О том, что в Нижнем Новгороде есть какая-то своя новая архитектура, все вроде бы знают. Но сомневаются. "А что, там действительно есть что посмотреть?" - с недоверием спросил меня один знаменитый московский "бумажник", узнав, что я собираюсь на очередной фестиваль "Архотека". Откуда этот московский снобизм - понятно. Если уж в Москве на три десятка новостроек приходится одна более-менее приличная, а в Питере - одна на пятьдесят, то откуда ж им взяться в такой глухой провинции? И как ни упорствуют московские журналы в пропаганде нижегородской школы ("Проект Россия" так и вовсе считает, что это - главное событие в русской архитектуре последнего десятилетия), эстеты кривятся и морщатся на манер Станиславского.

Посему, прежде чем перейти к апологии этого феномена, сразу скажу о его главном недостатке. Да, действительно, качество строительства отвратительное. Домам нет и десяти лет, а половина в трещинах, штукатура отваливается, офис "Нижегороднефтепродукта", знамя местного деконструктивизма (архитектор Валерий Никишин), оделся в реставрационные леса сразу по окончании строительства, да так в них и стоит. Только в нижегородскую архитектуру стал пробираться хай-тек, как грянул кризис, и вместо чаемого алюкобонда пришлось обходиться отечественным железом - что, конечно, вселяет большую патриотическую гордость, но и большие сомнения с нею вместе.

Но это единственное, что у меня есть против этой архитектуры. Необходимость употребить личное местоимение связана с тем, что, конечно, можно найти и другие недостатки. Чрезмерная зависимость от средового подхода, избыточно бережное отношение к не самому совершенному контексту, примат этического над эстетическим. Повторение давних достижений мировой архитектуры, бесконечная цитатность, щеголяние знанием западных журналов. Упоение деталями при композиционных просчетах, приверженность к типовым объемам, неловкость пропорций. Все это так - и не так. Ты ходишь по Нижнему совершенно обалделый: от разнообразия, фантазии, юмора, смелости этой архитектуры. Чисто эмоционально она производит фантастическое впечатление. Каждый дом - при всех возможных "но" - совершенно особый образ, яркий, внятный, запоминающийся. И таких домов - не меньше полусотни! Такого в России нет нигде. И тем более - в Москве. Так что скепсис москвичей обусловлен не в последнюю очередь банальной завистью.

О том, как это получилось, уже пишутся книги и снимаются фильмы. И первый, естественно, будет посвящен Александру Харитонову - лидеру школы, автору ее лучших созданий, бывшему как мотором (в смысле пробивания нового через все предрассудки властей), так и тормозом (в смысле преграждения пути халтуре). Последние семь лет он был главным архитектором города, летом же прошлого года погиб в автокатастрофе. Правда, еще весной он был отстранен от должности новым мэром Нижнего Юрием Лебедевым, Градостроительный совет - разогнан, и все, что с таким трудом создавалось, было поставлено под угрозу. Проекты перестали утверждаться, инвесторов (чьим воспитанием успешно занимался Харитонов) решили стравить в борьбе за участки, вытащили из загашников Генеральный план восьмилетней давности, а главным архитектором мэр назначил себя.

Определенные основания для беспокойства у власти были. Все последние десять лет зодчие упоенно рисовали фасады, сочиняли невероятные композиции, придумывали смачные детали - короче, все силы были брошены на архитектуру. Тогда как градостроительство оставалось в некотором загоне, и хотя в Нижнем еще нет такого количества автотранспорта, как в Москве, но страх за дальнейшую судьбу инфраструктуры, сетей, коммуникаций и прочих важных вещей в принципе справедлив. Другое дело, что мэр должен был бы гордиться новейшей архитектурой своего города, и если уж что-то недоделано - плавно и аккуратно доделать, а не разрушать имеющееся. Но Юрию Лебедеву (обронившему во время своей предвыборной кампании фразу "Летящий лом не остановишь" - да так и оставшемуся в народе с этой кличкой) понадобился конфликт - и, похоже, лишь для того, чтобы утвердиться в качестве новой метлы.

Тогда как роль бывших хозяев города в архитектурном процессе была минимальной. "Главная моя заслуга, - сказал Борис Немцов на открытии выставки нижегородской архитектуры в Москве, - в том, что я не вмешивался". И совершенно логично, что лучшим зданием города в 1995 году был признан кириенковский банк "Гарантия". Интересно то, что лучшей постройкой 1999-го снова стала "Гарантия" - но уже вторая ее очередь (авторы и той и другой - Евгений Пестов и Александр Харитонов). Она пристроена к первой стык в стык, но отличается разительно. Примерно как время тогдашней ностальгии по потерянной России - от нынешнего сумбура, в котором перемешаны как комплекс неполноценности по отношению к цивилизованному миру, так и презрение к нему.

Если первая "Гарантия" была авангардистской фантазией на темы модерна (витальная энергия опоясывала - распоясываясь - фасад, разгоняясь, кончалась башней а-ля НЛО, повсеместно прерывалась дырами и разрывами, а майоликовые орнаменты оттеняли сей радикализм), то вторая ее очередь - это уже в чистом виде разлом и полная деконструкция. Одна стена, как бы продолжающая фасад старого корпуса, отслоилась и загнулась, тщетные попытки пришпилить ее обратно гвоздями зеленых труб кончились эффектными прорехами. Вторая стена, апеллирующая вроде бы к интернациональному стилю (ленты окон и зеленые панели), покренилась, сплющилась и была в конце концов обрезана. Сзади в эти стены вонзились еще какие-то уголки и шайбы, и все это вместе медленно сползает в овраг. Овраг этот, являющийся неотъемлемой частью ландшафта исторического центра, вроде бы все объясняет: вот он контекст, рытый-перерытый, сам по себе деконструкция, и вот он модернизм, которому только чисто поле и нужно (взять виллу "Савой" или капеллу в Роншане). Но, во-первых, это действительно очень правильный деконструктивизм - который все-таки не стиль, а некое сингулярное событие; это именно здесь и теперь: это "про" овраг и "про" Нижний вообще (в Москве же редкие образчики деконструктивизма - в основном Александра Асадова - несколько декоративны и как-то "в никуда"). Во-вторых, восхитительна смелость авторов, рискнувших доделать первую часть здания, которая успела стать визитной карточкой новой архитектуры города. Ну и в-третьих, просто мощнейшее эмоциональное впечатление.

Прежде чем обозреть второй шедевр, необходимо сказать и о другом участнике архитектурного процесса в Нижнем. Это небольшое женское сообщество, состоящее из Любови Сапрыкиной и Анны Гор (Государственный Центр современного искусства "Кариатида"), а также Марины Игнатушко - архитектурного критика. Именно их силами устраивается фестиваль "Архотека", проводится рейтинг лучших построек и вообще создается необходимое информационное поле. Поддерживает их Нижегородское отделение Института "Открытое общество", местный Союз архитекторов, агентство "Биржа Плюс" и фирма "Велюкс". Доброй традицией стало печение торта в виде здания-победителя, который тут же и поедается - дабы авторы не зазнавались.

Правда, испечь торт в виде второго лауреата было бы затруднительно. Торговый центр на углу Покровских улиц сделан целиком из железа - и это первый прецедент такого рода, и не только в Нижнем, но и вообще в России. То есть, конечно, металл активно используется в нашей архитектуре, но так чтобы одеть целый дом исключительно в оцинкованное железо (и чтоб это выглядело не просто пристойно, а даже как-то пижонски) - такого еще не было. Не только функцией, но и формой здание немного напоминает московский "Наутилус": оно также стоит на остром углу двух улиц, его "нос" также скруглен, а верх опоясан всевозможной арматурой. При всем том образ его куда более цельный - и это отсутствие компромисса (с заказчиком, с модой, с техническими возможностями, с требованиями согласующих инстанций) вообще как-то приятно отличает Нижний от Москвы. Конечно, нижегородские архитекторы тоже жалуются, конечно, у них тоже хватает проблем - но они предпочитают их решать сами, и, глядя на конечный результат, упрекнуть их трудно. Этот дом, например, предполагалось облицевать фирменным алюкобондом, но грянул кризис, и пришлось взять отечественную оцинкованную сталь. Сколько она выдержит - это, конечно, другой вопрос, но пока выглядит на редкость шикарно. Можно придраться и к решению торцевой стороны дома (которая как раз у "Наутилуса" обработана с особым шиком - и силуэтно, и фактурно), но это уже детали.

Построили этот дом Василий Бандаков, Владимир Коваленко и Александр Дехтяр - дружным своим коллективом составляющие бюро "Архстрой". В ноябре этого года бюро исполнится 10 лет, на его счету уже около 30 построек (среди них - новое здание Нижегородской ярмарки, ставшее ее символом), и совершенно очевидно, что оно выходит в лидеры. Архитекторы признаются, что к наметившемуся повороту в сторону неомодернизма они были готовы давно, в их портфелях - масса суперсовременных проектов, так что - были бы инвесторы. Сейчас "Архстрой" завершает строительство жилого квартала у Сенной площади, который должен стать своеобразным ответом на постоянно звучащий вопрос о цельном подходе к застройке города. И надо сказать, они мастерски разрешили все проблемы: историческая среда не нарушена, внутреннее пространство - уютно, при этом каждая сторона квартала имеет свой яркий образ (особенно любопытна центральная башня, в композиционном отношении служащая "шарниром" всего квартала, а в живописном - не то гриб, не то выныривающая из океана акула)...

Третий победитель рейтинга - дом на Звездинке - удачно сочетает в себе решение градостроительной проблемы и собственно художественный образ. Проблема (вообще довольно распространенная в России) заключалась в торчании глухого торца типового жилого дома. Причем торчал этот торец прямо в створе оживленной улицы. Архитектор Виктор Быков сумел так пристроить к нему новый объем, что и улица сразу обрела законченность, и площадь Горького (откуда дом просматривается) получила композиционную интригу. Сам же по себе этот корпус - эффектное сопряжение нескольких овалов, встроенных друг в друга и завершенных остекленным пентхаузом. Внизу - тоже стеклянная лента, отчего дом словно бы воспаряет и умудряется утянуть за собой - как современный локомотив - вагончик старого дома.

Эти три сооружения удачно обозначают новые векторы нижегородской архитектуры: деконструктивизм, хай-тек и скульптурность. При этом в рейтинге было еще два десятка сооружений, не менее любопытных или, по крайней мере - забавных (как, например, перегруженный смачными деталями дом Валерия Никишина - "ни словечка в пустоте", такая концепция). Хотелось бы, конечно, сделать вывод, что, невзирая ни на что, нижегородская архитектура полна сил и энтузиазма, однако надо помнить, что архитектура - процесс долговременный. Все, что сегодня построено, - продукт работы нескольких последних лет, если же нынешняя ситуация останется прежней (проекты не утверждаются, участки не выделяются, мэр саботирует работу Градсовета и т.д.) - нам останется только грустно вздыхать о яркой комете Нижегородской архитектурной школы.