Русский Журнал / Обзоры /
www.russ.ru/culture/20020103_hr.html

Гергиев против Швыдкого: неоконченная пьеса для маэстро и министра
Андрей Хрипин

Дата публикации:  3 Января 2002

Начало года - самое время, чтобы вернуться к интригам последних месяцев. Министра культуры Михаила Швыдкого, например, так же часто называют самым деятельным, умело нащупывающим компромиссы, решительным и даже жестким - там, где, признают, решительность была нужна, - как и предрекают скорую его отставку. В прошлом году такие слухи волнообразно появлялись в прессе, кажется, для того лишь, чтобы только подчеркнуть непотопляемость Швыдкого, прочность "посадки". Говорили, что просто снимут, говорили, что снимут и отправят послом в Европу, говорили, что повысят до первого вице-премьера, добавив к минкульту еще и минпечати...

Очередные обменные гастроли Большого и Мариинки увенчались не столько урожаем художественных откровений, сколько скандальным шелестом в культурных кругах и резким обострением отношений Петербурга с Москвой. Самый прогрессивный, пробивной и деятельный дирижер Валерий Гергиев впервые заявил о своих правах в отечестве - агрессивно и нелицеприятно выразил несогласие с культурной политикой Михаила Швыдкого. На вопрос, отвечает ли такой министр "нашим" интересам, Гергиев жестко ответил "нет". (В телеэфире его поддержали Парфенов и, как всегда, тенденциозный Караулов, приписавший министру все смертные грехи за упадок русской культуры.) Эта коллизия, осложненная извечным соперничеством двух столиц и двух театров за приоритетное финансирование и творческую пальму первенства, далека от завершения и еще наверняка даст себя знать крутыми виражами, не менее захватывающими, чем раскол МХАТа или перманентная революция в Большом.

На первый взгляд, московско-петербургская коллизия пугает сложностью своих хитросплетений. Подводные рифы на каждом шагу, не разберешь, какой процент "голой правды" в узорчатых высказываниях действующих лиц этой истории. У каждого (включая неразговорчивого директора Большого театра Анатолия Иксанова, явно симпатизирующего Швыдкому, который его и выдвинул) своя правда и свои цели в этой игре. Но на всякого мудреца довольно простоты, и о любой сложной вещи можно сказать просто. Попробуем.

Основная пружина сложившегося конфликта, как нам кажется, стара, как мир - борьба за власть. Нынешние олигархи от культуры схлестнулись за передел сфер влияния и установление в стране своего культурного диктата. Острота столкновения свидетельствует, что на узкой тропинке сошлись два мощных зубра (Иксанов, как и во всех делах, наблюдает со стороны, понять из его молчания, "против кого он дружит" - задачка для Шерлока Холмса ). Ни Швыдкого, ни Гергиева голыми руками не возьмешь. Достойны друг друга. Швыдкой и вправду не большой гурман в делах музыкальных, но после череды жалких министров он - первый человек компромисса и радикальной хирургии. "Блаженная" политика Васильева чуть не довела Большой до ручки. Светланов при всем своем музыкантском величии, как собака на сене, истерично наблюдал из-за кордона смертельную агонию своего Госоркестра, и теперь Василию Синайскому пришлось уподобиться Гераклу в Авгиевых конюшнях, чтобы вернуть коллективу хотя бы толику утерянного качества. Свергнул Головкину с ее хореографического трона - так давно пора было всколыхнуть темный омут, про который такую чертовщину рассказывают, что дух занимается. Ну а Рождественского, действительно, подставил по-крупному - гения с "трудным" характером надо было звать на разовые проекты, а не на черную работу музыкального завхоза.

Так ли уж велико отличие Гергиева от Швыдкого, если не иметь в виду конкретно профессию и способ волеизъявления (эмоциональный у Гергиева и казуистический у Швыдкого)? Оба, подобно Мазепе, "носят власти знак", честолюбивы и наделены несгибаемой волей к экспансии. Обоим, правда, не хватает породы, "белой кости", ну или белых перчаток, отчего один порой смахивает на героев "Крестного отца", от другого веет фантасмагориями Сухово-Кобылина. Наш культурный министр - закаленный в советских кабинетах чиновник. Маэстро - успешный пример дирижера-дельца западного толка, дирижера-политика. Определенную музыку он может дирижировать гениально (Шостакович и Вагнер), какую-то из рук вон (итальянская опера, Моцарт), но это ни имеет никакого значения при его подавляющей харизме и умении убедить всех, что он - лучший из лучших и что Мариинка - это он. Всем кажется, что за ним Путин, да что там Путин - вся Вселенная, на просторах которой он на равных водит дружбу с королями музыкальной мафии. Сегодня, кажется, час макбетовских притязаний пробил для Гергиева. Надо думать, и пророк найдется.

Не будем копаться в финансовых и имущественных деталях этой эпопеи. Соль претензий Гергиева к Швыдкому - в плохом финансировании реконструкции здания Мариинского театра. Параллельная реконструкция Большого обеспечивается, на его взгляд, куда лучше, и Гергиев действительно вправе кричать о несправедливости: качество спектаклей Мариинки разное, но тем не менее, это - лейбл. А реальная марка Большого пока по-прежнему невысока. Львиная доля оперного репертуара, дирижеров и певцов, как говорится, "не тянут", в Большом балете дела чуть благоприятней. Анатолий Иксанов с гордостью заявляет, что в течение следующего года Большой театр станет самым продвинутым в России с точки зрения менеджерского управления. Впрочем, если и свершится, то уж никак не верится в то, что через год у тех же самых солистов изо рта посыплются розы вместо жаб... Отличие в том, что в Москве мы имеем экстенсивный подход (или отсутствие оного), а в Питере наличествует выделка, рефлексия, инкрустация, одним словом активное отношение к материалу - какой-нибудь почти что безголосый певец так стильно и точно поет Рихарда Штрауса или Вагнера, что диву даешься.

Что касается мифа об объединенной дирекции Большого и Мариинки (как было в эпоху Императорских театров), то от этой сумасшедшей идеи в равной степени открещиваются сегодня оба: и Гергиев, и Швыдкой. Хотя чувствуется, что крепкий плацдарм в Первопрестольной нужен маэстро не меньше, чем специально для него созданная должность главного приглашенного дирижера нью-йоркской "Метрополитен".

Пока что непримиримый Гергиев добился сатисфакции для родной Мариинки. Но какою ценой? Как ни противно творцу ощущать ведомственную зависимость от министра культуры (а не от Путина, например), дар с барского плеча был принят (что это, как не признание силы Швыдкого, всепрощающий тон которого валит в нокаут) - недавно на заседании у премьер-министра Михаила Касьянова был утвержден очередной план реконструкции Мариинского театра. Попробуем поиграть в Кассандру и предположим, что дальнейший ход партии "Гергиев-Швыдкой" завершится вничью: оставшись при своем, каждый получит свое. Ставки сделаны. 2002 год еще ближе к следующему за ним годом юбилея Санкт-Петербурга. Надо полагать, что противостояние лишь обострится, поскольку однажды уже прошла информация, будто бы Гергиев собирается быть главным режиссером грядущих торжеств. Наверняка у Михаила Швыдкого имеется на сей счет собственное мнение.

Осталось набраться терпения.