Военные события сданы в архив и если всплывают в информационном потоке, то разве что в виде курьезов. Так, на днях в немецких изданиях были опубликованы заметки о том, что некая французская транспортная компания вместе со своей румынской "дочкой" подала на ФРГ и другие страны - участницы косовской операции иск на общую сумму около 10 миллионов евро в связи с тем, что обрушенные во время бомбардировок мосты через Дунай нанесли серьезный ущерб речной навигации. Компенсации коммерсанты вряд ли дождутся, как не дождались ее сербские жертвы бомбардировок, предъявившие в прошлом году свои претензии Германии: суд разъяснил им, что отдельные лица не имеют права на компенсацию от государства и что подобные вопросы решаются на межгосударственном уровне. Формально все верно, вот только хотелось бы представить себе, как это разрушенное бомбежками государство предъявляет претензии тем, кто его разрушил. Предъявить, конечно, можно, но не для того столько денег на военные действия расходовалось.

Впрочем, все это, пользуясь языком официальных военных представителей, были "побочные эффекты" военной операции, завершившейся оккупацией автономного края. Каков же основной результат? Может быть, на наших глазах возникает образец нового балканского демократического общества с современной динамичной экономикой? Динамика, правда, есть, но иного рода.

Ни до начала операции, ни после ее завершения никто всерьез не подумал о том, как трансформировать и без того проблемный албанский военизированный социум края Косово в более или менее нормальную общественную структуру. Фарс с переодеванием бойцов УЧК в сотрудников местных сил правопорядка не мог дать ничего, кроме того, что дал: криминализованные вооруженные структуры, занимающиеся в том числе преследованием неалбанского населения (сербов, цыган, евреев). Часть УЧК прямо перешла в разряд организованной преступности безо всяких формальных прикрытий. Международные силы, находящиеся в Косово под флагом ООН (18 тысяч военных и 4 тысячи полицейских), в состоянии поддерживать только видимость некоторого порядка, на деле занимаясь обеспечением собственной безопасности и безопасности представительства ООН. Похоже, без особого успеха, потому что территория международной администрации в крае все больше напоминает укрепленный район, а не штаб демократии.

За время, прошедшее после военной операции, сербское население края Косово уменьшилось вдвое, с 10 до 5 процентов. По данным Гаагского трибунала по бывшей Югославии, в крае только в 2003 году 1192 сербов было убито, 1305 ранено, 1303 похищено. Данные по другим годам не лучше. Постоянно разрушаются памятники сербской культуры.

Возникший в Косово удивительный сплав политического, этнического и религиозного экстремизма и криминальных структур превращает край в очередной "особый район". Эта "база" соединяет Запад и Восток совсем не в поэтическом смысле. Прежде всего Косово стало важнейшим источником контрабанды наркотиков в Европу. Около 80 процентов поступающего в Европу героина идет из Косова, причем это не просто транзит: здесь уже организованы мощные лаборатории по его производству. В дополнение криминальные структуры края занимаются контрабандой сигарет и оружия, торговлей женщинами. Помимо этой, так сказать, экономической составляющей косовского вклада в глобализацию, есть и более утонченная, "духовная" составляющая: растущее влияние религиозного экстремизма. Не случайно действия военизированных групп на территории Косова породили разговоры о "балканском талибане".

Хуже всего то, что ни у кого нет четких представлений о том, что делать дальше. Сама проблема не рассосется, надеяться на это не приходится. Сербы считают Косово своим, албанцы - тоже. Выхода из этой ситуации нет. Начавшиеся было в конце прошлого года в Вене переговоры между сербами и албанцами велись лишь о возвращении в край сербских беженцев. За требованием албанцев о предоставлении краю независимости маячит призрак Великой Албании, и никто не знает, есть ли у международных организаций средства справиться с этим призраком. В противном случае европейцам придется что-то ответить на неприятный вопрос: что для них лучше - Великая Сербия или Великая Албания? Выбор невеселый.

Даже в Боснии и Герцеговине, где исходная ситуация была несколько "лучше" (если это слово здесь уместно), придавленный силой открытый конфликт и после более длительного срока не привел ни к каким позитивным результатам. Говорить о Боснии и Герцеговине как государстве (и тем более обществе) невозможно: это всего лишь три этнические зоны, каждая из которых существует сама по себе и продолжает лелеять местную идеологию национальной вражды. Тот факт, что в Боснии больше не стреляют, можно считать определенным достижением, но ведь и при Тито не стреляли. Фундаментальная проблема балканских миротворческих операций заключается в том, что вмешательство в конфликт шло по линии поддержки одной из противоборствующих сторон, после чего крайне трудно - при всем желании - перейти собственно к решению конфликта, а не его подавлению.

"Неразряженное" Косово остается мощным дестабилизирующим фактором на Балканах. Под постоянным давлением оказалась Македония, из без того испытывающая множество трудностей. А что касается Сербии... Если оставить в стороне попытки албанских экстремистов перенести "косовскую модель" на южную Сербию с албанскими населенными пунктами, то и здесь результат не лучший. Сам удар по Косово был направлен - в более общей перспективе - на устранение Югославии как самостоятельной силы на юго-востоке Европы. Устранили. За прошедшие годы процесс "демократизации" не принес никаких положительных результатов: "кривая" и бессильная экономика без каких-либо перспектив на выздоровление, криминализация общества, рахитичная политическая система, вполне отражающая патологию сербской истории в двадцатом веке. Правда, у Сербии, похоже, может наконец появиться правительство, сформировать которое взялся Воислав Коштуница. Но это будет правительство меньшинства, которое поэтому вряд ли сможет серьезно изменить в лучшую сторону сложившуюся ситуацию. "Братскую руку Запада" сербы, судя по результатам парламентских выборов, на которых прозападные политики с треском провалились, запомнят надолго.