Что было на Яузском бульваре и на Солянке когда-то, а что есть теперь? Стало хуже, стало лучше? Я не склонен считать, что раньше все непременно было лучше. Но и не полностью привержен мнению, что теперь все замечательно.

Сойдемся на том, что было так, а стало иначе. Вот и все.

Итак, начало прогулки между прошлым и настоящим, скорее всего, в будущее. Вот подъезд дома моей юности под полукруглым козырьком. Адрес: Яузский бульвар, 14/8. Раньше домофона не было, теперь, разумеется, есть. Да и дверь какая-то другая, новая, но если и бронированная, то, к счастью, незаметно. А в нашей квартире кто-то теперь живет, сменив гнездившееся там некоторое время назад "Бюро необыкновенных путешествий". Интересно кто. Окна пыльные. Это неудивительно. На Яузском сейчас такой чад стоит, что окна мой - не намоешься. А вообще, кто теперь живет в этом доме? Не ясно. Судя по количеству стеклопакетов, спутниковых тарелок и кондиционеров, прилепленных к стенам, народ более или менее зажиточный.

Я им не очень завидую, хотя этот дом люблю. На Яузском ныне такое количество машин, такой грохот и гарь, что, полагаю, никакие кондиционеры и стеклопакеты не помогут.

Впрочем, с грохотом здесь и раньше все было в порядке. Под окнами - трамвайные пути. Трамваи катались с раннего утра до ночи. Когда проезжали трамваи чешского производства маршрутов 3 и 39, был просто шум и дребезжали оконные стекла. А когда наставал черед советской чемоданообразной "Аннушки", то дом ходил ходуном. Однако то ли нервы у всех тогда были крепче, то ли имелись иные причины, но этот жуткий шум воспринимался как даже почти приятный метроном регулярности бытия.

А "Аннушка" - странно представить - еще в 60-е ходила от Зацепы до Красной Пресни и даже куда-то дальше. Это я помню точно, потому что, учась в МСХШ, от дома ездил на ней в зоопарк рисовать наброски со зверюшек. От Чистых "Аннушка" спускалась к Трубной площади, потом ехала по Цветному бульвару, далее же маршрут был не как у Булгакова: трамвай, как я понимаю, пересекал Садовое кольцо, ехал куда-то к театру Советской Армии, потом загибал налево, к Новослободской, далее ехал по Миусской площади, переезжал улицу Горького где-то у Грузинской, ну и так далее.

Маршрут сперва укоротили до Трубной, где он разворачивался у недавно снесенного общественного сортира, а потом и до Мясницких ворот.

Иду к углу Солянки. Между моим бывшим домом и следующим - проем. И видно, что во дворе моего дома все почти как раньше. Кусты, обшарпанная подпорная стена, заросшая диким виноградом, над ней поднимается Петропавловская церковь. Но из-за угла дома высовывается нос дорогого "Рейндж-ровера". В былые времена там стояла кремовая "Волга" Гасана Гасановича, профессора-нейрохирурга.

А вот следующий дом, # 16, изменился до неузнаваемости. Тогда это была страшноватая руина, покосившаяся и заселенная всякой шпаной. Сейчас обнаружилось, что это миленький особнячок конца XVIII века, отреставрированный довольно пристойно. Латунные ярко сияющие дверные ручки. Камеры слежения. У ворот торчат охранники в черной форме. У подъезда - надраенная табличка "Вимм-Билль-Данн". Мягко разъезжаются ворота, выкатывается синяя БМВ "семерка". Раньше в ворота можно было заглянуть и увидеть, что к церкви поднимается заросший бурьяном косогор, к нему лепится дощатый нужник, чуть повыше - голубятня.

Следующий дом, угловой, # 15/18, тоже лоснится новонаведенным русским классицизмом. Когда-то в закругленном углу помещался темноватый магазинчик "Фрукты. Овощи", где пахло гнилой картошкой и плесенью. Ныне на доме никаких обозначений нет, но, видимо, находится в нем что-то еще более серьезное, чем офис фруктово-молочной фирмы: и охраны, и камер еще больше, чем по соседству.

Следующий по Солянке # 13, трехэтажный, первой половины XIX века. Была почти руина, стало чистенько и, разумеется, с охраной: МДМ-Банк. Потом направо - Певческий переулок (как же он назывался в советские времена?), загибающийся к дому-утюгу и к Хитровке. На углу - дом 11/6, в нем ресторан "Есаулъ", у двери торчит ряженый казаком швейцар.

А потом, как в былые времена, длинный заваливающийся во двор старинный оштукатуренный забор. Что за ним - не знаю и никогда не знал.

А вот четырехэтажный второй половины позапрошлого столетия дом #9. Когда-то там были коммуналки, в одной из них жил Паша де Пельпор с мамой и бабушкой, я к нему иногда ходил в гости, там были остатки старинной интеллигентской жизни, смешанной с советской чушью. Полы скрипели, на обоях - влажные подтеки; зимой, чтобы не дуло, между оконными рамами набивали вату, пахло вкусным домашним печеньем. Теперь - снова какая-то фирма и охрана.

За ним - обнесенный строительными лесами длинный дом # 7 с эклектическими атлантами у подъезда. Запустение, заколоченные окна, сбитая штукатурка. Но опять же маячит охрана. Был некий медицинский научный институт, насколько помню, что-то по части радиологии. Что, интересно, будет?

Иду дальше мимо околачивающихся у входа охранников, к стоящей на углу Подколокольного переулка церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Кулишках, дом # 5. Во времена моей юности в ней был не то склад, не то какая-то контора. Что церковь называется так, я не имел представления. Церковь и церковь, не самая красивая. Но она должна быть хорошо известной любителям искусства по картине Кустодиева про революцию: мимо нее из переулка, то есть с Хитровки, выходит огромный мрачный бородатый мужик с красным флагом.

А теперь я из надписи у входа в церковь узнал не только ее название, но и что в ней располагается Аланское подворье, то есть ей распоряжаются православные осетины. Невесело же там, наверно, было после Беслана.

Напротив дом # 3. Охрана, камеры слежения, банк "Евразия", припаркована парочка "Геландевагенов", у входа стоят молодые клерки, курят. Хоть банк евразийский, а не американский, внутри им, видимо, курить не разрешают. Когда-то за этим домом, в четырехэтажном доме конца XIX века, выстроенном в придурковатом псевдорусском стиле, в крошечной комнатке коммунальной квартиры проживал со своей первой женой Лорой Андрей Монастырский, тогда молодой поэт, а теперь легенда московского концептуализма. В жаркие летние вечера к нему приходили гости - молодой поэт Лева Рубинштейн, другой молодой поэт Валера Вешневский (что с ним сейчас?), давно покойный молодой художник Андрюша Демыкин. Мы сидели на широком подоконнике у распахнутого окна, курили сигареты "Пегас", пили дешевое белое грузинское вино, по рублю бутылка, и беседовали про искусство и поэзию.

А на месте "Евразии" была тухлая контора, что-то соцобезовское, по-моему.

А тут начинается огромный дом # 1, не дом, но целый город, выстроенный в начале прошлого века, одно из самых удивительных и притягательных сооружений Москвы.

Недаром его Акунин-Чхартишвили так подробно описывает в своих последних книгах. Я подозреваю, что он туда переселился с Таганки, где раньше проживал. Если да - то правильно, я и сам бы хотел жить в этом доме.

И, по-моему, где-то в этом доме жил Володя Вовнобой, хотя я не уверен, так как в гостях у него никогда не бывал и не побываю. Но, повторяю, я теперь ему за многое благодарен.

На углу этого серого колосса - "Стоматология". Здесь я изменяю обещанию не оценивать, было ли раньше хуже или хуже стало сейчас. Стоматология - это хорошо. Судя по обилию "Стоматологий" в нашем городе, москвичи наконец стали больше заботиться о состоянии своих зубов, а это, безусловно, свидетельствует как о росте благосостояния, так и культуры.

Следующая дверь - с пыльным стеклом и с табличкой "Фонд содействия ликвидации коммунальных квартир". Дела у этого фонда, похоже, идут так себе. И понятно: коммунальные квартиры у нас успешно ликвидируют без всяких фондов. Или эта организация на самом деле является в высшей степени серьезной, просто хорошо камуфлируется?

Ну а дальше - зев туннеля, ведущего в подвалы Солянского серого гиганта. Что там на самом деле, знают, наверно, только специалисты по городским подземным коммуникациям, спецслужбы и диггеры. О них ходят самые удивительные рассказы, что тянутся они чуть ли не до кремлевских подземелий, Лубянки, хитровских нор и берега Москвы-реки. В детстве, юности да и позже влекло меня в это жерло непреодолимо.

Школьниками мы с Пашей де Пельпором пару раз отправлялись туда в экспедиции. В начале тоннеля было что-то вроде автобазы, потом начинались какие-то склады, от основного прохода расходились боковые тоннели, некоторые были перекрыты железными дверями и решетками. Кое-где валялись кучи тряпья, тянуло сырым холодным сквозняком и попахивало падалью. Становилось страшновато, свет фонариков казался совсем слепым, и мы возвращались обратно, на Солянку.

Сейчас вход в туннель заперт мощными железными воротами.

А рядом с ним - магазин "Для души и тела". Натуральная косметика, ароматерапия, сухие цветочные лепестки, соли для ванной. Что было на этом месте когда-то - не помню.

За этим заботливым заведением - "Glance", женская одежда, дальше "Аптека". Аптека была и раньше. Это одно из немногого, что на Солянке не изменилось. Но тогда там пахло горчичниками, валерьянкой и дегтярной мазью, сейчас - пожалуй что почти ничем. Вернее - стерильной гигиеной.

Потом магазин "Домино": всевозможные подарки. И довольно привлекательные, и так себе, и полная жуть. Была - советская контора, не то ЖЭК, не то нечто по поводу ДОСААФ.

За "Домино", на углу внутреннего двора, на двери яркая надпись "Аренда", над ней покосившаяся вывеска "Текстиль. Хозяйственные товары". Видимо, москательно-тряпичная торговля оказалась нерентабельной, кто там теперь займется бизнесом, каким? А был магазин "Книги. Канцелярские товары". Там можно было купить чернила, карандаши, тетрадки, альбомчики для рисования, школьные альбомы акварели, пластилин, обычные и цветные мелки, какие-то книги. По талонам за сданную макулатуру и по подписке жаждущим знаний советским гражданам продавали книжный дефицит.

Во дворе - стадо автомобилей, по большей части недешевых. Магазин "Английский стиль вашего дома" (мебель и аксессуары, долженствующие заставить вас почувствовать персонажами из романов Ивлина Во, по-моему, не совсем убедительные) и - совершенно не британские ларьки с фруктами-овощами, колбасой и молочными продуктами.

На другом углу двора был когда-то магазин "Молоко", где иногда торговали, как считалось, очень хорошим творогом и "Можайским" топленым молоком. Теперь - ничего. Дверь заколочена, но что-нибудь глянцевое там наверняка вскорости появится.

Потом - магазин "Джинсовая мода". Что было - не всплывает. Но ничем не торговали, точно.

За джинсами - еще нечто английское, "Цыплята по-английски". Фастфуд. В витрине надпись "Southern Fried Chickens". По-моему, чушь какая-то. Я не претендую на исчерпывающее знание английских кулинарных традиций, но, кажется, жареные цыплята вовсе не являются гордостью корнуэльской или сассекской кухни. Пахнет перекипевшим маслом и подгорелой курятиной, как из фастфудов "Kentucky Fried Chicken".

А была чудесная булочная, одна из бывших филипповских, имевшая собственную пекарню и долго сохранявшая былые традиции. Утром и в пять пополудни здесь продавали только что выпеченные дивные "Городские" булочки по 7 копеек, которые все по старой памяти называли "французскими". К пяти меня почти каждый день отправляли за ними. Домой я их доносил еще почти горячими, по дороге, впрочем, одну съев. Как хрустела корочка, особенно на морозе!

Дальше - один из многочисленных по Москве "Связных", турагентство "Навигатор-тур" (что было - не помню, по-моему, вовсе ничего, но что-то должно же было быть?) и магазин "Планета спорта". Это еще один знак связи времен, поскольку был здесь магазин "Спорттовары", считавшийся одним из лучших в Москве. Там, например, иногда продавали рюкзаки на станине, а не брезентовые мешки с лямками.

И - конец Солянки. На углу серого исполина и улицы Забелина магазин "Балтика", ткани из ЭССР, ЛатССР и ЛитССР. Магазин этот чем-то торговал еще несколько лет назад, но ясно было - дышит на ладан. Прибалтийские злыдни не желали с нами делиться своими текстильными произведениями. А может, они и сами позабыли, как ткать товар, пользовавшийся большим успехом в СССР? Вывеска "Балтика" пока висит, но магазин помер, скоро будет что-то другое. Что?

А напротив "Балтики", в проходе под угловым домом, испокон века (по воспоминаниям стариков, чуть ли не с предвоенных времен) в будке сидела древняя старуха айсорка с усами, торговала стельками, гуталином, шнурками, вроде бы чистила обувь, хотя ее я за этим занятием никогда не видел.

Она вместе с будкой исчезла накануне визита президента Ричарда Никсона, потому что тот должен был проследовать мимо по дороге в баптистский молельный дом в нынешнем Трехсвятительском переулке и убедиться в свободе веры в СССР.

Что бы ни было в будущем, старухи айсорки точно не будет никогда. Как и древней дворничихи тети Моти в доме # 14/8 по Яузскому бульвару, лейтенантши ЧК/ФСБ. А айсоров-чистильщиков москвичи в те времена тоже подозревали в службе в органах: что это они сидят на самых бойких местах?

Теперь зато есть охрана и камеры слежения.