СОВЕТСКОЕ НАСЛЕДСТВО
Симон Кордонский
Партия будущего?
К разработке новой программы КПСС
Согласно коммунистической мифологии, все революционеры выходят из народа. Лидеры перестройки, в свою очередь, вышли из КПСС; иные вовсе ее покинули, став основателями новых политических организаций.
Но большая часть способного к конструктивной социальной деятельности населения была и остается связанной членством в КПСС, которая отсасывала из общества активных людей и управляла их поведением, угрожая партийным взысканием или исключением из партии.
До перестройки все без исключения внепартийные формы социальной активности были направлены против существующего строя в форме диссидентства (политика) или так называемых "хозяйственных преступлений" - в обход руководящей роли КПСС в экономике. Большая часть отступников и нарушителей была в своей деятельности связана с партией. Неотъемлемость политического и экономического диссидентства от КПСС демонстрируют нынешние ортодоксы и консерваторы, бывшие пять лет назад символами социальных и экономических новаций, а ныне восстановленные в партии.
Сегодняшние руководители КПСС восприняли идеи диссидентства и начертали их на знаменах перестройки. Реформистский идеализм партии и вчерашних инакомыслящих, не подкрепленный знанием реального устройства государства и роли партии в его функционировании, стал причиной катастрофического развала экономики и социальной структуры реального социализма.
ТРИ ТОВАРИЩА
Посткоммунистическая идеология имеет три составляющих и основные части: фундаментализм, собственно коммунистические устремления и прогрессизм. Каждое из этих направлений перестроечной идеологии предлагает свой вариант перехода к лучшему будущему и свой сценарий исхода перестройки.
Коммунистическое будущее, как оно видится идеологам РКП, станет непрерывной борьбой за социальную справедливость и уравнительное распределение. Это будет полное подчинение экономики политике в форме тоталитарного режима, существующего в непрерывной борьбе с внутренними и внешними врагами.
Фундаментализм сулит распад страны на совокупность не связанных между собой сельских общин, члены которых ведут нескончаемую борьбу за физическое выживание между собой и с соседями.
Прогрессистское будущее связано с превращением страны в придаток мирового сообщества, потерю ею самостоятельности и исторической определенности и, вполне возможно, распад на территории, привязанные к тем странам Азии, Америки и Европы, которые возьмут на себя функции новых метрополий.
Идеологическая дивергенция посткоммунистического общества движется энергией распада его социальной структуры, составленной из "трех китов" - рабочих, крестьян и служащих, находящихся во взаимоприсваивающих отношениях. Идеологи фундаментализма, как показывают их труды, ориентированы на крестьянина (мифологического) с его дохристианским мировоззрением, живущего в вечном страхе перед пришельцами-колдунами (масонами, сионистами и т.д.) и своей мотыгой обороняющегося от города, живущего за счет эксплуатации его труда и земли. Российская коммунистическая партия выражает интересы (мифологического) рабочего-пролетария, не имеющего ничего своего и более всего озабоченного тем, чтобы никто не получил больше, чем ему положено по критериям социальной справедливости. Прогрессистские политические организации ориентированы на мифологических же служащих, отстаивая их стремление к нормам потребления современного западного общества. Эти ожившие марионетки социалистической мифологии считают себя политическими партиями перестройки. И в чем-то правы они?
Парадокс строительства социализма в отдельно взятой стране состоит в том, что пока он строился, рабочие, крестьяне и служащие были не более чем социально-учетными обозначениями. С началом перестройки они стали реальностью.
Политические группировки фундаменталистов, коммунистов и прогрессистов можно считать формой самосознания элементов разрушаемой социальной структуры. Их борьба - это отношения внутри мифологического целого; они не могут существовать сами по себе, вне этой борьбы.
Простые граждане социалистического государства останутся вне политики до тех пор, пока не исчезнет пресловутая социальная однородность, и группы людей, связанных общими экономическими интересами, не начнут борьбу за места в общественном разделении труда. Для этого необходимо, чтобы люди были выбиты из своих экологических ниш и перестали быть рабочими, крестьянами и служащими социалистического общества, забыв о нищенских социальных гарантиях, которыми их прельщают соловьи и ястребы перестройки.
МОГИЛЬЩИК ПРИБЫЛ
Фундаменталисты, коммунисты и прогрессисты - скорее рябь на поверхности социальной жизни. Эта поверхностная активность не имела бы значения, если бы не совпадала с разрушением социальной и территориальной структур реального социализма - главным содержанием перестройки. Реальные социальные процессы могут резонировать с локальными возмущениями, и тогда социальная система разлетается на миллионы отдельных людей, не связанных между собой ничем, кроме желания перегрызть глотку ближнему за то, что ближний может оказаться проворней.
КПСС все семьдесят лет своей государственной деятельности направляла усилия на сопряжение и синхронизацию обыденной, политической и экономической жизни. Она всеми силами добивалась однородного резонансного состояния, при котором призывы Центрального Комитета должны были бы мгновенно переходить в массовые действия. Она почти достигла своего. Структура, способная к катастрофическому резонансу, создана. Но реагирует она не на призывы ЦК, а на крики их отрицания, сформулированные в лозунгах и программах новых политических организаций.
Развал страны на так называемые "республики" и распад социальной структуры на противостоящие - вплоть до стрельбы - социальные группы, превращение экономики страны в совокупность связанных между собой прямым и неэквивалентным товарообменом бартерных рынков - следствие как усилий КПСС по построению социализма, так и, в равной степени, ее перестроечных новаций. Дробление страны по административно-территориальным границам (установленным, как представляется, таким образом, чтобы было как можно больше конфликтов между пограничными территориями, и для их разрешения требовался более высокий уровень территориального управления) и формирование на базе советской идеологии политических организаций - два основных деструктивных по своей природе социальных процесса. Когда эти процессы совпадают во времени и пространстве, советская самоидентификация становится явной, и тогда еще одна часть территории страны превращается в место, где громят и убивают.
Фундаменталисты, коммунисты и прогрессисты повсюду норовят возглавить бунты, стачки, забастовки, автономистские и сепаратистские движения, придавая им самый ретроградный характер. Вполне реальные проблемы (отделение экономических субъектов от политических и административных, организационное оформление новых форм экономических отношений между предприятиями и территориями, между владельцами труда и его покупателями) оказываются погребенными под пудовым гримом идей коммунистической справедливости, национальной исключительности или "народной" демократии.
Повсюду, где прогрессисты, фундаменталисты или коммунисты возглавили народные движения, уже идут вооруженные конфликты или их возникновения надо ждать в ближайшее время.
КПСС много сил вложила в борьбу с теми, кто мог бы быть ее преемниками в политической структуре общества, и в создание экономики, не способно? производить, зато присваивающей все, до чего дотянутся руки государственных чиновников. Теперь в стране не осталось ни людей, ни групп, которым можно было бы завещать экономическую и политическую власть. Зато в ней множество идеологических и политических душеприказчиков КПСС, рвущихся к власти для того, чтобы воплотить в жизнь именно те элементы наследства, которые ни под каким видом не должны быть реализованы, - просто потому, что это опасно для всего мирового сообщества.
НАСЛЕДНИКИ ТОРОПЯТСЯ
Единственное, что может затормозить катастрофический распад, - время. Нужно протянуть время, чтобы сформировались новые социальные группы, оформились отношения между ними, чтобы экономика отделилась от политики, а стремление к сохранению государственности отреклось от стремления к социальной справедливости.
Однако существующие политические организации вовсе не намерены ждать. Они хотят навести порядок именно теперь, немедленно, в крайнем случае - завтра. Они против перехода к качественно новому общественному состоянию, где им уже не останется места. Фундаменталисты и прогрессисты, коммунисты и рабочие, крестьяне, служащие, демократы и консерваторы понимают перестройку прежде всего как свое доминирование, и в этом смысле являются ее противниками. Пока позволяют скудеющие ресурсы страны, они готовы делить и переделять, - но им некогда производить. Сцепившись в иррациональной схватке, они не обращают внимания на процессы, в которых закладываются основы будущего: на реальную приватизацию и формирование торгового капитала, на рынки и биржевые операции, на посреднические конторы и банковскую деятельность. Зато едва представляется возможность, все они, независимо от своих мифологических устремлений, с остервенением топчут всякого, кто пытается делать дело: кооператоров и арендаторов, правительство, решившее продать (просто продать!) устаревшее вооружение, коммерческие банки и посреднические кооперативы. Растерзав очередного врага, они вновь с упоением набрасываются друг на друга.
Обычные люди, которым равно чужды фундаменталисты, коммунисты и прогрессисты и которым хотелось бы заняться каким-то реальным делом, в этих условиях никогда не получат опору для своей активности. Им некуда податься, нет форм, кроме криминальных, куда бы они могли направить свою энергию. Что бы обычные люди ни сделали, они окажутся под ударом одной или нескольких политических групп, так как любая продуктивная деятельность в СССР всегда была нарушением тех или иных заветов. Сравнительно легче тем деловым людям, что своими действиями не удовлетворяют какую-либо одну из групп мифоманов: в этом случае они могут рассчитывать на защиту со стороны их противников. И особенно не везет тем, кто, как руководители АНТа, попал в вилку между прогрессистами и фундаменталистами, развернувшими их травлю, в которой силы и уверенность гонителям придавало то, что они не преследовали личных интересов. Гордясь своим бескорыстием, они готовы разорить всех, кого не удается посадить.
Тем не менее, в стране возникают маломощные околополитические организации - объединения людей, занятых конкретным делом. Этому в немалой степени способствует работа парламентов и идеологические газетно-журнальные схватки, отвлекающие носителей идеологом от контроля за жизнью и преследования деловых людей. Новые банкиры, бизнесмены и свободные предприниматели нуждаются в политических организациях для защиты своих интересов - чтобы ни комиссии партийного контроля, ни парламентские комитеты не могли безнаказанно громить совместные предприятия или проталкивать закон, позволяющий кому ни попадя отбирать заработанные с немалым риском деньги.
КПСС - в качестве патриарха - с некоторым страхом и недоумением сторонится своих прямых наследников. Партийные функционеры, умудренные практическим знанием организации социальной жизни, понимают, что болтовня фундаменталистов, коммунистов и прогрессистов в равной степени лишена смысла. Однако они ничего не могут им возразить, ведь сами они изъясняются в тех же терминах, что и новые политические деятели. Действительно, что может КПСС противопоставить РКП в ее защите интересов мифологических рабочих? Странно было бы, если бы те люди, которые выкинули из издательства "Правда" журнал "Вопросы философии" для того, чтобы на освободившихся производственных мощностях печатать обои и детективы, вдруг озаботились защитой интересов тех, кому не по деньгам не только сорокарублевый детектив, но и смена рваных обоев в квартире. Столь же странно и неправдоподобно было бы, встань КПСС на защиту "крестьянина" от действий предпринимателей, использующих партийные капиталы и устанавливающих драконовские цены на горючее, удобрения и стройматериалы для фермеров. И уж совсем было бы смешно, попробуй КПСС вытеснить с политической арены новоявленных демократов. У партии не осталось своей идеологии - ее расхватали на части се наследники.
ВСТАВАЙ, ПРОКЛЯТЬЕМ ЗАКЛЕЙМЕННЫЙ?
Теперь, на пятом году перестройки, результат деятельности КПСС налицо. Дело даже не в определении вины партии - она бесспорна, а скорее в определении тех усилий, которые КПСС, как единственная хоть на что-то способная сила, могла бы предпринять для того, чтобы спасти страну от развала, хаоса и страха, которые придут, если верх одержат ее наследники.
При отказе КПСС от своей руководящей экономической роли, активность ее функционеров трансформировалась в традиционную экономическую деятельность. Капиталы партии пошли в дело, и это, возможно, самый позитивный вклад партии в перестройку. Скованные догмами и ностальгией "строителей коммунизма", бывшие и настоящие партийные боссы, становясь банкирами и предпринимателями, еще стесняются своего статуса; у них еще нет языка для откровенного выражения собственных интересов и целей. Они боятся своего собственного порождения - новых политиков, готовых утопить родителей ради торжества догмы. Партаппарат КПСС, ее политические и идеологические подразделения не готовы защищать свои деловые структуры от идеологического и политического осуждения, от преследования со стороны выпускников партийных учебных заведений - своей креатуры, ставшей лидерами новых политических организаций. Но ради будущего, которое строится отнюдь не теми, кто сейчас вещает с трибун съездов и собраний, КПСС пора стать естественной опорой для политических организаций, представляющих интересы любого бизнеса или просто дела. Свои огромные финансовые и другие возможности КПСС могла бы предоставить для защиты интересов самой преследуемой и незащищенной части населения нашего государства.
КПСС никогда не была и не будет политической партией. Она - вполне в духе заветов ее основателя - организация нового типа, интегрировавшая политику и экономику, бюрократию и пролетариат, крестьянство и диссидентство в одну неспособную к развитию структуру. Теперь от нее отчуждены экономика, политика и социальные группы и осталась голая схема, идеальная организация, не несущая реальных функций в стремительно скатывающемся к небывалой катастрофе государстве. У ее же политических порождений нет ни схемы, ни структуры, зато есть невероятные амбиции, с которыми КПСС рассталась уже довольно давно.
Все еще работоспособный аппарат КПСС должен взять на себя заботу о людях и организациях, возрождающих настоящую экономику и политику. В реальности это и так уже происходит: новые бизнесмены и настоящие политики пользуются помещениями, оргструктурами, издательскими возможностями и расчетными счетами КПСС. Однако в этой деятельности, не имеющей никакого морального и идеологического обоснования в теоретическом аппарате марксизма-ленинизма, остается какой-то криминально-подпольный оттенок. Пришло, наверное, время окончательного расчета с прошлым. Иначе ни у государства, ни у многих его граждан, ни у партии будущего просто не будет. Оставаясь прародителем мифологических чудовищ перестройки, КПСС должна стать материальной и организационной базой формирования политической и социальной структуры постперестроечного общества, в котором имена классиков марксизма-ленинизма будут различать только профессора университетов - как это и есть во всем цивилизованном мире.
