Теракты на этой неделе актуализировали множество проблем, связанных, как кажется, с проблемой терроризма только косвенно. В том числе и ту, что давно вытеснена из общественного сознания, поскольку это проблема тысячу раз обсужденная и неразрешимая. Современный мегаполис - враг человека, источник непрекращающейся опасности. Людской муравейник делает личность ничтожной статистической единицей, не учитываемой при огромности численности всего населения города - все эти истины были актуальны в начале века. То, что к концу века они стали невыносимой банальностью, означает изменение не самой трагической ситуации, а только отношения к ней. Все мы к родным городам привыкли и исходящую от них опасность не ощущаем - иначе и жить невозможно. Наоборот, принята теперь противоположная банальность - в кино и беллетристике ситуация романтизируется, субкультура трущоб становится новой культурной модой. В общем, обо всем этом вы и так знаете, поскольку много понаписано разных антиутопий и снят еще немой "Метрополис" Фрица Ланга.

Но трущобы есть трущобы, и в трущобах живет огромная часть населения нашей страны, в числе этого населения и мы с вами. Спальные московские районы с их гектарами хилых "панелек" и убогих "кирпичек" - в чистом виде трущобы. Делать с ними городские власти ничего не собираются, потому что не знают, что с ними делать.

Мы тоже ничего со своим жильем сделать не можем, поскольку и жилье стоимостью 3 тысячи долларов за квадратный метр является, в сущности, такой же ячейкой муравейника - только с кондиционером, итальянским сортиром и стоянкой для иномарки. А для многих малых городов страны и наши двенадцатиэтажки - дворцы со всеми удобствами.

Объединенному Берлину спальные районы достались в наследство от Берлина социалистического. Там развернута серьезная программа по их реконструкции. Немцы проанализировали ситуацию и выяснили, что панельные дома простоят еще двадцать лет, а потом никто и не знает, что с ними будет - рассыплются ли они в пыль или простоят еще много лет. Представляете картину, если все они вдруг разом рухнут. Я почему-то этот кошмар часто вижу во сне. И атомного взрыва не надо, рассыплются вдруг все враз от времени, как от чеченской бомбы, вот вам и миллионы погибших задешево. ХХ век - век массового строительства и массового уничтожения.

В Берлине придумали, как эти дома ремонтировать, и делают это на зависть. Но еще придумали большую программу по социальной реабилитации этих районов. И не просто покрасили дома в разные цвета, но сделали в каждом микрорайоне культурный центр, где есть супермагазин, концертный зал, кинотеатр, обязательно есть и что-то особенное - стена для любителей скалолазания, супертрек для роллеров, цирк с дрессированным медведем. Главное в программе - чтобы каждый микрорайон отличался от другого, чтобы люди могли не чувствовать себя безликими обитателями жилячейки, укачанными однообразным унынием и убогостью ландшафта до полной потери инстинкта самосохранения. В такой микрорайон, где население не зомбировано окружающей средой, уже запросто не завезешь взрывчатку.

Но есть и другие результаты размышлений над проблемой. Перед нами - фотографии дома, построенного по проекту сорокалетнего немецкого архитектора Томаса Шпигельхальтера в маленьком рейнском городке Брайш. Дикий вид этого дома - не результат сознательного эпатажа. Здесь все продумано и экологически чисто. Дом устойчив, максимально освещен естественным солнечным светом, максимально дешев и потребляет минимум электроэнергии. Так что перед нами не архитектурная антиутопия, а как раз реализованная личная утопия. Солнечный дом, если не солнечный город.

Социальные проблемы, которые все мы так не любим, от нашей нелюбви только процветают. Они множатся, копятся, растут, крепнут. Требуется поставить им хотя бы интеллектуальный заслон. Хотя бы подумать, в чем мы будем жить дальше.