Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / < Вы здесь
Сталин как зеркало
Нельзя верить мифам, которые вожди создают о себе

Дата публикации:  28 Декабря 2004

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Но сперва о Карамзине. Точнее, о связанной с ним цитате из статьи Андрея Тарасенко "Обычный управленец" ("РЖ", 20.12.2004): "Если бы Сталина не было в нашей истории, его бы все равно выдумали. Совсем как Карамзин придумал драматический образ Ивана Грозного в поучение будущим государям". Придумал! - от этого слова за версту несет фоменковщиной.

Читаем у Карамзина:

"┘Добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти: стенания умолкли, жертвы истлели, и старинные предания затмились новейшими; но имя Иоанново блистало на Судебнике и напоминало приобретение трех Царств Могольских: доказательства дел ужасных лежали в книгохранилищах, а народ в течение веков видел Казань, Астрахань, Сибирь как живые монументы Царя-Завоевателя; чтил в нем знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского образования; отвергнул или забыл название Мучителя, данное ему современниками, и по темным слухам о жестокости Иоанновой доныне именует его только Грозным, не различая внука с дедом, так названным древнею Россиею более в хвалу нежели в укоризну. История злопамятнее народа!"

Уж не потому ли Тарасенко возводит напраслину на Карамзина, что чуть ли не совершает плагиат: приведенная мною концовка из карамзинской главы о Грозном смотрится как конспект статьи Тарасенко.

Беспристрастный историк Карамзин больше упирал на прижизненные деяния царя Мучителя, нежели на посмертную его славу Грозного. И добился своего: русская интеллигенция XIX века с ужасом взирала на древнего царя-тирана. Перо, по признанию автора романа "Князь Серебряный" А.К. Толстого, выпадало из его рук, когда доходило до необходимости описывать изощренные художества, на которые так изобретателен был мясник на троне, изгаляясь над своими жертвами. Через век другой Толстой, Алексей Николаевич, напишет дилогию, где будет действовать совершенно иной Грозный - мудрый государственник, устремленный ко благу страны, которой правит. Что ж, "красный граф", как назвал А.Н. Толстого Молотов, исполнял сталинский заказ И, судя по реакции Сталина, исполнил его более успешно, чем Эйзенштейн, которого советский вождь лично инструктировал, каким хотел бы видеть Грозного на экране.

А видеть Грозного, читать о Грозном, слышать о Грозном Сталин хотел в соответствии с тем мифом, который сам же и создал, - мифом о таком русском царе, которому мог подражать. Вот так же, как Грозный ненавистную народу боярщину, истребил Сталин ненавистную народу оппозицию. Так же, как Грозный верных своих опричников, поставил Сталин над страной верных своих чекистов, которых наделил той же властью, что опричников Грозный: жечь, мучить, убивать, не останавливаясь не перед какими правовыми нормами. А для того, чтобы не останавливались, уничтожил, как и Грозный, всякие правовые нормы, заменив их личным желанием, собственными своими указаниями.

Как легко стало в последнее время выдавать себя за неангажированного аналитика, указывающего на амбивалентность явления и посмеивающегося над теми, кто не видит этой амбивалентности!

"Вот уж кто оказался живее всех живых! Мало того, он еще и размножился. Теперь живут два Сталина - плохой и хороший" (А.Тарасенко). Почему же именно "теперь"? Настоящий Сталин и Сталин-миф, который он же и внедрял в сознание народа, который поддерживали его соратники, жили и при правлении диктатора. Не был хорошим Сталин для тех миллионов, кто погиб от голодомора на Украине, устроенного для того, чтобы новое крепостное право, названное коллективизацией, было введено в определенные Сталиным сроки. Не был хорошим Сталин и для величайшего множества узников ГУЛАГа, и для тех, кто в начале войны попал в окружение, или оказался в плену, или просто на территории, оккупированной гитлеровцами.

Ах, каким заботливым предстает у Тарасенко Сталин, приказавшим "не отбирать у остающегося на оккупированной территории населения необходимый сельскохозяйственный инвентарь, запасы продовольствия, личный скот и птицу"! И что он потом сделал с этим населением? Лично я знаю братьев-близнецов из Новозыбкова Брянской области, которым было по шесть лет, когда в Новозыбково пришли немцы и которые сумели вместе с матерью уйти в лес к партизанам. И что же? Во всех анкетах до определенного времени они обязаны были указывать: "находился на оккупированной территории". Надо ли объяснять Тарасенко, сколько крови им попортили такие анкеты?

Грозный, как известно, утомленный казнями, в которых иногда и сам принимал участие, приходил в церкви или монастыри, каяться: согрешил, дескать, Господи! Что ж, и эти формы проявления власти, перенял у царя Сталин: сперва выступил за ускорение коллективизации, а потом написал статью "Головокружение от успехов", создавая впечатление, что не он, а нерадивые исполнители хотят погибели крестьянину-собственнику. Упразднил Коминтерн ("полностью отказался от "мировой революции", - пишет по этому поводу А.Тарасенко), чтобы не раздражать союзников по антигитлеровской коалиции, а после войны учредил Коминформбюро, возродившее основные коминтерновские функции: создавать и материально поддерживать просоветские партии в других странах, оплачивать "дезу" в респектабельных буржуазных газетах, отслеживать оппозиционеров сталинскому режиму и ликвидировать их. Да и война в Корее, куда Сталин послал часть своих войск и которую не успел завершить, никак не свидетельствует об отказе от мировой революции. Что же до альтернативных выборов в Верховный Совет, которые "готовил" Сталин, то есть ли уверенность у Тарасенко, что всем этим "альтернативным" депутатам не была уготовлена участь делегатов партийного съезда победителей?

Ах, не зря члены пленума ЦК, собравшегося после XIX съезда, только что на колени не упали, умоляя вождя не подавать в отставку, о которой он им объявил! Каждый знал, что может сделать Сталин с ним, принявшим такое предложение!

Помню, когда распался Советский Союз и в Туркмении стали возводить памятники бывшему партийному секретарю Ниязову и переименовывать в его честь улицы, он охотно давал интервью журналистам, в которых объяснял это традицией: ему, дескать, такое не нужно, но народ хочет.

Поэтому для меня было совсем не удивительно прочитать у Тарасенко: "Сталин в какой-то степени жертва собственного культа, созданного не им, а народом, всегда желающим видеть на вершине власти сосредоточие всех добродетелей. <┘> Культ личности Сталина - продукт мифотворчества народа, причём мифотворчества чистосердечного, детски наивного, прекрасного в душевной простоте своей".

На моей книжной полке стоит книга "Иосиф Виссарионович СТАЛИН. Краткая биография". Указаны ее составители: Александров Г.Ф., Галактионов М.Р., Кружков В.С., Митин М.Б., Мочалов В.Д., Поспелов П.Н. Тираж - 3 миллиона экземпляров.

Читал ли ее Сталин? Думаю, что даже Тарасенко в этом не усомнится. Редактировал ли её Сталин? А почему бы и нет. Вписывал же он комплиментарные для себя куски в "Краткий курс истории ВКП(б)", заодно отбирая чужие заслуги и вменяя их себе!

Еще одна книга на моей полке: "Фольклор народов СССР об Октябрьской Революции". Большое количество её материалов посвящено Сталину. Если Тарасенко воскликнет: "Ну вот, я же говорил!", я ему укажу на декады разных народов, устраиваемые в Москве, с обязательной публикацией в "Правде" стихотворного письма товарищу Сталина от данного народа.

Разумеется, народ этого письма не писал. Звонили из "Правды", допустим, С.Липкину (от которого я это слышал), или А.Тарковскому, или кому-то другому из крупных переводчиков и просили такое письмо написать. В стихах, разумеется, и учитывая национальную эмблематику.

Надо ли Тарасенко угадывать с трех раз, читал ли это письмо в гранках сам Сталин? Не просто читал, нередко правил или указывал места, которые требуют правки.

Так что давайте оставим народ в покое. Сталин знал, как сотворить миф о себе, умел творить о себе миф и лично следил за его непорочностью.

А вот что до фразы Тарасенко: "Обывательская иллюзия - будто вождь огромной страны имеет огромные же возможности влиять на ситуацию", то она заставляет меня признаться в подобной обывательщине: да, я питаю такую иллюзию и не могу согласиться с тем, что "воля лидера искажается ровно столько раз, сколько атомов-человекоединиц ее выполняют". Особенно когда речь идет о воле ничем и никем не ограниченного диктатора. У него есть возможность провести ее неискаженной сквозь сколь угодно исполнителей-"человекоединиц"! А с непонимающими или искажающими сделать всё, что ему заблагорассудиться.

Возможно, я не стал бы замечать статьи, подобные "Обычному управленцу", если б в последнее время мысли, выраженные в ней, не доминировали в прессе. Вон даже спикер Госдумы Грызлов высказался в том смысле, что пора изменить наше отношение к деятельности Сталина. Стало быть, кому-то очень хочется, чтобы иные черты диктатора оказались обществом востребованы! Мне скажут, что этого, судя по социологическим опросам, хочется самому обществу. А я отвечу на это, что, стало быть, мы имеем дело с несчастным обществом, где Сталин в таком случае выступает в роли зеркала, чаще всего отражающего лица, искаженные кошмаром, страхом перед жизнью, завистью, болезненным соперничеством, горячечной неудовлетворенностью. Всем тем, что мы видим в немецкой кинохронике накануне прихода Гитлера.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Алексей Чадаев, Она и Он /28.12/
Помаранчевая революция полна скрытых и полускрытых цитат. Гибель министра транспорта Георгия Кирпы в день объявления победы Ющенко - одна из таких.
Андрей Дмитриев, Не впадая в уныние /27.12/
Понятно, именно букеровский сюжет занимал меня более всего. В основном этот сюжет отразил самые заметные литературные события года.
Виктор Топоров, Новых не надо /27.12/
Войнович дал Букера Аксенову, и того тут же назначили председателем букеровского жюри на следующий год, так что теперь Аксенов даст премию Войновичу. Иначе будет не по понятиям.
Владимир Каганский, Россия - Франция /27.12/
Они ушли со своего места развития, лишь потом включив прежнюю южную родину как покоряемый враждебный элемент; кто знает, не повторят ли Прованс, Лангедок и весь французский Юг судьбу Украины?
Марина Литвинович, Язык до Киева и обратно /27.12/
Главный раскол года - раскол языковой. Говорить о позитивных итогах возможно только на Языке-1, а о негативных - только на Языке-2. И пока не видно места, где бы они сошлись.


предыдущая в начало следующая
Геннадий Красухин
Геннадий
КРАСУХИН
Главный редактор газеты "Литература"
URL

Поиск
 
 искать:

архив колонки: