Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / < Вы здесь
Что такое "Догма"-кино
Дата публикации:  10 Сентября 1999

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

В московский прокат выходит фильм Томаса Винтенберга "Торжество"

Наконец-то мы узнаем, что такое "Догма" и с чем ее едят. Надо сразу приготовиться к тому, что это предмет довольно неудобоваримый. Что-то вроде сухой облатки для причастия. Несколько датских кинематографистов во главе с великим и ужасным Ларсом фон Триером выработали свод правил, по которым делается новое кино. Эти правила предусматривают отказ от съемок в павильонах и использования спецэффектов, сведение к минимуму всех постановочных ухищрений, даже таких невинных, как искусственное освещение, отсутствие таких заведомо "ненатуральных" сцен, как, например, убийство, обязательное требование записывать звук "вживую" и снимать, по большей части, "с рук". В идеале должно получиться предельно дешевое, легкое, импровизационное кино, фирменной небрежностью манеры напоминающее любительскую съемку какого-нибудь "дня Нептуна".

При этом "догматики" не пренебрегают ни сюжетом, ни работой с профессиональными актерами. Отказ от высоких технологий вовсе не означает отказ от основ ремесла.

По большей части, съемки образцового "Догма"-продукта протекают так. Режиссер находит какой-нибудь дом, желательно в сельской местности, и организует захват этого помещения съемочной группой. Киношники переезжают туда со всеми орудиями своего ремесла и полевой кухней. Там они живут, там репетируют, там и снимают. Получается что-то вроде коммуны хиппи. Несколько недель, проведенных вместе, превращаются в спонтанный, неостановимый хэппенинг. Исполнители бродят по дому и на пленэре, бормочут свои реплики, а за ними бегает оператор, изнывающий под тяжестью кинокамеры. Актеры без удержу веселятся и импровизируют, но, что характерно, в процессе монтажа (от которого, естественно, тоже никто не отказывается) эти вольные импровизации остаются за кадром. Режиссер, который все время тушевался на обочине творческого процесса, здесь вступает в свои права и добивается главного эффекта "Догма"-кино - предельной естественности изображения.

Когда смотришь фильм, этот черный натурализм просто пугает. Изображение дрожит и дергается, артисты бьются во вполне натуральных истериках. Под напором сумасшедшей энергии зритель съеживается и больше не чувствует себя в безопасности в темном кинозале. Скандал затягивает тебя в глубь экрана. Кино, насколько это возможно, приближается к театру, создавая почти осязаемый эффект присутствия. Этот дьявольский хэппенинг не удается созерцать со стороны, в нем приходится участвовать, тратя нервные клетки. Что и делает просмотр "Догма"-продукта достаточно трудным мероприятием.

"Торжество" Винтенберга сделано по вышеописанному рецепту, но с некоторыми оговорками. Актеры, обжившие сельский дом, изображают огромную семью, собравшуюся на юбилей отца семейства. На юбилее случается конфуз: один из сыновей встает с бокалом в руке и, вместо того чтобы сказать тост за здоровье папаши, произносит обвинительную речь, из которой мы узнаем, что седовласый патриарх в свое время успешно баловался инцестом, доводил родных детей до самоубийства и вообще является порядочным сукиным сыном. Вопли, драки, звон разбитой посуды, кровь из разбитого носа, "Я тебе говорила, что он сумасшедший!" - "Я это еще раньше говорил!" Атмосфера мрачная и неуловимо смешная. Все, как полагается в "Догма"-фильме и в нормальном семейном скандале. Однако Винтенберг позволил себе некоторую литературность и тем самым облегчил восприятие "Торжества". Сюжет разборки отца и сына отлично вписывается в северную культурную традицию и позволяет, потревожив тени Ибсена и Стриндберга, легко подыскать контекст винтенберговской мыльной опере. Москвичам вообще повезло. На их долю достался самый доступный и легко усваиваемый "Догма"-продукт.

На сегодняшний день известно три фильма, сработанных по законам "Догмы". Это "Идиоты", "Мифунэ: последняя песнь" и "Торжество". Из них лента Винтенберга наиболее традиционна и потому наиболее смотрибельна. Недаром ей удалось обойти гениальных и занудных "Идиотов" Ларса фон Триера в Канне-98. Жюри, поразмыслив, присудило Винтенбергу приз за режиссуру, а Триеру не досталось ничего: его радикализм оказался не по зубам даже каннским знатокам. Так что Москва познакомится с "Догмой" в самом спокойном, классическом, можно сказать, ее варианте.

При всей своей характерной занудности, "Догма" - самое интересное направление мирового авторского кино. Парадокс его заключается в том, что оно начисто отрицает это самое авторское начало. Современные теоретики любят порассуждать о главной ошибке французской новой волны: объявив войну буржуазным эстетическим предрассудкам, французские режиссеры не отказались от самого главного из них. Они по-прежнему исповедовали романтический культ гения, свободного и независимого творца. Датские практики решили этой ошибки не совершать. Обилие правил, которые они сами себе навязали, превращает фильм не в детище вольного авторского вдохновения, а в объект, сработанный строго по инструкции. Не случайно в конце чуть ли не каждого "Догма"-фильма режиссер указывает в титрах на допущенные им отступления от правил и кается, обязуясь эти ошибки искоренить. Монастырская - или партийная - дисциплина "догматиков", как небо от земли, далека от свободного самовыражения, которому упоенно предается традиционное авторское кино.

Что раздражает молодых режиссеров, когда они смотрят своих старших коллег? Прежде всего податливость творческой психеи, корыстной и легкомысленной. Живет, допустим, режиссер Бертолуччи, увлекается марксизмом, снимает ироничные и тонкие фильмы, вроде "Перед революцией" или "Конформиста". Но стоит ему искуситься голливудским бюджетом, и на свет появляется такое безвкусное и сентиментальное создание, как "Маленький Будда". Режиссер западает на новые возможности, которые открываются перед ним благодаря большим деньгам и новым технологиям, и сам не замечает, как попадает в ловушку этой роскошной техники и умопомрачительных гонораров. Аскеза "Догмы" - противоядие против авторского самомнения, которое способно обернуться и шедевром, и бездарным кичем.

"Догматики", как Лев Толстой, пытаются сами тачать сапоги. Им, как и русскому графу, есть от чего отказываться. За ними - потрясающее изобилие высоких технологий, которые способны совратить с пути истинного любого не скованного правилами и дисциплиной творца. Разве не это случилось, допустим, с Люком Бессоном, который, дорвавшись до большого бюджета, исправно снимает ерунду - будь то "Голубая бездна" или "Пятый элемент"? Феномен "Догмы" вообще не понять, если не помнить, что она педантично и занудно противостоит аттракционам типа "Звездных войн". Отказавшись от технических богатств кино, она пытается найти новые подходы к своему зрителю. И, соответственно, испытывает его на прочность.

Считается, что в следующем веке малобюджетное любительское кино выйдет на совершенно новый уровень развития. Распространение Интернета помогает молодым режиссерам без всякого профессионального образования за гроши набирать актеров-любителей, подыскивать бесплатные съемочные площадки и распространять законченные фильмы в виде видеокассет за весьма умеренную плату. Этот скромный, незаметный пока бизнес стремительно набирает обороты.

Казалось бы, дело фон Триера будет жить и молодые киношники всего мира поспешат объединиться на платформе "Догмы". Но, странное дело, они не спешат за Триером со товарищи. И дело не только в том, что мало кому хочется поступаться авторским своеобразием. "Догма" очень жестко привязана к экономической ситуации. Это бедное кино нуждается в чрезвычайно богатом мейнстриме, которому оно могло бы эффектно противостоять. Режиссеры-"догматики" отказываются от технических наворотов точно так же, как миллиардер с больной печенью отказывается от устриц и переходит на проросшие зерна. Один русский режиссер, не из последних, любит наезжать на фон Триера, инкриминируя ему лицемерие и буржуазность. "Архибуржуазный человечек, - говорит он с ленинским прищуром. - От всего он отказался. А от "Кодака" не отказался. А у меня "Кодака" на новый фильм не хватает, я без дублей снимаю". То, что для западных авангардистов - изыск и эксперимент, для наших - банальная каждодневная реальность. Пока эта ситуация не изменится, "Догма" останется для нас экзотичной, как проросшие зерна на завтрак. "С жиру бесятся," - будут кивать на своих датских коллег отечественные киношники.

Кинотеатр XXI века "Стрела", Смоленская-Сенная пл., 23/25 (тел. 244-05-53), с 16 сентября.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Алексей Мунипов, О чем нынче мечтают андроиды /15.09/
"Артефакты" - решение оппозиции "физики-лирики". Здесь физики предстают образцовыми лириками, при этом не изменяя себе: музыка машин для машин же.
Афиша /10.09/
Электронная версия выставки "Российское искусство 1980-1990 годов". Концерт в память Марии Юдиной. Фестиваль японской музыки.
Николай Малинин, Россия в поисках архитектуры /10.09/
Фестиваль "Зодчество". С нижегородским неомодернизмом конкурирует только петербургский по-мо. Москва испугалась и отсиживается в стороне
Олег Зинцов, Восемь с половиной Му-Му, или Дешевле не бывает /10.09/
Режиссер был вынужден извлечь из мусорного ведра куски пленки, выброшенные при монтаже, и склеить из них новую картину.
Ольга Кабанова, Нет у нас никакой другой альтернативы /01.09/
Чем учить авторов "Неофициальной Москвы" жить, лучше помочь им организационно.


предыдущая в начало следующая
Владислав Никифорук
Владислав
НИКИФОРУК
nvp01@mail.ru

Поиск
 
 искать:

архив колонки: