"Эд из телевизора"/Edtv. США, 1999. Режиссер Рон Хауард.

Новую американскую комедию "Эд из телевизора" еще до премьеры поспешили сравнить с одним из лучших фильмов прошлого сезона - "Шоу Трумана" Питера Уира. В самом деле, перед нами вновь сюжет о человеке, чья жизнь превращена в мыльную оперу. За продавцом видеомагазина Эдом круглосуточно следят несколько камер; прилипшие к экранам вуайеры-телезрители забывают о застрявшем в горле биг-маке; продюсеры потеют от восторга, глядя на бьющие все рекорды рейтинги популярности. В какой-то момент Эд понимает, что так жить нельзя, и пытается вырваться из ящика назад, в приватную безвестность. Но, в отличие от фильма Уира, где герой с ужасом обнаруживал иллюзорность окружающего мира, "Эд из телевизора" устроен попроще, а персонаж Мэтью МакКонэхи соглашается на телерабство добровольно и за приличный гонорар.

Расхожая шекспировская метафора, вероятно, нуждается в корректировке. Отныне мир - не театр, но телесериал. Быстрее всего это усвоили в Голливуде. За последнее время появилось сразу несколько фильмов, так или иначе обыгрывающих мотив подмены реальной жизни виртуальным шоу. Рядом с трагикомедией Питера Уира следует упомянуть мрачную "Игру" Дэвида Финчера, где ощущение, что все вокруг подстроено, доводит героя Майкла Дугласа до паранойи. В "Плутовстве" пара умных имиджмейкеров успешно симулирует в выпусках новостей маленькую победоносную войну. Наконец, в "Плезантвиле" двое подростков проваливаются в телевизор.

Любопытно, что почти один и тот же прием работает в широком жанровом диапазоне - от фантастического триллера ("Нирвана") до политической сатиры ("Плутовство"). От "Шоу Трумана", пронизанного библейскими аллюзиями, до комедии нравов. Образец последней и являет нам "Эд из телевизора". Глубоких смыслов в фильме не сыскать, но пару нехитрых идей выудить можно.

Чтобы понять, почему обыватели, побросав немытую посуду, пялятся в ящик, где час за часом показывают жизнь заурядного американца Эда, лучше всего вспомнить не "Тропиканку" с "Санта-Барбарой", а идущую по ТВ-6 передачу "Знак качества". Популярность в данном случае - почти диагноз: ради двухминутного появления в эфире нормальные с виду люди выставляют себя придурками на всю страну, а изрядная доля телеаудитории готова на это глазеть. Масс-медиа могут в одночасье сделать звезду из любого, но бремя негаданно рухнувшей на плечи славы нести, понятное дело, нелегко - такова первая из двух мыслей, содержащихся в "Эде из телевизора", который сами авторы считают стебом над феноменом "celebrity" ("знаменитость") .

Подозреваю, что второй темой фильм обязан Монике Левински - благо съемки почти совпали с оглушительными общенациональными дебатами о том, имел ли место сексуальный харресмент в Овальном кабинете. Впрочем, и без того мотив вторжения общества и масс-медиа в частную жизнь выглядит как нельзя более актуальным. Именно он и эксплуатируется в новой комедии. Помимо Эда, подписавшего контракт с компанией "Телеправда" (True-TV), участниками круглосуточного шоу поневоле становятся члены его семьи и любимая девушка, чьи недостатки регулярно обсуждаются на первых страницах таблоидов и становятся предметом социологических опросов.

Однако уже к середине фильм плавно выруливает в стилистику той самой мыльной оперы, над которой поначалу вроде бы иронизирует: главными в сюжете оказываются романтические отношения Эда и его подружки, ради которых герой и решает прекратить затянувшееся телешоу о собственной жизни. Стеб тонет в розовых соплях, а потом скукоживается до плоской морали. "Мы не такие дураки, как вы думали", - бросает Эд алчному продюсеру. Финита ля комедия.

"Эд из телевизора" - пример того, как неглупые идеи окончательно выхолащиваются, превращаясь в штампы голливудского мейнстрима. Второго "Шоу Трумана" не будет. Что до шоу Эда, то оно, разумеется, must go on.