Евгений Лесин, литературный критик, поэт:

Как там у Твардовского? Берег левый, берег правый, скрыла мальчика вода... Беда вся в том, что никто не знает - где правые, а где левые. Гайдар (внук) - правый, а Гайдар (дед) - левый? Сейчас Гайдар-дед был бы в СПС. А Маяковский? Левый фронт искусств - вроде бы авангард. Тогда кто такие все эти ЕПС (вик.ерофеев-пригов-сорокин)? По логике-то левые, но выступают за опять-таки СПС. Так что оппозиция правого и левого есть, но никто сам знает, за кого он - за большевиков или за коммунистов. Есть авангард и есть традиция. Здесь все четко и ясно. Авангард выдыхается, постмодернизм его в душу чтоб, а традиция все еще в спячке. Тут-то и нужен всем оказался Проханов. Он как Крусанов - печатают и хвалят Крусанова ультрадемократы, но и патриоты любят. Только Крусанов пишет скучно. Но Проханов-то пишет просто ужасно, хуже Алексея Варламова! Однако Проханов - герой нашего времени, он нужен, ибо не побоялся идти к врагам - дескать, идеи мои вам ненавистны, но вчитайтесь в метафизику, в образы, в сюжетную силу. И демократы сели в калошу. Полюбили его черненьким. А любить-то надо хорошо пишущих. Вот Владимир Бондаренко - патриот почище Проханова - но он хоть писать умеет. Логично логику логичит, с ним нельзя соглашаться (даже если он прав, а прав он часто), но он работает на нашем поле. На поле русской культуры, русской словесности. Бондаренко - хороший человек и хороший критик, а Проханов пишет, как будто бредит. И передовицы его хуже бондаренковских. И любой самый продажный наймит гусинского-березовского пишет интереснее, убедительнее, ярче. Что до возрождения, то скорее все же будет сращивание: попсы с литературой высокой, правых с левыми, розово-голубых с красно-коричневыми. Потому никто из пишущих никому кроме пишущих не нужен. А скоро не будет нужен и пишущим. Так что сращиваться - придется. Чтобы не околеть.

Дмитрий Бавильский, литературный критик:

Искусство не бывает левым или правым, черным или белым, голубым или розовым. Искусство либо есть - либо следует говорить о его политической направленности. Помните, в "Дяде Ване" героиня говорит, что когда девушка некрасива, все хвалят ее волосы.

Вот точно так же происходит и с политической направленностью артефактов.

Для того чтобы раскрутить тот или иной творческий продукт, ему нужна "история". Когда произведение искусства самодостаточно, оно создает эту свою "историю" само собой, автоматически. Для того чтобы продать подделку, нужно с важным видом надувать щеки и говорить об идеалах.

Нет ничего скучнее и губительнее для искусства, чем политическая риторика, - какая бы она ни была, левая или феминистская. Это сугубо эстетически неинтересно. Зато появляется дополнительный простор для всевозможных спекуляций.

Оскаром уже давно награждают, как правило, посредственные, зато общественно правильные, политически корректные фильмы. Для того чтобы продать ту или иную книгу (спектакль, фильм) у нас - нужно обязательно устроить скандал.

Это и есть постмодернистская практика в чистом виде - наделять ценности даже не второго-третьего порядка (политика, шоу-бизнес, реклама) статусом первоочередных, самых необходимых для жизни. Вот и минимальная художественная ценность романа А.Проханова подменяется шумом буратин о его общественной значимости.

Любой творческий акт априори антитоталитарен, он разрушает любые системы и существующие нормы. Художник, собственно говоря, и творит потому, что не вписывается ни в одну из существующих партий. Партийный художник - это что-то из дремучих советских времен, когда писали по подсказке партии, а партия (по словам М.Шолохова) жила у каждого в сердце: сюжет достойный пера В.Сорокина!

Меня поразил жест Вячеслава Курицына, который выдал "Господину Гексогену" высшую оценку только потому, что увидел в этом тексте сопротивление официальному режиму. Если для того, чтобы быть в оппозиции к нынешней власти, нужно записываться в "черносотенцы", как это сделал Дмитрий Ольшанский, значит, пока у нас с режимом все в порядке.

Театры Т.Дорониной и Н.Губенко - просто плохие театры, каких много. Иные плохие театры (в которых руководство поумнее) прикрываются приверженностью классическому наследию, другие (в которых руководство поглупее) объясняются в любви коммунистическим идеям. Флаг им в руки. Только я не понимаю, как любовь к социализму может влиять на качество спектаклей?! И почему?! Котлеты и мухи, божий дар и яичница должны быть раздельны.

И еще один существенный момент. Убеждения - это то, чем торговать нельзя. Когда человек в той или иной форме приторговывает своими убеждениями, они превращаются в свою прямую противоположность. Конечно, легче тиснуть истерично взвинченную статейку, перейти на стилистический фальцет, чем ежедневным, систематическим трудом, без всяких видимых деклараций честно трудиться вне дешевого популизма и велеречивой пошлости.

Но на такое, как оказывается, способны немногие.

Павел Руднев, театральный критик:

Вы пишете, что есть левые и правые-художники. Первые просто не хотят высказываться лево, вторые √ импотенты. Мне же кажется, что есть левые-импотенты, эрзац-левые (типа Серебренникова) и аполитичные. Тут можно только рассуждать о тотальном отсутствии социальных и политических высказываний со сцены. Только об этом.

Хотя, с другой стороны, мне все же кажется, вопреки всем статья, что вышли о спектакле Фоменко, что он поставил именно социальный протестный спектакль, напомнив о том, в каком мире мы живем.

Впрочем, если хотите, почитайте - http://www.washdosug.ru/article401.php .