"Существуют четыре признака державы-гегемона: ресурсы, воля, стратегия и образец", - констатировал автор нашумевшей публикации "Сверхдержава Америка: Завершение Pax Americana?" Чарльз Вильямс Майнс. Накануне и во время операции по наказанию строптивого Ирака, равно как и по завершении оной, политики и политологи всего мира наберебой заговорили об окончательном утверждении "однополярного мира". В самом деле, в постъялтинском мире и мире "после ООН" США единственные смогут похвастать наличием воли (особенно на фоне политкорректной Европы, чего стоит недавняя капитуляция испанского истеблишмента и всего общества перед лицом террористов) и военных ресурсов, превышающих совокупные силы европейских партнеров по Северо-Атлантическому альянсу.

По наблюдениям известного российского американиста Анатолия Уткина, в активный словарь американского истеблишмента входит слово "империя" и эпитет "имперский" как маркер внешнеполитических акций Штатов. В данном случае ругать силу за силу, а волю за волю, оправдывая тем самым свое безволие и слабость, - не самое благовидное дело. В конце концов, и Римская империя была единственным полюсом в международных отношениях, гарантировавшим мир и стабильность по-римски в Северной Африке и Галлии, на Пиренейском полуострове и земле Древней Аттики. События последнего года в Ираке показали, что определение "Четвертый Рим" все-таки рано применять к победителям Хусейна (и возможным сокрушителям иранских аятолл или других представителей "оси зла").

Тога римских цезарей пока еще слишком велика американским хозяевам Белого дома. И проблемы здесь не в воле, решимости, ресурсах. Проблема... в стратегии. Если уж в мире появился единственный гарант его стабильности и безопасности, а остальным велено молчать и получать удовольствие, то так тому и быть. Тем паче, что плевать против ветра - не самое лучшее занятие. Но вот если единственный гарант глобального миропорядка вместо разумных действий и рассчитанных на дальнюю перспективу проектов занимается мелкой меновой торговлей, эдаким мелким гешефтом с выгодой получить прибыль в 5 центов сегодня, но завтра потерять тысячи долларов, то отдохновение под сенью великих и могучих Соединенных Штатов кажется весьма проблематичным.

Профессиональные российские патриоты заходятся в падучей от восторга по поводу очередного террористического акта против "американских завоевателей". Можно сколь угодно ненавидеть наших заокеанских партнеров по антитеррористической коалиции, но очевидно, что сегодня (нравится нам это или нет) любой провал американской политики в Ираке бумерангом ударит по нашей политике на Кавказе. Можно соглашаться или не соглашаться с мнением о "мировом джихаде", но сегодня и Ирак, и Чечня рассматриваются лидерами исламистских группировок как территории глобальной борьбы против "неверных". И в этой борьбе volens nolens Россия оказалась по одну сторону с США. А потому желать поражения американцам и грезить о "втором Вьетнаме" невыгодно для нас с инструментальной (а не с идеологической) точки зрения. В случае поражения США и принятия ими решения об эвакуации "солдат свободы" из Ирака это событие будет однозначно воспринято как торжество "третьего мира" в борьбе с миром западной демократии и капитализма, а также как предпосылка для новых успехов в деле вселенского джихада. Поэтому американцы обречены на свое присутствие в Ираке, а Россия - на поддержку этого присутствия. В наших же интересах.

Но в чем же собственно ошибка США, и почему тоги древних римлян тяжелы для борцов с "мировым злом"? Главная ошибка Штатов - это стремление любой ценой избавиться от неистового Саддама, возобладавшее в умах представителей истеблишмента США год назад. Именно это решение обрекло американцев на бесконечную борьбу на Ближнем Востоке с туманными перспективами. Вопрос о наличии (отсутствии) у иракского диктатора оружия массового уничтожения на самом деле вторичен. Нужно было найти causus belli, и его нашли. Не нам с нашим "польским", "финляндским" и "прибалтийским" опытом пенять Штатам на такую топорную работу. Куда более важный просчет был допущен неправильной постановкой диагноза для определения болезни пациента Хусейна. Американцы начали свою "контртеррористическую операцию", повторив почти как под копирку ошибки своих российских коллег. Американские лидеры к терроризму отнеслись не как к одному из политических средств в достижении той или иной цели, а как к цели конечной, то есть с терроризмом стали бороться как с целью. Между тем терроризм - не самоцель, а всего лишь один из способов политического насилия, один из инструментов в политической борьбе. Это тактика политического (а не криминального) действия, для которой характерно использование идеологически мотивированного насилия в разных формах. Но в любом случае, исламский терроризм - средство для достижения политической цели, победы "мира ислама" над "миром войны".

Таким образом, Штаты сами себя загнали в определенную ловушку. Год назад они начали "контртеррористическую операцию", даже пытались наметить сроки ее завершения, но в результате этой операции количество терактов не только не сократилось, но напротив - растет день ото дня, год от года. Даже формы терроризма стали качественно более совершенными. Получается нонсенс. Этой бессмыслицы можно было бы избежать, если бы год назад США подумали о реальной, а не мифологизированной оценке хусейновского режима. Берясь за дело "замирения Востока", было бы неплохо представлять, что в странах исламской цивилизации политический плюрализм обычно сводится к оппозиции светской диктатуры (авторитарной или тоталитарной) и пуристского политизированного ислама.

Модель управляемой демократии в Турции - скорее исключение и результат долгого и целенаправленного следования заветам Кемаля Ататюрка по насаждению светских принципов власти, образования и культуры. Сегодня многие эксперты на Западе бьют в набат по поводу исламизации Индонезии, одной из самых густонаселенных стран мира. Не те ли это эксперты, которые в едином порыве праздновали уничтожение диктатуры Сухарто? В Ираке при Хусейне была светская диктатура, державшая в "ежовых рукавицах" исламистов. С ее исчезновением для последних не осталось никаких сдерживающих факторов. Отсюда и рост терактов (количественный и качественный). То есть, борясь с диктатором, США сорвали крышку кипящего котла и теперь обречены либо на нахождение более прочной крышки, либо на перманентное обваривание кипятком.

"Худшие времена для дурного режима наступают тогда, когда он делает попытки исправиться", - писал автор классического исследования об американской демократии Алексис де Токвиль. Во времена Алексиса де Токвиля и американской демократии эпохи "токвилевского" анализа таких понятий, как "гуманитарная интервенция" и "ось зла", еще не существовало. В противном случае можно было бы сформулировать вопрос по-иному: "А что бывает с дурными режимами, когда их пытаются исправить извне, немало не заботясь о рассмотрении внутренних, имманентно присущих этому режиму особенностей?"