В названии выставки "Концептуализм с человеческим лицом" Константина Латышева в "Айдан-галерее" содержится некий тонкий намек на толстые обстоятельства. К настоящему моменту термином "концептуализм" оперируют о.Александр Шаргунов и его алтарники. Латышев и в самом деле еще во младенчестве, в составе группы "Чемпионы мира", был инициирован в концептуалисты. То есть в те времена, когда широкая общественность еще не узнала о том, что они-то и есть настоящие служители Тьмы. Более того, пафос контркультуры, который двигал недавними школьниками, образовавшими группу "Чемпионы мира", находился в прямом противоречии с догматами московского концептуализма. Пророки этой секты, Андрей Монастырский и Илья Кабаков, учили своих адептов абсолютному эскапизму. Коллективный побег из социальной реальности в пространство экзистенции и сюрреальности и был основным пунктом секретного пакта, заключенного нонконформистами со своей Империей Зла. Но величие мастера Кабакова в том и заключалось, что он втягивал в свою секту все ростки социально-перформативного искусства. Так концептуалистами оказались уже в начале семидесятых шуты гороховые - Комар&Меламид, потом их ученики из группы "Гнездо". И далее - буйные "Мухоморы", которые к началу восьмидесятых вырвались было из удушливого гетто эстетического диссидентства, открыв эпоху контркультуры. Вовсе не случаен был поход "Мухоморов" в сторону реального рок-н-рольного андеграунда и последующая репрессия - всех скоропалительно забрали в СА. (Конечно, забривание лбов смутьянам - мера в духе Николая I (Палкина), но суть в том, что мухоморы оказались едва ли не единственными художниками, реально пострадавшими от этой самой империи Зла.)

Вернувшись из армии, Константин Звездочетов приступил к воспитанию подрастающего поколения. Звездочетов всегда был заядлым почвенником и несгибаемым патриотом, поэтому идеалом культурного героя считал личность, которой "присущ своеобразный ситуационизм при неприятии всего устоявшегося - как знака смерти. Такой личности ненавистна не только формация, то есть жестко регламентированные внешние условия, но и "концепция" или внутренняя установка, способная регламентировать личность и манипулировать ею" (Французская Макака. К.Звездочетов. "Чемпионы мира, или Гибель последней баррикады контркультуры", "Искусство", 10/1989).

Чемпионы - то есть Гия Абрамишвили, Борис Матросов, Константин Латышев и Андрей Яхнин и Игорь Зайдель провозгласили идею "Великой победы", в противовес концептуалистской стратегии "Великого Поражения", выдвинутой Павлом Пепперштейном. Одна из самых чистых акций - создание Серого моря. В рамках программы "Аква-аванград" создали Серое море, смешав в вырытой в земле ямке воды Белого и Черного морей. О чем и послали извещения в МорФизГеоПрибор, на Геофак МГУ, в РосМелиорацию и т.д.

Однако все это веселье продолжалось недолго: наступили совсем веселые времена. Перестройка, эпоха медных труб. Сознательные маргиналы и отщепенцы были назначены на сложную роль дипломатов эфемерного - представляли они не территорию, а "преобразования". Проект "Гигиена искусств" был закончен покраской Берлинской стены в белый цвет с целью уничтожения граффити, начертанных восторженными западными людьми. Вот в этот момент и проявилось главное противоречие между Номой, которая, по словам все того же Звездочетова, "объявила центром культуры некий гипотетический Запад", и "Чемпионами", сорвавшими с Запада печать сакральности. Чужая контркультура никому, понятное дело, не нужна. А сакрализаторы Запада в лице Ильи Кабакова и большинства "номных" художников оказались приняты на ура. На реальном Западе существует сильный дефицит "западников".

"Чемпионы" после короткого периода горячки фиктивных побед и призрачных финансовых успехов возвратились к привычному статусу маргиналов. Славу и благосостояние они, по большому счету, получили незаконно. Нормальный художник в стабильной системе долго и томительно пробивается, ходит по галереям, складывает в портфолио каждую шутку, мельком сказанную каким-нибудь третьесортным критиком. Времена, скажу по собственному опыту общения с товарищами, были очень неприятные. Личности вполне симпатичных ребят были разрушены: с людьми, заработавшими пару тысяч долларов и поэтому стоявшими в горделивой позе "людей, которых признали на Западе", было невозможно общаться. Из этой компании не выжил почти никто. Свен Гундлах, бывший некогда предводителем "Мухоморов", вообще декларативно перестал заниматься искусством. Все удалились под сень струй - то есть в область декоративного оформления нового мира.

И жизнь у всех удалась. Известный исследователь этой субкультуры В.Пелевин указывает, что успеха на этом поприще добиваются только предельные циники и романтики виртуальной красоты. Дело захватывающее - в нормальных местах дизайнеры только оформляют окружающий мир в соответствии со вкусами заказчика, а тут выявилась уникальная возможность творить и вкусы, и заказчика, и сам окружающий мир. Задачка, которую в свое время не потянули русские производственники. Небесный Вархола был рекламистом, потом стал художником. У нас совершенно противоположный процесс - ребята когда-то были художниками, а стали "креативщиками". Старшие концептуалисты во главе с Ильей Кабаковым получали легальные заработки (и очень неплохие), иллюстрируя детские книжки. Но у нас произошло полное смещение акцентов - для новых конструктивистов основная работа оказалась гораздо более захватывающим приключением, чем так называемое личное творчество и самовыражение, которому так пылко предавались старшие товарищи.

Поэтому вовсе не удивительно, что приключилась более чем забавная штука: веселый разгильдяй после всех пережитых травм превратился в довольно унылого резонера, апеллирующего к фактуре новой действительности. Исполненные в духе новорусского поп-арта картины превратились в какие-то морализаторские наставления, вроде "Моя внутренняя свобода" или "Дикие песни нашей Родины. Припев - 50$" (последняя картина, кстати сказать, отсылает к шикарному объекту времен перестройки - автобусной кассе, выкрашенной в красный цвет, с одноименной надписью "Дикие песни нашей Родины"). И новые картины Латышева легко вписываются в любой формат эпохи - их можно публиковать и в качестве иллюстраций в газете "Завтра", и как визуальное сопровождение к статье о тяжелой новорусской доле в каком-нибудь гламурном журнале.

Замечательно, что в пресс-релизе выставки "Концептуализм с человеческим лицом" сказано также, что "Это не критика окружающей действительности". Конечно, не критика! Тезис о том, что искусство должно критиковать идиолекты, - это предрассудок Бодрийяра и народный самогон. Настали времена истинного реализма, саги и эпоса, когда рассказ о великой эпохе можно вести только от первого лица. Герои той уходящей эпохи - Абрамович с Ходорковским или славные парни из "Бригады" - точно такие же хулиганистые мальчики из хороших семей, ставшие кто бандюком, кто олигархом. А кое-кто - даже художником.