Русский Журнал: Борис, Вы известны как продюсер в разных искусствах и видах деятельности, но понятие "продюсер" практически безразмерно. Какова ваша самоидентификация?

Борис Бергер: Сложный вопрос. По образованию я театральный художник и режиссер. Образование я получал во Львове, у замечательных преподавателей, многие из которых были выдающимися людьми. Мне повезло учиться у таких людей, как Евгений Лысик, Роман Виктюк, Григорий Комский, Александр Аксинин. Их деятельность выходила за рамки определенной специальности, ее нельзя было охарактеризовать одним словом. В те годы мы называли их "демиургами".

Мое поколение формировалось в условиях, когда было четко установлено, чем можно заниматься, а чем нельзя. Брежневское время указывало каждому свое место. Борьба с цензурой, с насаждаемой моралью стала заповедью для того круга, в котором я жил. Там за попытку адаптации к действительности, какие-нибудь социальные стишки не просто презирали, а могли и по морде дать. Нам хотелось делать то, что интересно. Мы свою жизнь выстраивали не как жизнь в профессии, а как индивидуальное существование. Я работал с людьми, помогавшими мне открыть что-то важное в себе и во внешнем мире. В результате у меня сложилось многомерное отношение и к себе, и к действительности. Стали возникать проекты, пытающиеся объединить, скажем, живопись и театр. После одного из таких проектов меня зазвал к себе замечательный человек, глава холдинга "Группа ИМА" Андрей Гнатюк. Я согласился работать у него, и впервые в моей жизни в течение двух с половиной лет у меня была постоянная работа. Я был главным по креативу. Пожалуй, это самое адекватное для меня название специальности. Креатив - моя работа.

РЖ: Книгоиздание - один из видов вашей деятельности. Оно стоит в ряду с другими или является для Вас важнейшим?

Б.Б.: Это вопрос не ко мне. Надо каким-то способом зарабатывать деньги, издание книжек - способ достаточно приятный. Книга - хорошая вещь, ее можно продать, подарить, над ней интересно работать, она аккумулирует в себе в одном случае - информацию, в другом - литературу, а если уж совсем круто, то и знание.

РЖ: А Вы любите читать?

Б.Б.: Да. Я сформировался в то время, когда еще любили читать. Одна из самых удачных наших книжек - "Библиотека утопий" - была задумана как антисетевой проект. Когда все перестали покупать книги и стали читать в компьютере, это было скорее увлечением и поветрием, чем реальной победой сетевой книги над книгой объектной. Мы решили доказать, что в потенциале несетевой литературы скрыты возможности, которых еще никто не использовал. А поскольку я художник, то люблю, чтобы книга на художественно-энергетическом уровне была цельной вещью и работала как некое объективное искусство.

РЖ: Сейчас, насколько я знаю, Вы затеяли интересное издание - альбом фотографий питерских дворов-колодцев. Расскажите о нем подробнее.

Б.Б.: Альбом будет издан к юбилею Петербурга. Это проект глобальный, он связывает несколько стран, в нем участвует немало ведущих русских литераторов, он содержит около ста изображений дворов-колодцев. Это будет очень дорогое издание со всякими невероятными "наворотами".

РЖ: А как возник этот замысел?

Б.Б.: Как-то я, чикагский врач и бывший питерец Евгений Закусило и берлинский дизайнер Дмитрий Лавров сидели за столом и разговаривали о том, что хорошо бы зарабатывать на жизнь красивыми проектами. "Что бы придумать?" - размышляли мы, попивая хорошее вино в изумительной студии Лаврова в Дюссельдорфе. Разговор вдруг перекинулся на Питер, у каждого были с ним связаны какие-то личные воспоминания. Договорились до того, что наряду с "Петербургом" Андрея Белого должен существовать и другой Петербург - остается только сделать его. Ясно, что это должны быть фотографии, но чего и какие? Пришла идея дворов-колодцев. Вскоре Закусило по своим делам полетел в Питер и, заходя во дворы и ложась на спину на асфальт, снял их на слайды - вид снизу вверх. Лавров их обработал на компьютере, буквально вылизал, получились невероятно красивые картинки. Не просто картинки - объекты. Потом мы созвонились со своими любимыми писателями, которых попросили написать тексты. Первоначальный вариант был представлен на выставке в ЦДХ, это была презентация проекта.

РЖ: Вы заказывали тексты именно о Питере?

Б.Б.: Мы посылали картинки для вдохновения, каждый писал, что хотел. Илья Кормильцев написал дневник двора-колодца, получился некий фантастический рассказ, Елена Фанайлова дала совершенно отвлеченный текст и т.д. Когда дело подойдет к концу, я бы хотел книгу более жестко отструктурировать, чтобы понять, что это такое. Сделать это можно уже на базе корпуса текстов. Но я знаю точно: это будет суперкнига.

РЖ: И "Библиотека утопий", и альбом питерских дворов - дорогие коллекционные издания. Вы ориентированы именно на такие книги?

Б.Б.: Ответ лежит в концепции того или иного проекта. Эти книги решают конкретные задачи: объектность и дизайн. Скажем, в случае "Библиотеки утопий" - книги в металлическом футляре - дизайн и характер верстки в чем-то подавляют текст, усложняют процесс чтения, но для меня это было необходимым условием. Мы создали абсолютно гурджиевскую вещь. Человек в своих действиях должен быть сознательным, для этого необходимы усилия. Если человек просто книгу пролистал - она ему не открылась; если, несмотря на сложности дизайна, он ее прочитал, восприятие будет совершенно иным.

Если говорить о планах, то в них входит и издание бестселлеров. Самые ближайшие книги будут сделаны на базе фонда и института "Прагматика культуры". Они занимаются интересной проблемой - влиянием феномена ценообразования на феномены культуры. Что такое художественный рынок? Как возникают те или иные цены на объекты культуры? Почему картина Ван-Гога, прожившего нищенскую жизнь, стоит 52 миллиона фунтов стерлингов и является самой дорогой картиной в мире? Вопросов масса. Наш проект состоит из трех книг. Первая - сборник текстов на тему "художник и деньги". Это будет нечто среднее между художественным исследованием и художественной литературой. Книга будет очень красивая. Вторая - сборник эссеистики, журналистики и других форм научно-популярной литературы на ту же тему. Третья - книга чисто научная, это результаты научных исследований института и манифесты фонда "Прагматика культуры". Мне этот проект кажется очень интересным и важным. Им я и буду заниматься в ближайшее время.

Беседу вел Сергей Шаповал