из разных социальных слоев двух
главных этносов России. Один из
моих прадедов - Александр Кульпин -
был крепостным
крестьянином-мастеровым, другой -
Салих Губайдуллин - богатым
купцом-меценатом, покровителем
просвещения и науки. Его сын - Газиз,
историк-востоковед и писатель,
первый профессор из татар, был
расстрелян в 1937 году как главный
идеолог пантюркизма. Его сын
Сальман, прошедший всю Великую
Отечественную войну, вынужден был
скрываться от преследований
органов уже не только как сын врага
народа, но и как один из оппонентов
небезызвестного Лысенко.
До 1956 года я
сменил десять школ в разных
республиках бывшего Советского
Союза, после этого постоянно живу в
Москве. В школе готовил себя к стезе
востоковеда. С помощью одного из
родственников учил арабский язык,
однако поступить в ИВЯ (ныне
Институт стран Азии и Африки при
МГУ) не смог из-за здоровья - порока
сердца. Окончил Московский
полиграфический институт. Во время
учебы в институте был внештатным
корреспондентом "Комсомольской
правды". Предполагал стать
журналистом. Но при первой же
командировке столкнулся с делом,
аналогичным знаменитому
адыловскому, только в России и без
зиндана. Директор комбината
договорился в Совмине, что
публикаций не будет, и не было.
Быть журналистом
расхотелось: пошел работать в
лабораторию соединения металла с
керамикой для производства
вентилей полупроводниковых
выпрямителей. Через два года ушел в
аппарат Миннефтехимпрома. Эта
работа позволила увидеть ряд
производств: машиностроительных,
металлургических, химических, дала
уверенность в возможности
разобраться практически в любом
техническом вопросе и добиваться
своего перед любым руководством.
Диссидентом
никогда не был, просто мнение свое
имел и, когда нельзя было молчать,
говорил. Парадоксально, но дорога
для министерской карьеры не только
не закрывалась, но, напротив,
открывалась еще шире: как и я,
думали многие, потому и относились
хорошо, и поддерживали.
В 1970 году
поступил в аспирантуру Института
международного рабочего движения.
Условия уникальные: можно делать
все, что и как захочется.
Единственное, но тяжелое для
негуманитария и некитаиста
ограничение - страна: Китай.
Диссертацию
сделал почти в положенный срок. В 1975
году выпустил по ее результатам
первую книгу
"Технико-экономическая политика
руководства КНР и рабочий класс
Китая". Затем еще в течение двух
лет публиковались мои статьи, а
потом десять лет ни одна моя работа
по современному Китаю не
принималась ни одним научным
журналом.
Психологической
отдушиной были поездки с лекциями
по стране и работа в АПН. Полтора
года писал для якобы сингапурского
журнала "Современный Китай и
мы". Его делали пятеро. Мы должны
были войти в роли людей Запада,
немножко левых, но не слишком,
снобов-интеллектуалов. Все авторы
имели свою легенду. Я был
профессором Эдом Вартом из
Калифорнии. Мы обязаны были писать,
как пишут "они", и только
чуть-чуть иначе. Однако на Старой
площади требовали не чуть-чуть, а
много больше. Эти требования в
конце концов провалили журнал.
Мертвым грузом
легли рукописи двух книг... Если
нельзя писать о современном Китае,
то можно о дореволюционном,
древнем. Стал выступать с
докладами, написал новую
монографию. Историки-древники
встретили новичка, непрофессионала
"в штыки". Отдел Китая
Института востоковедения
рассматривал рукопись дважды:
сначала отклонил, потом в 1984 году
рекомендовал монографию к изданию
и защите ее как докторской
диссертации. Дальше книга на семь
лет недвижно легла в редакции
"Восточная литература". Лишь
когда, по примеру Л.Н.Гумилева, я
решил ее депонировать, был собран
совет, который был к моей книге
очень либерален. На вопрос главного
редактора: "Сколько будет она
жить?" - самый малый срок был
назван в 50 лет. Монография
"Человек и природа в Китае"
вышла в свет в 1990 году, в Москве была
распродана в две недели и затем
получила первую премию на конкурсе
работ Института востоковедения.
Весь мой
жизненный путь, в котором были и
поездки с родителями в экспедиции,
и работа помощником таксатора в
аспирантские каникулы в
Беловежской Пуще, инженерное
прошлое и, конечно, изучение
истории великой китайской
цивилизации, дал мне ключ к
познанию других цивилизаций,
открыл глаза на новую научную
дисциплину на стыке гуманитарных и
естественных наук -
социоестественную историю (СЕИ). В
Институте стран Азии и Африки, в
который в юности не мог поступать, я
начал читать спецкурс СЕИ. В 1992-м
защитил докторскую диссертацию
"Социоестественная история:
предмет, метод, концепции". С того
же года в Коктебельском заливе в
Крыму провожу ежегодную
конференцию "Человек и природа -
проблемы социоестественной
истории", являюсь руководителем
ученых: историков, философов,
экономистов, психологов, биологов,
географов, геологов и других
естественников. При поддержке РФФИ
и Института востоковедения Центр
осуществил выпуск трех книг по
проекту "Генезис кризисов
природы и общества в России", в
типографии - четвертая, на подходе -
пятая, план следующего года - выпуск
еще пяти книг.
СЕИ - часть
истории биосферы Земли, научная
дисциплина на стыке естественных и
гуманитарных наук, которая
рассматривает взаимосвязь,
взаимообусловленность процессов,
явлений и событий в жизни общества
и природы. При совмещении знаний
разных наук происходит эффект,
подобный цветной печати в
полиграфии. Там наложение трех
цветов - синего, желтого и красного -
дает весь спектр радуги. Более того,
появляются новые четкие линии,
которые слабо намечены либо вовсе
отсутствуют на отдельных
моноцветных оттисках. В
социоестественной истории аналог
радуги - объемное, многоаспектное
представление о процессах,
явлениях и событиях: аналог линий -
новые идеи, новые логические
цепочки. В отличие от традиционных
дисциплин, где всегда знаешь, чего
добиваешься, в СЕИ много нового,
неожиданного. Получаешь не только
то, что ищешь, но и иное".
ИНЫЕ. Об авторах
"Хрестоматии нового российского
самосознания"
"ИНТЕРЕСНО НАХОДИТЬ НЕ ТО, ЧТО
ИЩЕШЬ" Эдуард Сальманович
Кульпин
http://old.russ.ru/antolog/inoe/kulpin_o.htm/kulpin_o.htm