Провозгласив некоторое время назад мультимедиальность в РЖ, я ощущаю ответственность за брошенный лозунг, а потому считаю, что в эти последние летние дни вполне уместно предаться - несмотря на всю нервозность неизбежного тревожного августовского ожидания, наконец разрядившуюся катастрофой, - некоторой созерцательности.

Итак, вот достаточно обычная картинка достижений нашей торговли за полтора десятилетия. Что здесь такого? А дело в том, что во всех киосках этого ряда продается одно и то же и - соответственно - по одной и той же цене (и распивается, заметим, тут же, в скверике за углом).

А теперь вернемся лет на восемьдесят назад и посмотрим, что приметил в Москве зимой 1926-1927 года Вальтер Беньямин:

"Есть и некоторые места - правда, их совсем немного, - где даже уличная торговля принимает облик нищенства. Несколько монголов стоят у стены Китай-города. Они стоят всего шагах в пяти друг от друга и торгуют кожаными папками; каждый предлагает точно такой же товар, как сосед. Скорее всего, за этим стоит сговор, потому что невероятно, чтобы они всерьез составляли друг другу такую безнадежную конкуренцию". ¹

Заметим, что Вальтер Беньямин воспринимал (и не без оснований) московское нищенство как довольно агрессивное, как де факто институционализированную активную деятельность, "единственную надежную составляющую московской жизни". Не знаю, как сегодня обстоят дела у монголов (трудно сказать, действительно ли это были монголы - Беньямин мог и ошибаться, принимая за монголов других людей из Центральной Азии), но у нас за это время мало что изменилось. То есть то ли агрессивное нищенство в виде торговли, то ли торговля в виде агрессивного нищенства, и "скорее всего за этим стоит сговор", а свободного рынка и конкуренции как не было, так и нет. И не только в киосках у метро. Есть уже множество так называемых торговых центров. На самом деле большинство из них - те же самые киоски, продающие одно и то же по одной и той же цене, но только собранные под одну большую стеклянную крышу (зачем туда люди ходят, непонятно, поскольку смысла в этом немного). Вместо зеленого многоклеточного аквариума, который можно видеть на фото, надо бы сделать один небольшой магазин и небольшое кафе (пивную). Но этого нет.

Вся эта киоскизация экономики, как своего рода миниатюрная модель, примечательна в двух отношениях. Во-первых, она зримо показывает, что никакая свободная торговля, конкуренция, свободное ценообразование на основе соотношения спроса и предложения и прочие прелести обетованные сами собой не возникают. Больше того, развитие экономики уверенно идет в том направлении, где всего этого нет, причем на всех уровнях, в том числе и на международном. Например, наши прибалтийские соседи, заскучавшие было после вступления в ЕС, в последнее время прибодрились, обнаружив-таки кое-какие преимущества своего нового состояния. Скажем, им предлагается поставлять на экспорт (если иначе не получается) товары ниже себестоимости (то есть демпинговать), а убыток будет покрыт за счет бюджета ЕС. Вот вам современные монголы у китай-городской стены. ²

Во-вторых, она еще раз напоминает нам о своеобразии нашей экономики в согласии со своеобразием нашего общества. Не отвечает российскому духу, например, свободная конкуренция, ну никак. Нормальный российский человек воспринимает ситуацию свободной и достаточно жесткой конкуренции то ли как оскорбление, то ли как покушение на жизненные основы, но в любом случае, попадая в нее, делает все возможное, чтобы ее тут же и ликвидировать. "Сговор" нам всегда был милее.

Нас пытались убедить, что наша страна - "как любая другая". Это и так, и не так. Конечно, страна как страна, люди как люди и экономика как экономика. А все же во всем есть своя особенность. И это нормально. Так в каждой стране. То есть "любая", она же и "другая". Скажем, попытались в Италии построить социальные отчисления по той же схеме, что и в Германии (где все хорошо работает, потому и взяли за образец). Оказалось, что в Италии схема никак не работает. Потому что итальянцы не немцы, только и всего. Пришлось строить свою систему - и это притом, что обе страны давно входят в Евросоюз. Если же посмотреть на более отдаленные страны, то получается уже чем "любее", тем "другее". Пусть не рассказывают мне, что Япония - типичная западная демократия, в которой экономика устроена "как в любой другой". Это не так. Про Южную Корею, Малайзию или Сингапур такое не пытаются утверждать даже самые отчаянные активисты "любости". А есть еще множество "других". Потому так сложно сравнивать экономику разных стран между собой и приводить их в какое-то соответствие. Ничего не поделаешь: экономические закономерности работают через людей и потому оказываются, как и все, что через людей работает, чрезвычайно подверженными модификациям разного рода. Простая аналогия: фундаментальные законы музыкальной гармонии (а тем более акустики) просты и универсальны, а музыка почему-то в каждой культуре получается своя. И это необходимо учитывать при принятии политических и административных решений, при разработке законов.

А в подтверждение - еще одна картинка из нашей жизни. Где-то в Южном округе Москвы, на улице архитектора Курясова или академика Зарясова, а может быть, и генерала Отрясова был ограблен мужчина. Он шел себе по улице, как вдруг на него напали и отобрали сумку, в которой было полмиллиона (цифрами: 500 000) долларов США. А вы про экономику. Так вот вам наша бедность. И пусть их эксперты попробуют после этого нам что-нибудь посоветовать.

Примечания:

¹ Беньямин В. Воспроизведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости. Избр. эссе. - М.: Медиум, 1996, с. 175.

²