МИР МИРОВ
Павел Серегин
Рождение нации
Становление народа Республики Кыргызстан
Сцена
Республика Кыргызстан занимает достаточно важное геостратегическое положение: граничит с Казахстаном, Таджикистаном, Узбекистаном и Китаем. Более или менее четко определена только граница с Казахстаном (разумеется, и с Китаем), границы с Узбекистаном и Таджикистаном являются предметом обсуждения и, соответственно, фактором напряженности. В целом, республика является чем-то вроде прокладки между Казахстаном и среднеазиатскими республиками.
Взаимоотношения с республиками дифференцированы: с Казахстаном почти прекрасные (этнически и культурно казахи и кыргызы единый народ; президенты Акаев и Назарбаев близки идеологически), с Таджикистаном холодные (периодически возобновляются мелкие пограничные споры в связи с неурегулированностью вопроса о границе), с Узбекистаном весьма напряженные (периодические пограничные конфликты и идеологическое противостояние первых лиц республик - на фоне неурегулированной проблемы узбекского населения Ошской области).
Население республики не рассматривает Кыргызстан как часть Средней Азии (точнее - "исламского блока Средней Азии"). Республика рассматривается как независимое государство европейского типа, размещенное в азиатской зоне (типа Израиля на Ближнем Востоке). Взаимоотношения со среднеазиатскими республиками интерпретируются как конфронтация демократического государства европейского типа и исламско-коммунистических феодальных деспотий. При этом Казахстан рассматривается как ближний стратегический союзник; а Россия как стратегический тыл возможного противостояния.
Республика Кыргызстан представляет собою конгломерат, условно говоря, четырех зон (Иссык-Кульская, Наманганская, Ошско-Таласская, Чуйская) и собственно города Бишкек (бывший Фрунзе). Зоны дифференцированы как по составу населения, так и по структуре производства:
а) Чуйская - полоса Чуйской долины от Бишкека до Иссык-Куля. Наибольшая концентрация некоренного населения. Производство сельхозпродукции (в первую очередь - зерновые), стройиндустрия. Связывает западную и восточную части республики.
б) Иссык-Кульская - вокруг озера Иссык-Куль. До трети населения - русские. Производство сельхозпродуктов (животноводство), курортное обслуживание, наркобизнес. Символ кыргызской нации - отсюда "есть пошла земля кыргызская".
в) Ошско-Таласская - производство сельхозпродукции (животноводство, овощеводство, хлопководство). Но больший удельный вес национальных меньшинств среднеазиатского происхождения (ущьеки, иалдики). Западная часть республики.
г) Наманганская - южная часть. Наименьшая концентрация некоренного населения. Производство сельхозпродукции (животноводство) и первичная переработка.
д) Бишкек - стройиндустрия, машиностроение, радиоэлектроника, образование. Примерно половина населения - некоренные национальности.
До прихода к власти нынешнего руководства республики основными поставщиками номенклатурных кадров были Иссык-Кульская и Чуйская зоны (партийно-советские кадры). В настоящее время основной поставщик кадров аппарата президента - г.Бишкек и, частично, Чуйская зона.
Действующие лица
По сложности и запутанности межнациональных отношений Кыргызстан, пожалуй, не имеет себе равных в Средней Азии. Однако до недавнего времени именно сложность межнациональных взаимодействий обеспечивала устойчивость системы в целом. Грубо говоря, в этой системе отношений национальные группы блокировали агрессивные импульсы друг друга (что, конечно, не снимало проблемы национальных отношений, но и не позволяло перерасти трениям в открытый конфликт). Эта система взаимных блокировок сложилась к началу 70-х годов и начала рушиться в конце 80-х.
К середине 80-х это выглядело так:
- недифференцированное русское население было занято на промышленных предприятиях Бишкека и районных центров, частично в сельском хозяйстве Чуйского региона и повсеместно - на местах специалистов и служащих;
- узбекское население - в сельском хозяйстве Ошского региона;
- кавказская группа (турки, азербайджанцы, курды, балкарцы, карачаевцы) - в сельском хозяйстве Ошского и Чуйского региона, а также в сфере обслуживания (в первую очередь - торговля);
- немцы - на промышленных предприятиях, в сельском хозяйстве (механизаторы, животноводы), автосервис;
- дунгане - в сельском хозяйстве Чуйского региона (полеводство);
- кыргызы - животноводство (Таласская, Наманганская, Иссык-Кульская и, частично, Ошская зоны), партийно-советский аппарат.
Ситуация осмыслялась населением примерно так: в сельском хозяйстве - узбеки, дунгане и турки (женщины) работают, русские обеспечивают руководство технологическим процессом на уровне предприятия (колхоза, совхоза), немцы обеспечивают поддержание в работоспособном состоянии сельскохозяйственной техники, турки - осуществление необходимых теневых операций.
В городах (точнее, в промышленности и сфере обслуживания в широком смысле) - русские и немцы работают, русские обеспечивают руководство на уровне отдельного предприятия, а турки - теневые операции.
Легко заметить - в этой схеме взаимодействий национальные группы занимали места в производственной цепочке по принципу взаимной дополнительности. И также легко заметить, что так называемое "коренное население" (кыргызы) в эту схему не укладывались. Считалось, что место кыргызов в межнациональном разделении труда - пастбищное животноводство в горных частях Иссык-Кульской, Наманганской и Ошской зон, а также занятие (согласно номенклатурному принципу) мест "рантье" в партийно-советском аппарате. Эти места к середине 80-х уже де-факто были лишены (усилиями других национальных групп и самой логикой социально-экономического развития) распорядительных функций, и стали "национально-представительскими".
Система была устойчива на протяжении примерно десятилетия. Во второй половине 80-х равновесие было нарушено.
Внешне нарушение было связано с двумя совпавшими во времени процессами - началом эмиграции немецкого населения и притоком в республику турок - беженцев из Узбекистана, Казахстана и Таджикистана. Поддержанные местным турецким населением, мигранты вступили в острую конкуренцию за высокодоходные места, освобождаемые немецкими эмигрантами, нарушая тем самым сложившийся баланс интересов. Однако нарушение равновесия переросло в конфликт. Почему?
С конца 70-х ускоренный рост уровня жизни некоренного населения и параллельная урбанизация вызвали приток кыргызских мигрантов в города, в первую очередь - Бишкек. Быстро расширяющаяся система высшего и среднего специального образования, открыто сориентированная на "подготовку кадров коренной национальности", рационализировала процесс миграции (ехали как бы учиться), однако и она не могла вместить всех желающих. В результате уже в начале 80-х в городах начали формироваться пауперизированные слои кыргызской молодежи.
С целью решения этой проблемы была развернута программа ее вовлечения в индустриальное производство. Это вскоре привело к созданию так называемого "кыргызского рабочего класса" - слоя молодых рабочих коренной национальности, производительность труда которых, по самым скромным оценкам, была в 3-4 раза ниже, чем у "некоренных", но высвобождение которых было невозможно по политическим причинам. Параллельно с этим нарастала пауперизация так называемой "национальной интеллигенции", то есть лиц кыргызской национальности с высшим образованием, которых уже не могла вместить даже быстро расширяющаяся управленческая структура.
Мигрировавшая в города кыргызская молодежь оказывалась буквально спрессованной в студенческих и рабочих общежитиях. Испытывая культурный шок, молодые кыргызы ответили на это традиционными механизмами релаксации - алкоголь и секс.
Тем временем, из-за усиления межнационального дисбаланса русская община начала терять союзников по евразийскому блоку и уже не могла полностью контролировать ситуацию. С середины 80-х конфликт переходит в открытую фазу, и динамика его становится необратимой. Оставалось ожидать повода.
Поводом для первой вспышки послужил приток беженцев-турок после ферганской резни 1989 г. По разным оценкам, к лету 1989 г. в республику прибыло от 500 до 1500 семей беженцев. Опираясь на поддержку местной турецкой общины, они попытались расселиться в Ошской и Чуйской зонах, что вызвало крайне негативную реакцию кыргызского населения. Причем кыргызское население собственно этих районов открыто агрессивных акций не предпринимало, но призвало на помощь соплеменников из зон с доминированием кыргызского населения (Иссык-Кульская и Наманганская). Русская и дунганская общины не проявили стремления защитить турок. В этих условиях турецкая община начала спонтанно самоорганизовываться в локальные отряды (группы) самообороны. Процесс перерастания локальных (улица, поселение) структур в республиканскую был прерван органами МВД и КГБ, которые гарантировали туркам безопасность в обмен на отказ от вооружения местных групп огнестрельным оружием. Турецкая община приняла эти условия.
Умиротворение же кыргызской общины осуществлялось путем блокирования ее в местах компактного проживания с целью недопущения "прорыва" (терминология сотрудников местного МВД) и "контакта" с турками. Сводные группы оперативников КГБ и МВД блокировали дороги, активисты кыргызского "движения всадников" и потенциальные организаторы (обычно - так называемая "сельская интеллигенция") под благовидными предлогами интернировались, либо подвергались психологическому нажиму ("разъяснительная работа").
Вторым этапом обострения межнационального конфликта стала ошская резня узбекского населения. Реальная картина ее неясна до сих пор, однако даже то, что уже известно, позволяет говорить об этих событиях именно как о жесточайшей резне, причем обоюдной. На этом этапе потенциально было возможно распространение открытого конфликта на остальную территорию республики. Фактически взявшие на себя ответственность органы МВД применили тактику блокирования всех коммуникаций - во взаимодействии с КГБ и армией. Результаты были таковы.
Сформированный и обкатанный в ходе подавления беспорядков республиканский ОМОН (ориентировочно два батальона) представлял к началу 1991 г. боеспособную силу. Органы МВД успешно опробовали комплекс действий, включающий введение чрезвычайного положения, комендантского часа, блокирование коммуникаций, "изъятие зачинщиков;" установление контроля за средствами массовой информации. МВД стал первой по потенциальному весу организацией в республике, а вес КГБ упал - "вооруженный отряд" президента превзошел по оперативной мощи "вооруженный отряд партии". Тем самым, население осознало, что наилучшим медиатором-посредником в конфликтах является государство, а не доминирование национальной группы русских.
Одновременно, население восприняло мысль о способности и готовности государства подавить национальные выступления любого масштаба.
Развитие межнационального конфликта на фоне политических и экономических новаций президента Аскара Акаева потребовало от основных национальных групп переосмысления своего места в социальной системе Кыргызстана, в целом - своего статуса.
Так, русское население поддержало курс на экономические реформы, начался процесс его идентификации с территорией проживания. Однако, опасаясь слишком быстрого, непредсказуемого развития событий, оно требовало гарантий своего положения со стороны России. Радикальная часть русского населения сформировала структуры, аналогичные Интерфронту и ОСТК, причем эти структуры потенциально располагали возможностью вооружить своих сторонников автоматическим оружием со складов военных заводов (завод им. Ленина, г. Бишкек).
Национально-демократическое крыло кыргызского населения оформилось в Демократическое движение Кыргызстана (ДДК) - небольшую группу "национальной интеллигенции", способную мобилизовать в критический момент 5-8 тысяч студентов и 3-6 тысяч рабочих-кыргызов.
Турецкая, дунганская и узбекская общины возлагали надежды на земельную реформу (получение земли в долгосрочную аренду).
Таким образом, "некоренные" национальные группы свыклись с мыслью, что, поскольку уж республика называется Кыргызстан, то узкий слой технократической элиты кыргызской национальности легитимен как правящий и направляющий развитие республики в сторону, символизирующуюся Южной Кореей. Новое, пока еще шаткое равновесие, было достигнуто. Партийные структуры КПСС в Кыргызстане приобрели почти декоративный характер.
В первый раз стороны проверили устойчивость равновесия в начале 1991 года - при обсуждении формулировки "земля принадлежит кыргызскому народу". Представители коренного населения в парламенте настаивали именно на такой формуле, открыто выражая опасения, что в процессе приватизации и земельной реформы вся земля в долинах перейдет в фактическую собственность некоренных национальных групп. Президент Акаев настоял на формулировке "земля принадлежит народу Кыргызстана" - это было замечено и оценено русской, турецкой и дунганской общинами.
Во второй раз равновесие заколебалось весной - в связи с планами провести демонстративный "поход всадников" из Иссык-Kульской зоны до Бишкека (через Чуйскую зону) - в ознаменование годовщины "геноцида 1916 года", когда русское население при поддержке двух семиреченских казачьих полков зверски подавило мятеж кыргызов. В этой ситуации Президент Акаев и министр внутренних дел Феликс Кулов ("умиротворитель Оша") гарантировали некоренному населению безопасность - и это тоже было отмечено.
Таким образом, к августу 1991 года государство в Кыргызстане приобрело необходимую легитимность как жесткий душитель межнациональной агрессии. Естественно, сама жесткость действий президентского аппарата порождала некоторую настороженность русской общины. Но, так или иначе, миграция русских из республики ощутимо снизилась.
Кульминация без развязки
События 19 августа были восприняты населением республики однозначно: "В Москве переворот. Горбачев свергнут. Власть захватил какой-то Минаев (Янаев)" (колхозница-турчанка, 46 лет, 9.00, 19 августа). Примерно так же, судя по последующим интервью в местных органах массовой информации, события в Москве были восприняты и аппаратом президента.
История переворота в Кыргызстане еще не ясна в полной мере, поэтому описание ее возможно сегодня, так сказать, в параллельных пространствах.
Итак:
19 августа: 10.00 - 11.00. Совещание Акаева с сотрудниками аппарата. Полковник Кулов (министр МВД) получает добро на ввод в действие в качестве упреждающей меры "плана Х" - фактического введения чрезвычайного положения. К 12.00 ОМОН и группы вооруженных оперативников МВД берут под охрану "объекты жизненной важности " в Бишкеке. В это время начальник КГБ генерал Асанкулов, занимавший выжидательную позицию, предупреждает полковника Кулова о будущей ответственности. Тот отдает приказ спецгруппе ОМОН взять под контроль подходы к зданию КГБ (по некоторым данным, была также предпринята попытка перекрыть спецсвязь КГБ). Президент издает указ о снятии Асанкулова и назначает на его место вице-президента Кузнецова. ЦК Компартии принимает постановление, полностью поддерживающее действия ГКЧП, к вечеру аналогичные постановления принимают обкомы и часть райкомов, а также советы ветеранов. По непроверенным данным, Асанкулов пытается связаться с военной контрразведкой, но его фактически интернируют.
12-00 - 14.00. Президент консультируется с Ельциным, Назарбаевым, Кравчуком и готовит обращение к "народу Кыргызстана". Полковник Кулов отдает приказ о выдвижении милиции к военным городкам (предположительно - с целью демонстрации решимости). Настроения среди национальных групп приобретают близкий к истерике характер - русские опасаются массовых беспорядков и мобилизации, немцы - запрета на выезд, турки, дунгане и узбеки - резни. Спешно расконсервируется припрятанное оружие (по моей оценке, примерно один ствол на 200-250 человек в Чуйской зоне).
14.00 - 16-00. Президент Акаев зачитывает обращение к народу, в котором делает упор на суверенность Кыргызстана и необходимость в первую очередь сохранить межнациональное спокойствие. Аналогичное обращение Назарбаева выдержано в более уклончивом духе, но демонстрирует Акаеву наличие союзника. Примерно в 15.15 русские дикторы республиканского радио квалифицируют события как "путч" и выражают уверенность в его недолговечности. К 18.00 над Бишкеком появляются военные вертолеты. Отключение междугородней телефонной связи дополняется отключением в нескольких районах внутрирайонной связи. К вечеру население дифференцируется на принявших новые власти (примерно 70 - 75 процентов русских, 60-70 процентов немцев, 80-90 турок и дунган), нейтралов ("плохо, но никуда не денешься") и немногочисленных оппозиционеров (не более 8 - 10 процентов русских, прочих - около нуля). Население пытается осознать происходящие события.
20 августа: подразделения МВД демонстративно блокируют военные городки. Военные вертолеты совершают облеты Бишкека и областных центров, истребители несколько раз имитируют ракетную атаку на президентский дворец. К середине дня в русской общине крепнет убеждение: Янаев - явно не "хозяин". К концу дня русские склоняются к мысли, что резни не будет и что Акаев лучше, чем Янаев, а Кулов гарантирует им безопасность верней, чем Пуго.
В президентском аппарате (точнее - штабе) раскручивается маховик организации сопротивления. Полковник Кулов (к этому времени уже переодевшийся в пятнистый комбинезон) обещает заблокировать взлетные полосы военных аэродромов грузовиками. Активизируется кыргызская община - активисты ДДК пытаются провести митинги и мобилизовать молодых рабочих-кыргызов на массовые акции протеста. Из повиновения вице-президенту Кузнецову выходит коллегия КГБ, однако никаких действий чекисты не предпринимают. Радио и телевидение передают обращение президента, характеризующее ГКЧП как незаконное образование. Военные просят снять блокаду с городков, поскольку это "нервирует".
21 августа: настроение населения (20-25 процентов русских, 10-15 процентов остальных, 25-30 процентов кыргызов) - если Акаев и Кулов продержатся еще три дня, то они победят. Но, за исключением Бишкека, активных действий никем не предпринимается, попыток организоваться тоже нет - решение о готовности к участию в обороне республики принимается на индивидуальном уровне. К 12.00 - 13.00 по Бишкеку начинают циркулировать слухи о движущихся со стороны Ферганы танковых колоннах. Примерно 300-400 человек молодых кыргызов и 150-250 русских готовы (вместе с ОМОНом) принять участие в вооруженном сопротивлении. К вечеру президент располагает планом раздачи оружия боевым группам, готовым перейти к партизанским действиям. Вечерние газеты выходят с огромными шапками "Республика в опасности!", "Все на защиту Кыргызстана!". В последний момент Акаев обращается к народу с заявлением, более всего напоминающим обращение Альенде, а также просит помощи у генерального секретаря ООН и правительства Японии. На этом, собственно, все и кончается.
А что было бы, если бы не кончилось? По всей видимости, столкновение боевиков-кыргызов с войсками привело бы к эскалации конфликта и перерастанию его в межнациональную войну. Армия вышла бы из военных городков и евразийское население, так или иначе, присоединилось бы к той стороне, где "больше белых лиц". В том случае, если бы не удалось избежать "приватизации" оружия на военных заводах, национальные группы в 2-3 дня оформились бы в квазиармии по этническому признаку. В общем, рискованную игру Акаева спасло только то, что в Москве все быстро кончилось.
В результате, в республике сформировалась харизма лидера народа (точнее, народов Кыргызстана) президента Акаева - "умного и твердого". В кыргызской общине - харизма дуумвирата президент Акаев - "народный генерал" Кулов. Президент отныне (и, как минимум, на год) полностью управляет парламентом. Аппарат президента стал единственно реально правящей структурой в республике.
Но, главное, произошла подвижка менталитета национальных групп. Отныне (хотя неясно, на какой период) русские рассматривают Кыргызстан не как территорию пребывания, а как свое мультинациональное государство, где они - в нормальном меньшинстве.
Россия перестала быть "Родиной", - она стала "бывшей родиной". Поскольку вне Бишкека кыргызский национализм опирался на структуры разгромленной ныне компартии, межнациональные конфликты в ближайший год маловероятны. В то же время русская и турецкая общины, видимо, будут сопротивляться установлению конфедеративных связей Кыргызстана с Казахстаном (идея, муссируемая ДДК), поскольку это может нарушить новый баланс национальных групп.
В сфере идеологии, нет оснований ожидать роста влияния ислама. По всей видимости, образовавшийся в результате краха коммунистической идеологии вакуум будет заполнен технократизмом японско-южнокорейского образца (вопрос, правда: удастся ли достаточно быстро внедрить культ труда?).
Однако при любом раскладе событий, больше всего необходимы населению Республики эффективные контрацептивы - но более всего желанны припрятанные в укромном месте винтовки.
(Обзор подготовлен для агенства POSTFACTUM)
