Праздник непослушания

20 января вице-президент США Дик Чейни заявил, что американское руководство "очень встревожено ядерной программой Ирана", и одновременно выразил беспокойство относительно желания Израиля решить эту проблему военным путем. "Принимая во внимание тот факт, что провозглашенная Ираном политика - это уничтожение Израиля, израильтяне могут решить действовать первыми, а потом предоставить миру побеспокоиться о ликвидации последующего за этим дипломатического хаоса".

Через четыре дня глава Внешней разведки Израиля (Моссад) Меир Даган, выступая в Кнессете, заявил: "В ближайшее время Иран подойдет к необратимой точке в процессе самостоятельного производства обогащенного урана, что в дальнейшем позволит ему самостоятельно создать ядерное оружие". 16 февраля министр иностранных дел Израиля, находясь с визитом в Великобритании, сообщил, что, по его оценке, Иран подойдет к этой точке уже через шесть месяцев. Заявление не случайно было сделано в Лондоне - у Европы нет никаких оснований для того, чтобы приветствовать появление новой атомной державы. Израиль и Европа в своих оценках не одиноки. Давний соперник шиитского Ирана - ваххабитская Саудовская Аравия опасается усиления своего ближайшего соседа едва ли не больше, чем Израиль. Ну и, разумеется, для администрации Буша появление вдобавок к Северной Корее еще и ядерного Ирана означает крупнейший внешнеполитический кризис - полный подрыв авторитета США на международной арене и непредсказуемые проблемы внутри страны.

Между тем активность Ирана на этом направлении стала бурно расти еще с лета прошлого года. В июне 2004-го занимающее довольно умеренную позицию в отношении Ирана Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) вынуждено было заявить, что Иран не раскрывает масштаба своих ядерных программ. В ответ на это в июле Иран поставил МАГАТЭ в известность, что не ратифицирует протокол Договора по нераспространению ядерного оружия, дающий инспекторам организации возможность проводить более эффективные проверки, как того требовал Запад. В августе министр обороны Ирана вице-адмирал Али Шамхани заявил, что Иран готов нанести превентивные удары по Израилю и США. В сентябре Иран объявил, что он готовит 37 тонн урана для обогащения, предположительно для электростанций, и занял еще более жесткую позицию в отношении к МАГАТЭ. В октябре Тегеран признал наличие на вооружении баллистических ракет, способных наносить удары по целям за 1250 миль - в их радиусе действия частично оказывается Западная Европа, Россия, Индия и Израиль. Иран отверг предложение сенатора Джона Керри предоставить Ирану все необходимое ядерное топливо для мирного производства энергии в обмен на остановку строительства предприятий по обогащению урана...

На вызывающее обеспокоенность мирового сообщества "ядерное непослушание" Ирана накладывается его жесткая позиция по спорным территориям. А ведь территориальные претензии у Ирана есть практически ко всем его соcедям (включая и Россию). Давний спор относительно небольших островов в Персидском заливе (Малый и Большой Томб и Абу-Муса) МИД Ирана ведет с Объединенными Арабскими Эмиратами. В мае 2004 года саммит Лиги арабских государств в очередной раз потребовал передачи этих территорий Арабским Эмиратам. В ответ МИД Ирана выступил с крайне резким заявлением: "Эти три острова были, есть и будут неотъемлемой частью территории Исламской Республики Иран, которая имеет неотъемлемое право принимать необходимые меры в отношении этих островов. В нынешних условиях исламский мир и регион как никогда нуждаются в сохранении единства, солидарности для противодействия варварской агрессии Израиля и оккупации Ирака".

Напряженность нарастает и по другим направлениям. Так, в конце мая все мировые СМИ обошло сообщение, первоначально появившееся 28 мая в авторитетной лондонской арабской газете Al-Sharq al-Awsat, а затем повторенное иранским официозом - газетой Tehran Times, о формировании в Иране "Комитета памяти мучеников", который подготовил свыше 2 тысяч бойцов-диверсантов. В задачу этих боевиков входит совершение терактов в Ираке, Израиле и прочих местах, где "находятся в опасности интересы ислама". Кроме того, им поручено обеспечить ликвидацию неугодных Тегерану деятелей - в первую очередь, Салмана Рушди.

Кроме того, по данным европейских и американских спецслужб, Иран во многом стоит за террористической войной в Ираке - тратит 70 миллионов долларов в месяц на поддержку там шиитского сопротивления. Иран практически уже взял под контроль действующие против Израиля организации - такие как ХАМАС, "Бригада мучеников Аль-Аксы", "Исламский Джихад", не говоря уже о "Хизбалле", которую Иран контролирует уже лет двадцать. Есть информация о том, что "Хизбалла" (и стоящий за ней "Корпус Стражей Исламской Революции") сейчас действует против Израиля не только из Южного Ливана, но и создает свою инфраструктуру в Ираке.

Кому война - мать родна?

Какова причина столь вызывающе самоубийственного поведения руководства этой далеко не самой сильной и не самой влиятельной страны? Единственное убедительное объяснение - наличие в иранском руководстве мощной силы, жизненно заинтересованной в войне. Причем в любой войне - с любым противником, победоносной или нет.

Такой "партией войны" в Иране является консервативное шиитское духовенство(в первую очередь, группирующееся вокруг учебных центров священного города Кума), претендующее на роль "хранителей заветов Хомейни" и духа исламской революции. Круги эти весьма влиятельны, именно они держат под контролем весь силовой блок Исламской Республики. Они крайне обеспокоены продолжающейся идеологической эрозией режима, падением влияния хомейнистской идеологии, усиливающимися реформистскими тенденциями в политической жизни.

Единственный выход, дающий надежду сохранить прежний характер режима, они видят (надо сказать, вполне справедливо) в сплочении народа вокруг внешней угрозы. Такой угрозой в нынешних условиях может быть только война - к словам и лозунгам народ уже потерял восприимчивость.

До определенного времени в иранских коридорах власти эта "партия войны" представляла собой меньшинство. "Прагматики" считали войну слишком опасным средством. Однако уход Израиля из Южного Ливана, планы Шарона по уходу из Сектора Газа (за диверсионно-террористической деятельностью d обоих случаях стоял Иран), а также неудачи американцев в Ираке, разброд в рядах американской коалиции, нерешительная позиция западноевропейцев - все это значительно усилило позиции иранской "партии войны". Похоже на то, что иранское руководство не только не опасается военных действий со стороны США и Израиля, но и сознательно провоцирует их, не сомневаясь в том, что они окончатся победой и еще большим усилением Ирана.

Иранская армия: чем встречать агрессора?

Что же представляет собой иранская регулярная армия, которой, возможно, в самом ближайшем будущем придется вступить в бой? Каким вооруженным потенциалом располагает Исламская Республика?

Согласно Конституции Исламской Республики Иран "Основой и принципом деятельности оборонительных вооруженных сил страны являются вера и исламское учение. Поэтому не только охрана границ, но и исламская миссия, то есть джихад во имя Бога, а также борьба во имя торжества Закона Божьего в мире лежит на их плечах".

В свою очередь, иранский "Закон о вооруженных силах" гласит: "Вооруженные силы предназначены для защиты независимости, территориальной целостности и государственного строя Исламской Республики Иран, национальных интересов в территориальных водах Каспийского моря, Персидского и Оманского заливов, на пограничных реках, а также для оказания военной помощи исламским нациям либо обездоленным народам независимо от их принадлежности к исламу с целью защиты их территории от нападения или захвата войсками агрессора по просьбе вышеуказанных наций".

Иран - идеологическое государство, в основе его управления лежит разработанная Хомейни концепция "велаяте факих" - абсолютного верховенства мулл в управлении страной. Управление и армией, и гражданскими структурами строится по сходному принципу, в основе которого - четкая вертикаль власти во главе с "Рахбаром" ("вождем").

Аятоллы выстроили вертикальную структуру, состоящую из четырех уровней.
Высший уровень представлен "Рахбаром", Советом мудрецов (70-90 муджтахидов) и Советом хранителей Конституции
Второй уровень составляют Высший совет Национальной Безопасности, Совет по особым операциям и Совет по полезности для строя (в них входят высшие должностные лица государства), а также Совет по культурной революции (руководители Минпроса, Минздрава, эксперты по культуре) и Совет по политике реконструкции.
Только на предпоследнем, третьем уровне мы сталкиваемся с привычными европейскими институтами власти: президентом, парламентом (Меджлис шоури-э мелли) и т.д.
Четвертый уровень: Министерства, ведомства и прочие организации

Управление иранской армией строится по сходному принципу. Верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами является "Рахбар". Он обладает практически неограниченными полномочиями во всех военных и военно-политических вопросах, назначает и смещает высший генералитет, осуществляет общее и религиозно-идеологическое руководство армией. Во всех органах военного управления у него есть свои личные представители, которые при помощи своих аппаратов контролируют деятельность соответствующих командующих и штабов.

"Рахбару" подчиняется Высший совет национальной безопасности (ВСНБ). В рамках ВСНБ функционируют два совета: Совет безопасности и Совет обороны.
Как ни странно, в Иране Министерство обороны и поддержки вооруженных сил не имеет непосредственного отношения к боевой деятельности. Оно отвечает лишь за административное и хозяйственное обеспечение Армии и "Корпуса Стражей Исламской Революции" (КСИР), а также за вооружения и военную промышленность.

Существует также Министерство информации и безопасности. Оно отвечает за борьбу с иностранной разведдеятельностью и с оппозицией.

Иранский Генштаб построен по типу Объединенного Комитета начальников штабов США и управляется советом из начальников штабов трех основных силовых структур Ирана. Начальник Генштаба непосредственно руководит действиями всех видов вооруженных сил.

По численности иранская армия является одной из крупнейших в мире. На 1 января 2003 года в иранских вооруженных силах было свыше 900 тыс. солдат и офицеров (более 1,5% от общей численности населения страны). Мобилизационные ресурсы Ирана оцениваются в 17,2 млн. чел. (в том числе 10,2 млн. годных к военной службе. Это очень внушительная цифра для государства, давно не ведущего военных действий.

Структура вооруженных сил Ирана выглядит следующим образом: 670 тыс. - в сухопутных силах (с учетом КСИР), почти 100 тыс. - в ВВС, более 45 тыс. - в ВМС, а также около 135 тыс. - в Силах безопасности. Сведены они в 44 дивизии и 24 отдельные бригады.

На вооружении этих соединений состоят: 126 пусковых установок тактических и оперативно-тактических ракет, 2400 танков, 1800 орудий полевой артиллерии, 900 безоткатных орудий, 700 реактивных систем залпового огня, 4000 минометов, 1500 орудий зенитной артиллерии; 1700 ПЗРК, 307 боевых самолетов, 375 вертолетов (в том числе 100 ударных AH-1J "Кобра"), 26 надводных кораблей 1-го класса, 3 подводные лодки, 170 боевых катеров (ракетных и торпедных), более 300 противокорабельных ракет в береговой обороне.

Иранский "военный кулак" делится на три основные части: собственно армию, "Корпус Стражей Исламской Революции" (КСИР) и Силы охраны правопорядка.

КСИР в значительной степени дублирует Армию. Он состоит из Сухопутных войск, ВВС, ВМС, сил спецназначения, а также территориального ополчения "Басидж". Одной из функций КСИР является распространение "Исламской революции". Кроме того, вместе с разведкой он осуществляет подрывную деятельность за рубежом. Обычно КСИР сравнивают с гвардиями арабских режимов. Он значительно превосходит Армию по своей технической оснащенности, но в отличие от обычной гвардии имеет значительно большую зону ответственности (в частности, в военное время КСИР отвечает за охрану границ). КСИР поглощает лучших призывников и львиную долю финансирования, что порождает недовольство у армии. В начале исламской революции его существование было оправдано, тогда новое руководство не могло до конца полагаться на армию, но теперь это дублирование функций только усложняет управление и ведет к распылению ресурсов.

Что же касается Сил охраны правопорядка, то они состоят из исламских революционных комитетов, отвечающих за борьбу с "антиисламской деятельностью" (включая наркоманию и проституцию), полиции (отвечающей за охрану порядка в городах) и жандармерии (отвечающей за правоохранительную деятельность в сельской местности, охрану границ и важных коммуникаций).

Комплектование вооруженных сил происходит на основе всеобщей воинской обязанности. Набираются также контрактники и добровольцы. Призыву подлежат мужчины в возрасте от 19 до 50 лет в мирное время и от 19 до 60 лет в военное. Добровольцев принимают в возрасте от 16 лет (в том числе, "в порядке исключения", женщин). Срок действительной службы два года, и тридцать лет в резерве и запасе. Материальное положение иранских офицеров соответствует уровню среднего класса. Кроме того, командование, несмотря на действующий запрет на предпринимательскую деятельность военнослужащих, как правило, не препятствует офицерам заниматься малым бизнесом. В иранской армии отсутствует принятая в большинстве армий мира система территориальной ротации, когда офицеров каждые несколько лет переводят к новому месту службы. Кадровым военнослужащим предоставляется служебное жилье. По истечении 30-летнего срока службы или по достижению 60 лет офицер увольняется на пенсию. При этом он имеет право на получение участка земли и денежной ссуды для строительства жилья.

Вооружение иранской армии имеет самое пестрое происхождение, поскольку Иран покупал оружие у всех, кто соглашался продать. Основные источники его поступления - Россия, Китай, Северная Корея, Украина, Грузия, Польша, Бразилия, Индия, Швеция, Аргентина. В конце 80-х Тегеран приступил и к организации собственного ВПК. В Доруде построили завод, производящий танки типа Т-72, в Исфахане - предприятие, выпускающее артиллерийские орудия. Особенно много появилось фабрик, изготавливающих стрелковые и артиллерийские боеприпасы, так что к середине 90-х годов Иран на 85-90% смог удовлетворить потребности своих вооруженных сил в стрелковом вооружении и боеприпасах за счет собственного производства.

Сейчас Иран самостоятельно производит: твердотопливные тактические и оперативно-тактические ракеты (дальность до 200-500 км), жидкотопливные ракеты (дальность до 1300 км), вертолеты, портативные зенитные ракетные комплексы, противотанковые управляемые снаряды, а также несколько видов танков, легких и беспилотных самолетов и малотонажных судов.

Военный бюджет Ирана превышает $4 млрд.

Кроме того, на вооружении Ирана находятся отравляющие вещества (применялись, в частности, в ходе ирано-иракской войны). Есть данные и о том, что Иран обладает небольшим количеством компонентов, требуемых для создания биологического оружия.

Если завтра война: попытка прогноза

Теперь давайте попробуем оценить эффективность всей этой довольно громоздкой конструкции. Однозначно можно сказать о том, что диверсионно-террористическая деятельность Ирана в рамках доктрины об "исламской миссии" весьма эффективна. Это можно наблюдать практически ежедневно как в Израиле, так и в Ираке.

Что касается боевого опыта, полученного иранской армией в ходе ирано-иракской войны, то вызывает серьезные сомнения его пригодность в войне новой. Действительно, в ходе той войны Иран смог продвинуться на расстояние 25 миль от Багдада. Но позволившая добиться таких результатов стратегия была предельно проста - наступление максимально большим количеством солдат на широком участке фронта. Регулярно применялся метод "людских волн", для чего использовались ополченцы из "Басиджа". В частности, таким способом проводилось разминирование (по иракским минным полям пускали толпы подростков с пластмассовыми ключами от рая на шее).

Однако иракцам, имевшим превосходство в танках и авиации, в итоге всегда удавалось остановить войска противника. Кроме того, не следует забывать, что Иран тогда вел "войну на истощение", поскольку его ресурсы во много раз превышали иракские. Но нынче ситуация не такова. Ресурсов для длительной масштабной войны Ирану теперь не хватит, а существующая военная доктрина предполагает создание в случае войны массовых вооруженных сил численностью до 20 млн. человек. Этих людей придется кормить и обеспечивать всем необходимым.

Сейчас в Иране среди военных и мулл идет дискуссия относительно новой военной концепции. Однако можно сказать с уверенностью, что, даже если эта концепция и будет выработана, серьезного сопротивления при массированном американском вторжении иранцы оказать не смогут. Техника, находящаяся в распоряжении исламского режима, существенно уступает американской. Иранская авиация и ПВО несовременны и немногочисленны. Американские ВВС быстро получат полное господство в воздухе, и при их поддержке успех лобовых сражений с иранскими наземными силами не вызывает сомнения.

Американцы смогут сравнительно быстро занять ключевые точки. Однако основные проблемы начнутся именно после этого. События будут развиваться по афганскому или иракскому сценарию, только в значительно более неблагоприятных условиях для сил вторжения. Благодаря силам "Басидж" Иран имеет великолепно подготовленную для длительной партизанской войны инфраструктуру. Надо полагать, что у аятолл хватит ума не губить армию в бесполезном фронтальном сопротивлении, но рассредоточить ее по сельской местности, с тем чтобы действовать небольшими мобильными группами в тылу сил вторжения. В этом случае потери американцев быстро превысят потери в Ираке. Думаю, что вопрос о выводе войск американцам придется решать уже через несколько месяцев после вторжения. Все это прекрасно вписывается в планы иранских аятолл. Быстрый вывод американских войск и последующее восстановление в стране исламского режима - это именно то, чего они хотят.

Однако имеется еще один фактор, который делает перспективы военной операции значительно более благоприятными для США. Это иранская эмиграция на Западе. Основу ее составляют светские иранцы, убежденные противники режима аятолл. Они объединены вокруг идеи реставрации монархии, богаты и отлично организованы. Иранское прошахское антиклерикальное лобби в Вашингтоне весьма влиятельно и всеми силами подталкивает администрацию на активные действия против режима Тегерана. Кроме того, существуют умеренные исламисты из организации "Муджахеддин-е-халк" ("Народные муджахеды"), располагающие значительным военным потенциалом. Не говоря уже о довольно мощном азербайджанском национальном движении на севере страны.

Эти люди готовы взять на себя ответственность за управление послевоенным Ираном и готовятся к этому уже почти три десятка лет. В отличие от коррумпированной и опереточной антисаддамовской оппозиции, оппозиция иранская - реальная сила. После вывода американских войск они готовы установить жесткий антихомейнистский режим, имеющий четкую идеологию и понимание того, как сохранить власть. Если иранская эмиграция сможет убедить администрацию Буша, что способна удержать власть в стране без массированного присутствия войск США, - война станет неизбежной.