ИСТОРИЯ ЭТИХ ДНЕЙ
Михаил Малютин
Кто следующий?
Возможно ли в 1991 году политическое убийство, и кто может стать его жертвой? Вопрос о том, были ли в России политические убийства в уходящем 1990 году, пока не представляется возможным разрешить однозначно. При довольно странных обстоятельствах скончался в Новочеркасске занимавшийся трагедией 1962 года Петр Сиуда, анархист. Погиб в автокатастрофе глава "Комитета борьбы против восстановления дипломатических отношений с Израилем" историк и философ Евсеев, объявленный на митинге "Памяти", Объединенного фронта трудящихся и других фундаменталистов жертвой "сионистского террора". Но было ли это действительно убийством? Зарублен топором протоиерей Мень, один из духовных вождей обновленческого крыла русского православного клира (еврей по происхождению), но было ли это убийство политическим? Во всяком случае, ни одна из тысяч существующих в настоящее время в стране организаций и групп, претендующих на статус политических, официально не заявляла о готовности для достижения своих целей прибегнуть к насилию. "На грани" все время находились в своей пропаганде русские фундаменталисты расистского толка, что и кончилось в конце концов судебным приговором к двухлетнему тюремному заключению их наиболее страстного трибуна Смирнова-Осташвили, но применительно к этой группировке слово «насилие» скорее означает погром, чем индивидуальный террор, да и вообще от скандала в Центральном доме литераторов за версту разит политической провокацией, причем многослойной - как по числу организаторов, так и по количеству целей, убиваемых одним выстрелом. Еще в 1987 году, пытаясь разобраться в ситуации в Москве (материалы об алма-атинских событиях декабря 1986 года попали мне в руки двумя годами позже), я на первых же конференциях и совещаниях формировавшихся тогда "неформальных объединений" употребил термин, хорошо известный специалистам по "истории современности", - стратегия напряженности. Фактически, изучением этой темы "на дне" автор этих строк никогда не занимался (один из моих друзей того времени, журналист Владимир Глотов, заплатил жизнью за попытку понять, как связаны мафия, радикальное крыло афганских ветеранов - он сам прошел эту войну - и какие-то силы, стоящие за боевиками "Памяти").
Но как чистому теоретику, на "кончике пера" мне всегда было ясно, что существует настоящий "спрут", в котором разнообразными нитями повязаны наиболее оголтелые из "неформалов" любой части идеологического спектра, уголовщины, "теневиков", спецслужб, военщины и истеблишмента, более плотный в компактных национальных регионах, но центр которого в такой сверхцентрализованной стране несомненно находится в Москве. Пока разные составляющие этого "невидимого правительства" объединены формулой "чем хуже, тем лучше". Одни из них - за "поражение своего правительства" пока сами им не стали (нам не привыкать, после того как одна знаменитая партия мигом перестроилась 25 октября 1917 года и стала "вдруг" за "защиту Отечества"). Другие давно догадались, что "конец света в одной отдельно взятой стране" в силу ее масштабов и исторических традиций никак не может быть мгновенным, с ним нужно научиться жить-то есть максимально нажиться, а следовательно, в идеале концу света не должно быть конца. Только в рамках так понимаемых условий задачи можно, на наш взгляд, попытаться дать ответ на поставленные вопросы: да, политические убийства в России в 1991 не только возможны, но и вероятны с достоверностью, приближающейся к неизбежности. Не очевидно другое - будут ли организации и силы, открыто берущие их "на себя", ибо при нынешнем состоянии правоохранительных служб - и в особенности общественного доверия к ним - общественное мнение поддается элементарным манипуляциям и будет «видеть» то, чего нет, - и не видеть того, что есть. Если же говорить о возможных покушениях не на "неформалов", а на лидеров общенационального порядка, то эта акция имеет смысл только как элемент государственного переворота. Пока (октябрь 1990) сил, готовых на подобные "подвиги", в расчете на то, что "народ их поймет", не видать ни в "верхах", ни в "низах". Народ, судя по данным опросов, в то, что переворот будет, в абсолютном большинстве не сомневается, в погромы верит тоже (не ясно только, кого будут бить, - коммунистов, евреев или "косоглазых"), но те же самые 80-90 процентов на вопрос о том, собираются ли сами принимать в этом участие, отвечают отрицательно в диапазоне от "мне что, больше всех надо" до "да я что, ненормальный?" Пока это обнадеживает - "русским бунтом, бессмысленным и беспощадным" и не пахнет, ибо за семьдесят лет великих побед и свершений осмысленность стала фактом, и пощады не будет самим убийцам. Вопрос в том, сколько они сумеют стоптать в этот раз, пока "колесо возмездия" не доберется до них самих, и не утащит ли на этот раз данная воронка на дно водоворота не только страну, но и все человечество. Но это не снимает вопрос вопросов - когда и как "поднявший меч от меча и погибнет. На том стояла и стоять будет русская земля"...
