Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / < Вы здесь
Без курсива
Дата публикации:  5 Мая 2000

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

На этот раз не будет никакого курсива. Авторы обзоров прессы о культуре в РЖ находятся в тяжелом кризисе. Вытянуть объективный обзор прессы им никак не удается. На последнем многотомном рывке Поспелова о прессе "Золотой маски" ведущие рубрики замерли. Этот уровень вытягивать невозможно - слишком большая нагрузка. Даже если не выписывать цитаты, а брать их из компьютерных версий (что иногда удается по знакомству), то все равно на составление обзора уходят дни. Оценивать же работу коллег по принципу "вот тут правильно, а тут нет" в высшей степени некорректно. Вопрос: что делать? Ответ: думаем.

Вот эти думы я и хочу предъявить читателям, но сначала злоупотреблю его вниманием, поделюсь некоторыми воспоминаниями.

Когда-то, при старом советском режиме, ситуация была проста - человеку, интересующемуся культурой, газет надобности читать не было - там за редким исключением писали глупости или установочные статьи. Ну, может, иногда "Литературку", но никак не "Советскую культуру". А надо было читать журналы: "Искусство кино", "Декоративное искусство", "Театр" и литературную критику в толстых литжурналах. Потом, после конца старого режима, журналов по искусству не стало (пали вследствие падения империи зла, их финансировавшей) и лучшие авторы из них переехали (не сразу конечно) в отдел культуры "Независимой газеты". Всех, правда, НГ не вместила. Ей (если я не ошибаюсь, но ведь и не диссертацию пишу) принадлежит честь открытия европейской практики существования ежедневной полосы "Культура" или "Искусство" (что, в общем, не так принципиально, как уверены некоторые, не будем указывать пальцем кто) в ежедневной газете, публиковавшей внятные и умные тексты тех критиков, которые до того печатались в специальных, а на самом деле популярных советских журналах про разное искусство.

Потом "НГ" раскололась. Из нее вышла газета "Сегодня", где во главе отдела "Искусство" (Денис Горелов всегда в гневе одергивает меня, когда я, ошибаясь, говорю "Культура", вот и пальцем указала) встал Борис Кузьминский. В то же приблизительно время в отдел культуры "Коммерсанта-daily" пришел Алексей Тарханов с командой. Началось известное соперничество между двумя командами, неустанно мерящимися перьями и дискурсами. Одна предпочитала мистификации, артистизм и декаданс, другая - сухость, культуртрегерство и умствование. В скандальности выигрывал феноменальный отдел "Сегодня", в жизнеспособности, как оказалось позже, победил коммерсантовский отдел. Но читать любителям почитать об искусстве надо было всего две газеты. Из одной они понимали, что происходит, другой наслаждались. Об "НГ" подзабыли.

Потом отдел культуры "Сегодня" закрыли (о чем я печалюсь до сих пор). Еще потом, много позже, из "Коммерсанта" в "Русский телеграф" ушла часть старой команды. К ним примкнули люди из распущенного отдела "Сегодня" и двое из "НГ". Я очень люблю время работы в "Русском телеграфе", и к гибели этой газеты отношусь необъективно. Отличная команда отдела культуры "Русского телеграфа" рассеялась по СМИ. С некоторыми ее членами я и по сей день работаю вместе, но уже в другой команде. Но к этому времени пришло "Время МN", отдел культуры которого мог составить некоторую конкуренцию "Коммерсанту", продолжающему держать марку и сохранять отличную команду после некоторых организационных потрясений. Помню, как в то время один юноша у газетного киоска сказал своему приятелю: "Давай купим "Время", то же, что и "Коммерсант", только дешевле". Отдел культуры "Времени" выглядел интеллигентнее сохранявшего налет снобизма отдела культуры "Коммерсанта" - то есть не находил нужным кичиться своими знаниями, не страдал звездной болезнью, не щеголял фразами, никого не удивлял и не шокировал. Так и сейчас пишет. Скромно. Но сегодня положение изменилось: с артистизмом, стилем, умом и неординарностью своих отделов культуры борется руководство всех газет. Умеренность, аккуратность, оперативность и пресность побеждают на всех полосах. Отчего стратегия "Времени" выглядит общим местом.

Далее возникли "Ведомости". Единственный недостаток отдела культуры этой газеты - его краткость. Полполосы занимает обычно реклама и никому не нужная афиша. Покупать же толстую газету ради одной-двух статей не хочется. К тому же появление тех, кого читать интересно, в этой газете никак не прогнозируемо. Вдруг выскочил со статьей Владимир Левашов - с чего это вдруг, когда давно уж в газетах не писал? Все же газета должна оправдывать ожидания и иметь свой круг авторов.

Далее случилось невероятное - превращение "Времени МN" во "Время новостей" и возникновение другой газеты "Время MN". Что довело ситуацию до фарса, а читателя - любителя почитать про искусство - обратило в настоящую Агафью Тихоновну.

Поясняю. Как читателю газеты, которого интересует в основном полоса культуры (или искусства), мне нужна не столько информация (поскольку в театры и концерты хожу редко, книжки современных писателей читаю эпизодические, музеи и выставки посещаю по профессиональной надобности), сколько знание, что происходит. Что почем? кто сколько? за кем будущее? кто в прошлом? как идут процессы? А вовсе не информация, куда сходить в воскресенье. Предполагаю, что и у большинства читателей такие же запросы. Потому что среди читателей полосы культуры очень много деятелей культуры, ее работников, которых тоже интересует система ценностей и текущая конъюнктура, выстраиваемая критиками (такая у них работа). То же интересно и рядовому интеллигентному человеку, ему надо "быть в курсе". Иначе, какой же он интеллигентный человек? Поэтому потребность читатель испытывает не в информации, а в ее оценке, то есть главное - не что произошло, не кто первый, как думают главные редакторы газет, а просто кто и про что. Ведь каждый газетный критик, которого по старинке можно назвать влиятельным, получает массу просьб "напишите о нас", потому что творцам культуры очень важно, чтобы о них написал не абы кто и не абы где. С другой стороны, многих газетных критиков на некоторые культурные мероприятия стараются не пускать, а если пускают, то умоляют: "не пишите о нас". Поскольку известные критики отличаются фантастической гордыней и ни за что не поступятся собственным мнением.

И вот тут начинается самая неприятная часть моих рассуждений, радикально противоречащая корректному отношению к коллегам. Надеюсь, что они этого текста не прочтут. Но каждый раз у газетного киоска я прикидываю, не какую газету прочесть, а кого в газетах мне хотелось бы прочесть.

По разделу музыкальной критики я предпочитаю Петра Поспелова. Единственно важное отличие Поспелова от его коллег - выдающийся стилистический талант. Поспелов пишет так, что никогда не видно приема. Он складывает простые слова в простые предложения и высказывает таким обычным образом мысли, порой глубокие и зрелые. Но эта простота никогда не бывает банальностью. Как он это делает, мне непонятно. Особенно, глядя на Поспелова. Но даже ради того, чьему таланту злобно завидую, я не буду покупать газету "Известия", которая имеет ежедневную полосу культуры только три раза в неделю и оттого пропускает массу важных событий, позволяя себе роскошь печатать пространные интервью престарелых актрис. Тем более что музыкальные обозреватели бывшего "Времени MN" - теперешнего "Времени новостей" и "Коммерсанта" - меня устраивают если не так же как Поспелов, то отчасти - все они высказывают взвешенные оценки и правильные (принятые в их среде) суждения, все высоко (или низко) ценят одних и тех же музыкантов и исполнителей. Вадим Журавлев тоже, но прогнозировать его появление в "Ведомостях" трудно, а в "Афише" его мало. Не может себе позволить "Афиша" пасть до того, чтобы много места уделять классической музыке. Говорят, что существует в редакции нового "Времени MN" и музыкальный критик Юлия Бедерова. Хорошо бы она явилась на полосах и своими текстами. Тексты Бедеровой очень женственны, и следить, как критик, добросовестнейшим образом исполняя свой профессиональный долг, сохраняет в тексте свой характер и пол, чрезвычайно занимательно.

В журнале "Афиша" отлично читать про кино - и Алексея Васильева и Михаила Брашинского. Про кино отлично читать и "Коммерсант" (Лидия Маслова, Андрей Плахов, Михаил Трофименков), и "Время новостей" (Алексей Медведев). Про кино можно читать, несколько снизив претензии, и Сергея Кузнецова, но он работает в стольких изданиях, что просто вынужден клонировать собственные тексты. Про кино хорошо читать (не снижая претензий) и Викторию Никифорову в "Сегодня" (регулярность не отслеживается), и Юрия Гладильщикова в "Итогах". То есть я предпочитаю кинокритиков всех: мудрого Брашинского, умеющего ввернуть в любой текст о кино исключительно прозорливое наблюдение над жизнью и людьми вообще, виртуознейшую в словах и невозмутимую в оценках самодостаточную Маслову, существующего в вечном романтическом подпитии и не сдающего идеалов шестидесятников (другие дураки-конъюнктурщики их давно в утиль сдали) Трофименкова, образованного рассудительного, трезвого, дистиллированного Медведева, и практикующего единственную форму жизни (у киноэкрана) Гладильщикова, и умную до безрассудства, принципиально ходящую не в ногу Никифорову.

Про театр можно читать и Романа Должанского в "Коммерсанте", и Марину Давыдову во "Времени новостей", и Дину Годер в "Итогах". На мой взгляд, все трое одинаково хороши. Возможно, и Никифорова пишет о театре в "Сегодня", но я не находила ее текстов, когда покупала газету. Все они прошли хорошую гитисовскую школу и знают не только что почем, но и зачем. То есть не стесняются ставить этот вопрос и отвечать на него - что не глупо и старомодно, а, наоборот, умно и смело. Поскольку критики других искусств обычно так боятся общих мест, что предпочитают обратные общие места. И как недозрелые подростки хвастаются мелкой порочностью.

В области балета впереди всех, конечно, отчаянно злоязычная коммерсантовская Татьяна Кузнецова, по крайней мере с тех пор, как элегический балетоман и великий дилетант Павел Гершензон существует только в недрах Мариинского театра и не пугает никого объемом и качеством своих поэм о балете.

В области литературной критики меня равно интересует речь и Андрея Немзера во "Времени новостей", и Михаила Новикова в "Коммерсанте", и Льва Данилкина в "Ведомостях". Хотя что же у них общего? А то и хорошо, что ничего. Немзер - кроткий раб литературного процесса, читает его за всех нас и свято хранит традиции русской классической литературы. Лев Данилкин, наоборот, виртуозно этому процессу и этой классической русской литературе дерзит, как ребенок любящим и любимым родителям. Барский же стиль вальяжного в словах Новикова, его старомодные дерзости в сторону нравственности и природный пофигизм (ничего святого, кроме себя самого) очаровывают быстрее, чем шокируют. Хотя он, видимо, рассчитывает на обратный эффект. Сам по себе остается Лев Рубинштейн в "Итогах", к которому особая любовь как к поэту в образе литературного критика. Прочие нерегулярные писатели о писателях этого еженедельника основательно занудливы и прагматичны (такое, видимо, у них редакторское задание). Тут же замечу, что многие литературные критики и писатели ушли в Интернет, и их потеря для бумажной прессы невосполнима. Ведет еще свою страницу "Книги" в "Афише" Дуня Смирнова. Ради нее я "Афишу" в первую очередь и покупаю, хотя понятно, что Дуня никакой не литературный критик. Но мне нравится следить, как и о чем она думает.

Арт-критики, на мой взгляд, отлично держат профессиональный уровень. Но с главными звездами - проблема. Аркадий Ипполитов появляется то в "Ведомостях", то в "Московских новостях", и отследить его появление ни там, ни там невозможно. Екатерина Деготь вышла из штата "Коммерсанта" и грозит тоже превратиться в блуждающую звезду. Потеряла или нет свою главную культурную приманку газета, пока неизвестно. На фоне остальных практикующих в газетах и еженедельниках арт-критиков, очень даже хороших - Молока и Ромера в "Итогах", Сидлина в "Независимой", Милены Орловой в "Коммерсанте", - Ипполитов и Деготь отличаются тем, что регулярно рушат профессиональные границы. Если у остальных тексты в основном правильные и прогнозируемые, то у них могут быть совершенно экстремистскими. Они думают дальше и больше своих коллег и чувствуют себя абсолютно свободными. Деготь к тому же все время погружает нас в западный искусствоведческий дискурс, в западную моду, что способствует расширению читательского сознания. Еще я вздыхаю о Михаиле Боде, когда-то трудившегося в "Коммерсанте", а нынче находящегося в свободном пролете. Боде действительно на редкость тонко чувствует и очень хорошо знает западное искусство ХХ века и умеет писать о нем трезво, без лишней аффектации. Последнее огорчение - Андрей Ковалев. Или радость. Огорчение потому, что не будь Ковалева в новоиспеченном "Времени MN", газету можно было бы и не покупать. А теперь нельзя. И хотя Ковалев в газете сильно причесанный, упрощающий сам себя (все главные редакторы газет маниакально требуют простоты и понятности от отделов культуры), все равно профессионализм не горит и не тонет, и Ковалева всегда читать интересно. К тому же он все время привлекает своих приятелей по профессии, людей в ней не последних. Но та же беда - даже Людмила Бредихина, русские тексты которой я всегда читала со словарем иностранных слов и все равно не понимала, в газете оказывается до тошноты понятной. Губят индивидуальность газетные полосы.

Одинокой вершиной стоит на поле архитектурной критики Григорий Ревзин. Сам строит гипотезы, сам их опровергает. Зато чувствует собственную значительность. Конечно, вариться в собственном соку - даже критику в самом соку - опасно, можно заговориться. Но Ревзина это не смущает. Взыскательный художник сам собой доволен, что явствует из каждого его текста. К Ревзину у архитектурной общественности накопилось много претензий, но других архитектурных критиков у нас в газетах пока (или уже) нет. Конечно, полоса "Архитектура" в "Независимой газете" у Николая Малинина и красива, и изящно написана, и информативна. Но в ней, как и в архитектурных текстах Малинина в "Итогах", ощущается нетвердость позиции, неуверенность. Потому что неведом ему общемировой архитектурный контекст, который Ревзину, может, и ведом, да не интересен. В этом контексте любимые герои Ревзина могут оказаться не героями.

Так что непонятно, что делать пытливому искателю культурных новостей. Покупать ворох газет тяжело. Вот у меня они завалили и рабочий стол, и домашний. Покупать покупаю, читать не успеваю. А киоскеры, когда я говорю: "Коммерсант", "Ведомости" и оба "Времени", пожалуйста," - смотрят на меня, как на умалишенную. Выбор же невозможен.

Пока я писала этот текст, мой подельник по ведению рубрики в РЖ Петр Поспелов, человек исключительной деликатности, все пытался меня остановить. "Зачем вы это делаете?" - спрашивал. "Чтобы сориентировать читателя", - говорю. "Да интернетовский читатель газет не читает," - увещевал меня добрый Петр. "А вдруг захочет? Так надо ему помочь".

Как видите, не помогла. Но написала. Потому что очень пугаюсь тенденции опрощения, которая задела все без исключения газетные отделы культуры. Я не о сложности текстов говорю - они могут быть (но не обязательно должны) вполне прозрачные, а о сложности мыслей, об описании сложных явлений. Артистизм вытесняется из той сферы газетного письма, где без него нельзя. Я понимаю, что газетному начальству очень хочется, чтобы отдел культуры был как все отделы - оперативным, информативным и простоватым, чтобы "эти снобы" работали на читателя, а не на собственные амбиции, чтобы не щеголяли слогом и эрудицией. Но ведь тогда их будет очень скучно читать, и вернуться советские времена, когда, открывая газету, вы не рисковали встретиться с тем, кто умнее вас.

P.S. В заключение хочу выразить глубокую скорбь по поводу того, что Александр Тимофеевский нынче в газетах не печатается. Невосполнимая утрата.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Борис Филановский, Кремер и Десятников сочиняют метамузыку /04.05/
Учитывая тот факт, что "Времена года" Вивальди и "Времена года в Буэнос-Айресе" Пиаццолы протекали в разных полушариях, мы действительно услышали произведение под названием "Восемь сезонов".
Ширли МакМырли, Шекспир хай-тек /04.05/
Шейлок живет так, словно никаких холокостов не было и в помине. Калягину удается придать нормальный масштаб страстям своего героя. Жестокость, нетерпимость - это нормальные человеческие свойства, констатирует Стуруа. И с ним невозможно не согласиться.
Михаил Сидлин, Московский дневник /26.04/
Выдержки. Туалет в галерее Гельмана подкачал; к одному фотографу из "Плейбоя" (плохому, но модному) приехала моделька из Африки-Америки - жаловалась. "Изба" - выставка Кошлякова: русская духовность - это "украденный унитаз".
Марина Игнатушко, Что нам делать с нашей славой? /26.04/
Самый тонкий знаток графического дизайна как искусства Владимир Кричевский издал книгу о нижегородском типографе Николае Ильине. "Как отнеслись к ней нижегородцы?" - спросила ведущая рубрики у нижегородского корреспондента.
Дмитрий Циликин, Премиальная прелесть /21.04/
Всем, кто устраивает конкурсы, следует немедленно отсечь голову с попутным забиванием в сердце осинового кола, дабы не вводили они род человеческий в соблазн. Либо законодательно установить тиранию и произвол - пусть государь награждает кого хочет личным своим соизволением.


предыдущая в начало следующая
Ольга Кабанова
Ольга
КАБАНОВА
Редактор рубрики "Новости культуры"
olga@russ.ru

Поиск
 
 искать:

архив колонки: