РЕДАКЦИОННОЕ
Ф р о н т о в а я п е ч а т ь
Яан Каплински
Настоящий эстонец
(Газета "Эстония". 1993. 18 августа.
N 159 [из "Ээстиа экспресс"] )
Самые правильные эстонцы - это мертвые эстонцы, точнее, павшие жертвами коммунистического террора, депортированные, казненные, умершие за решеткой или погибшие в борьбе за свободу на Восточном фронте или в эстонских лесах. Если кто утверждает, что не имел возможности оказаться в их числе, он кривит душой, так как у каждого эстонца на протяжении последнего полувека были широкие возможности погибнуть - сражаясь с врагом или каким-либо иным способом.
Среди тех, кому недостало храбрости стать мертвыми эстонцами, самыми правильными считаются зарубежные эстонцы, которые вместо того, чтобы покориться коммунистической власти, покинули страну и продолжали борьбу против красной опасности в Германии, Швеции, Америке, Австралии, Новой Зеландии и иных краях.
Среди местных эстонцев правильных эстонцев значительно меньше. Ведь они покорились коммунистической власти и пропаганде, да и генетически среди них преобладают потомки рабов и коллаборационистов, смирившиеся с оккупантами, сотрудничавшие с ними и принимавшие от них подачки.
Самые правильные местные эстонцы - это, конечно, те, кто ушли в леса сражаться против красных, не приняли красную оккупацию и не работали на нее.
Много правильных эстонцев и среди тех, кто был арестован и сослан. Однако у каждого побывавшего в лагере или в Сибири мы обязаны спросить, каким это образом большевики оставили его в живых при том, что они стремились уничтожить всех лучших сынов эстонского народа.
Однако из всего сказанного выше можно сделать вывод, что среди вернувшихся из Сибири все-таки больше правильных эстонцев, чем среди тех, кого не сажали и не ссылали. У последних необходимо всякий раз спрашивать, каким образом и в чьих интересах их оставили на свободе. То ли у них имелись заслуги перед КПСС и НКВД, то ли красные власти решили предоставить им свободно плодиться и размножаться, чтобы таким образом испортить эстонскую породу, самые ценные образцы которой были истреблены или арестованы.
Однако было бы преувеличением считать, что среди не убитых, не сражавшихся в лесах, не сидевших и не сосланных вообще нет правильных эстонцев.
Правильный эстонец в оккупационной школе не должен был стремиться к отличным оценкам по красной истории и литературе, он не желал овладевать русифицированной и изгаженной грамматикой "эстонского" языка. В круг его чтения не входили книги лауреатов Сталинской премии или эстонских писателей-коллаборационистов; он читал только истинно эстонское слово: чудесным образом сохранившиеся дома или у друзей и родственников журналы времен Эстонской Республики. Историю Эстонии он изучал по "Истории Освободительной войны" и "Годам страданий эстонского народа".
Советское псевдообразование и советский вузовский диплом правильного эстонца, разумеется, не прельщали. Вместо того, чтобы забивать голову красными лженауками вроде истории партии и диамата или заниматься комсомольской работой, он упорно самообразовывался, читая в дополнение к "Истории Освободительной войны" "Рождение эстонской независимости" Эдуарда Лааманна, "Имена на мраморе" Альберта Кивикаса и "Господа Балтики" Аугуста Мялка.
В 1988 году правильный эстонец не утруждал себя политикой. Народный фронт, Комитет Эстонии и прочие подобные заведения казались ему сомнительными, так как в них было слишком много экс-коммунистов. Политикой могли заниматься зарубежные эстонцы, местным эстонцам оставался только один род деятельности - борьба за свободу. То есть против оккупационных войск и коллаборационистов.
Для правильного эстонца священны две вещи - Отечество и Собственность. Отечество он почитает больше по воскресеньям и праздникам, когда произносятся речи, освящаются флаги и открываются монументы. Собственность священна для него в будни. Возвращение своей священной собственности для него - первое дело наряду с борьбой за свободу.
С момента принятия соответствующих законов у правильного эстонца почти не остается времени заниматься чем-то иным, кроме собственности. Своей, папиной, маминой, дедкиной, бабкиной, тетушкиной, дядюшкиной, на которую следует выправить бумаги. Если эта собственность, к примеру, жилой дом, то оттуда нужно выставить нынешних жильцов и истребовать с них задним числом квартплату за пятьдесят лет.
Хотя европейцы и американцы по-прежнему глупы и не понимают, как опасны иностранцы, особенно те, которые пришли с Востока, все же остается надежда, что Эстония сумеет это втолковать Европе и Америке. "ЮАР они не послушали, но, глядишь, послушают нас, когда вся эта масса совков однажды свалится на их шею", - считает правильный эстонец, которого мы встречаем спешащим от нотариуса к адвокату или наоборот.
