Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / < Вы здесь
Стиль-вредитель
Дата публикации:  24 Декабря 1999

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Минувшая московская неделя (считая от среды до среды) в области художественной была отмечена непонятно откуда взявшейся страстью к музеификации. Причем страсть сия мазохистически направилась исключительно на неподъемный и неудобоваримый XX век с его искусством, еще более неудобоваримым по причине крайнего разнообразия. В России таковое искусство вообще не освоено. Потому интуитивному музеестроительству, казалось бы, следует лишь радоваться, но радости нет и в помине.

О Московском музее современного искусства, открывшемся на Петровке тщанием Президента Российской академии художеств З.К.Церетели, действительно можно лишь скорбеть. (Впрочем, даже самая передовая пресса, ошарашенная случившимся и воочию узревшая свои самые страшные предсказания, и поскорбеть-то толком не смогла.) Но давайте попробуем принять сомнительные правила церетелиевской игры в винегрет. Согласимся, например, с тем, что не только в академических обобщающих штудиях, измеряющих время исключительно столетиями, и не только в художнических манифестах, категории времени вовсе не знающих, но и в музейной реальности так называемое "современное искусство" начинается с импрессионистов-постимпрессионистов, а картинка Ван Гог как нельзя лучше соседствует со скульптурами Армана. Пусть "современное искусство" синонимично искусству XX века. Отважившись же на это гиперболизирующее допущение, отважимся и на редукцию - мысленно выбросим вон Ван Гогов с Арманами и обратимся к родным осинам. Посмотрим на экспозицию, задавшись нехитрым вопросом: что, по мысли Президента Российской академии художеств З.К.Церетели, в русском искусстве XX века (повторяем, всего XX века) есть наилучшего и достойного музея? (Деталь, что в церетелиевском музее музею принадлежит лишь малая толика выставленного и что на него работали западные коллекционеры и вся Россия во главе с добросердечным и всеотзывчивым Минкультом, призвавшим музеи старые временно поделиться с музеем новым тем, что тому захочется, - деталь эту редуцируем тож.)

Итак, символизм есть. Авангард есть. Русский сезаннизм есть. "Суровый стиль" есть. МОСХ - левый и правый - увы, в избытке. "Второй авангард", он же - "диссидентский модернизм", есть (немного, но больше и не надо). Хреновато обстоит дело с концептуализмом, поскольку четыре ординарных листа Кабакова и две картины Булатова (одна из которых - обычный жизнеподобный портрет) - это лишь капитуляция перед западной модой, но не собственная воля руководителя музея. Настойчивое же проявление кураторской воли заключается в решительном изгнании из музея соцреалистического ошметья, коим (изгнанием) Церетели необычайно гордится. То, что нельзя Третьяковке с ее пышными залами искусства 30-х - 50-х, можно быку.

Но вот парадокс - на почве битвы с соцреализмом с отвратительным во всех отношениях художником и музейщиком Церетели могут сближаться художники и музейщики, во всех отношениях приятные. Таковым, в частности, является бывший нонконформист, изобретатель в 50-х гг. так называемой "сигнальной живописи", экспериментатор, теоретик и литератор Юрий Злотников. Им тоже овладела страсть к музею - еще с минувшего лета, когда в Музее Сахарова Злотников-куратор устроил выставку "Идея Музея СССР". Речь, конечно, шла не о СССР, а об искусстве, выросшем в его недрах и кровно с ним связанным даже в случае художников середины 90-х. В отличие от дикого Церетели просвещенный Злотников не чурался концептуалистов с соц-артистами, но, как и Президент академии, крепко ненавидел соцреализм, избавив от него свою "историческую" экспозицию. Ненавидит и сейчас, открыв на обозреваемой неделе новый музееподобный проект.

Выставка в выставочном зале "На Солянке" именуется "Рабочие в изобразительном искусстве и фотографии". Однако особой тематической строгости тут нет, и в итоге все равно получается авторский взгляд на эволюцию всего советского искусства от романтических 20-х до язвительных 90-х. От Фаворского до Виноградова-Дубоссарского. Но без Ряжского, Герасимова, Ефанова и Налбандяна (которые тоже живописали пролетариат) - высокого соцреализма, к которому и аскетичный Фаворский, и лиричный Лабас, и чрезмерно барочный скульптор Айзенштадт (главные герои зала 20-х -30-х гг. ) все-таки не принадлежат. Есть, правда, парафраз на тему Яблонской, но в исполнении соц-артиста Ростислава Лебедева. То есть Злотников готов принимать соцреализм либо в авторских девиациях, либо после тщательной деконструкции.

Но во имя чего оба столь разных проекта про XX век - церетелиевский "Музей" (который следует все-таки закавычивать) и злотниковские "Рабочие" - готовы отказаться от соблюдения исторической правды (ведь соцреалистский этап не придуман злыми советологами и имеет - в отличие от советского послевоенного искусства - одновременно "необщее выраженье" и синхронные западные аналоги) и сверкать лакунами?

Мы не собираемся отстаивать весьма сомнительные достоинства отечественного лакировочного официоза, но в чем ему не откажешь, так это в циничной рациональности и сервильной измышленности. Соцреализм наследует не столько авангарду (как учит многомудрый Гройс), хотя у каких-нибудь Малевича с Матюшиным предостаточно сциентистского пафоса, сколько западноевропейскому классицизму, расчисленному и кодифицированному. Что, в свою очередь, отсутствует в атеистическом мире соцреалистов, в котором мертвого бога заменил человек по имени Сталин, так это душа, боговдохновенность, лирический произвол или спиритуалистическая аскеза (потому-то ни Лабас, ни Фаворский не являются соцреалистами). Позитивистам от соц-арта было так легко работать со сталинским эстетическим дискурсом оттого, что соц-арт был ерническим двойником серьезного соцреализма, шутом при короле, преданным ему ментально.

Но с ratio в России всегда было плохо. И "оттепельник" Злотников, и коммерсант Церетели - всяк по-своему - любят лирику, эмоцию, психологические метания, творческие искания и Искусство с большой буквы. Злотников - на деле, Церетели - больше на словах (обаятельный грузин в принципе любит лишь деньги и себя в деньгах). На вернисаже на Солянке выступали плачущие ученики высокодуховного Фаворского, музей на Петровке открывали под Вознесенского и попов. И ученики, и поэт, и святые отцы изгоняли духов культурной вменяемости и здравомыслия.

Вместо послесловия. Синхронно с проектом Злотникова на другом конце Москвы в полуподвальной галерее Spider & Mouse открывалась выставка художников Владимира Анзельма и Александра Сигутина, тоже духоподъемная, если судить по названию - "Спящие во гробах". Органная музыка. Старые сундуки. Льющийся из сундуков мистический свет. Клубящийся белый пар. Запах церковных свечей.

Свет - от спрятанных в сундуках галогенных ламп. Запах - от глицерина. Пар - из арендованных на вечер эстрадных установок. Настоящие только сундуки. Носители материальных, а не духовных ценностей. Циничные и рачительные прообразы и родственники музея.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Дмитрий Циликин, "Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам"
/23.12/
Жизнь газетного критика опасна и трудна. Его давно возвели в ранг погубителя культуры и грозят ему скорой расправой. Художнику трудно простить издевательство над собой с помощью разбора и анализа.
Московская афиша /23.12/
Продолжаются "Декабрьские вечера". Большая выставка Глазунова в Манеже. "Черная кошка, белый кот" Кустурицы - то же "Время цыган", но смешное.
Дмитрий Ухов, Beatles 4 - Ever /22.12/
Не будь "Битлз", молодежная музыка так и осталась бы индустрией подростковых развлечений. (По итогам опроса РЖ, "Битлз" признана лучшей группой ХХ века.)
Екатерина Ливергант, На французских экранах с 1 по 20 декабря /19.12/
"И целого мира мало" (007), "Свадьба от Бога", "Наши счастливые жизни", "Крик мужчин" и новый фильм грузинского режиссера Отара Иосселиани.
Эрик Булатов, Картина умерла! Да здравствует картина! /17.12/
Она - ничто, просто плоскость. И одновременно она - целый мир за этой плоскостью.


предыдущая в начало следующая
Федор Ромер
Федор
РОМЕР

Поиск
 
 искать:

архив колонки: