Русский Журнал / Обзоры /
www.russ.ru/culture/20041123_names.html

Кто суверен Майдана Незалежности?
Украинский катаклизм: легальность и легитимность

Никита Гараджа

Дата публикации:  23 Ноября 2004

Выборы на Украине - одна из последних конвульсий беловежской системы организации русского пространства. Разгул демократии обозначил фактическую делегитимацию национального суверенитета Украины. Источник легальности будущей власти - далеко за пределами независимой республики. Демократии не получилось, а украинская нация не состоялась. Легитимность будущего президента Украины зависит не от национальных институтов, обеспечивающих демократические процедуры, а от позиции реальных источников легальности будущей власти. А их три: вашингтонский обком, Брюссель и Москва.

Украинский народ на сегодняшний день сувереном властных полномочий не является. Меры для измерения демократичности произошедшего волеизъявления в украинском ЦИКе нет. Он лишь подписывается под решением, которое принимается за пределами государства и которое в большей степени зависит от внешнеполитического расклада.

Подобное мы видели в Абхазии, которая с гораздо большими усилиями завоевывала право на суверенитет и лишилась его в одночасье именно тогда, когда один из кандидатов на власть недвусмысленно обозначил источник своей легальности. Но, в отличие от украинской, абхазская элита в полной мере осознает, что ее легализация зависит от юридического оформления статуса республики в составе России. Дело здесь не в злой воле Москвы, так и не изжившей комплекс имперского сознания. А в том, что крах ялтинско-постсдамской системы международных отношений привел к разрушению институтов, обеспечивающих легальность национальных суверенитетов.

Ялтинско-Постсдамская система международных отношений строилась на фундаментальном принципе национального суверенитета. Легальность национальной власти, сувереном которой выступает народ, подтверждающий в тех или иных формах ее легитимность, не могла подвергаться сомнению только потому, что она не соответствует пресловутым демократическим стандартам. Более того: легитимность властных отношений была в сфере компетенции национальных суверенов. А потому правом на изменение форм государственного правления в пользу того или иного устройства обладал только суверен, а не держатель мерки демократических стандартов из Брюсселя. Легальность власти имела источником внутреннюю легитимность, которая вовсе не обязательно должна опираться на плебисцитарную демократию по евростандарту.

У советских народов, получивших в 90-е гг. море суверенитета, отняли самое главное - право на власть. Власть из рук Москвы была бережно передана в вашингтонский обком. Но даже в странах восточной Европы не так уж безоговорочно право вручать "ключи от власти" признается за Западом. И если Москва проявит волю, к ней как к источнику легальной власти повернутся не только бывшие союзные республики.

Кроме России, легитимных субъектов властных полномочий на территории бывшего советского государства просто нет. И украинский народ, как оказалось, на мякине не проведешь: выборы поделили Украину не столько на сторонников того или иного кандидата, сколько на приверженцев того или иного источника легальности украинского режима. Ибо сейчас демократический обряд на Украине отправляется по формуле "легитимность от легальности". Если ты легален на уровне внешнеполитического признания, то обладаешь и внутренней легитимностью. Суверенитетом здесь не пахнет, демократией тоже, т.к. теперь плебисцитарная легитимность должна дополняться внешней легальностью. Но это не проблема демократичности нового режима, а проблема национально-государственной несостоятельности.

Когда легальность власти ставится в зависимость от институций, не имеющих никакого отношения к государственному суверену (в случае с демократическими режимами - к народу), то говорить о национальном суверенитете бессмысленно. Если учредителем властных отношений господства и подчинения по отношению к тому или иному народу становится внешняя сила, то утрачивается понятие суверенитета. Вопрос о президенте Украины упирается в проблему его легальности, которая зависит от решения украинского вопроса в результате договоренностей между Москвой и Вашингтоном (проще говоря, станет Вашингтон придавать официальный статус "оранжевой революции" или же согласится на ее медленный спуск на тормозах). С другой стороны, сегодня от украинского народа зависит то, что именно он изберет внешним источником своей государственности. И в этом его главный выбор.

Однако наблюдатели от Евросоюза полагают иначе. Когда они сомневаются в честности демократических процедур на выборах, то происходит подмена легальности легитимностью. Легитимность той или иной власти всегда есть внутренняя проблема суверенного государства, т.к. легитимность означает меру признания этой власти со стороны самих граждан. Это проблема внутреннего режима, а не соответствия тем или иным стандартам демократии. Но если сам режим объявляется нелегитимным извне, то речь вовсе не идет о том, что он утрачивает внутреннюю легитимность (как в случае с Белоруссией), под вопрос ставится легальность самого государства, его права на осуществление властных полномочий на внутренней территории.

В этом смысле понятно, что западная бюрократия вовсе не обеспокоена реальной демократичностью власти на Украине. В достижении своих интересов Запад первый пожертвует ее государственностью, которую непризнанием победы Януковича он уже поставил под сомнение. И тогда не так уж далеко до права силы, уже реализованного в Югославии и Ираке.

Этого ли хочет украинский народ?

Распад СССР состоялся, но легальную государственность имеет только Россия, в качестве его правопреемника. Поэтому нам ли играть в демократию, когда ее универсальная мера - как, собственно, и все прочие меры и эталоны - лежит в парижах?

Само существование независимой Украины - не как эвфемизма географической территории с непонятным статусом, а как самостоятельного субъекта мировой политики - невозможно. Победа того или иного кандидата на нынешних выборах обозначит лишь фиксацию текущего соотношения сил в этом географическом регионе, но не более этого. И до окончательного самоопределения украинского социума еще очень далеко. А посему единственно возможным положительным как для русского, так и для украинского народов решением вопроса является аншлюс. Т.е. возвращение украинскому народу отнятой у него законной власти.