Метод - важнее цели.
Метод - это то, что у тебя есть сегодня.
Цель - это то, чего ты не достигнешь никогда.

В этой статье я рассмотрю основные методы политической борьбы, применяемые радикальными политическими организациями. Сами термины "радикальные организации" и "радикальные методы" достаточно сложны в смысле их операционализации, однако в "научной литературе" по теме обыкновенно употребляются именно они.

Технически определим радикальную организацию как организацию, которая не имеет того политического влияния, к которому стремится; радикальными методами будем называть методы, маргинальные с точки зрения большей части общества.

В этой статье я использую термин "революшнер", имея в виду активиста такого рода организаций. Мне необходимо навязчиво подчеркнуть, что, с моей точки зрения, по крайней мере половина этих активистов - достойные люди; и я уважаю то, почему они занимаются "революшеном". Если же кто-то из них сочтет что-либо из сказанного мной ниже оскорблением для себя лично или для того дела, за которое он борется, я бы советовал ему самостоятельно пересмотреть вопрос о собственном достоинстве.

Митинги и другая "улица"

Радикальные методы могут быть вполне законными. Лучший пример - уличные методы борьбы (кстати, про "борьбу": "борьбой" радикальные политические организации называют собственную политическую активность, в чем бы она ни выражалась). Несмотря на то что они (т.е. пикеты, митинги, шествия и демонстрации) законодательно разрешены, а их проведение - извините за вульгарность - есть выражение гражданской позиции, большинство граждан воспринимает "митинги" как хулиганство в трезвом состоянии (т.е. аморальное хулиганство). Лучшее отражение такого положения дел в распространенном мифе: "пикет - это несанкционированный митинг" (на самом деле пикет - это митинг, только без средств звукоусиления).

Маргинализации уличных методов борьбы способствуют сами революшнеры, мифологизируя ее в "улицу" (место, где бытийствуют городские герильеры), проводя акции, которое люди в массе не понимают или не одобряют. Впрочем, люди в массе практически никого не волнуют. В массе они? Пусть там и остаются. Массовые (и не очень) уличные акции проводятся для журналистов, а не для "людей в массе". А вот журналисты как раз и призваны передать людям в массе то, что акция была призвана отражать. А поскольку журналисты передают все больше свое видение ситуации, то вместо привлечения людей к участию в акции имеет смысл дружить с журналистами, а еще лучше - с редакторами. Тогда акция "удастся".

Многие думают, что митинги (и другие уличные методы борьбы) - бессмысленны.

Очевидно, это не так.

Вот в чем их смысл.

Если решать конкретную проблему (скажем, протестовать против конкретного решения конкретного чиновника), а не выдвигать заоблачные лозунги вроде "Мы за революшн, Путина - на суши", то митинг может помочь ее решить. Как это произойдет? Очень просто. Например, это возможно, когда "во власти" нет единого мнения по поводу, скажем, некоего принятого постановления. И митинг может стать картой в игре того чиновника (политика), который (в нашем абстрактном примере) выступает за его отмену.

Даже более того. Чиновник может испугаться и свое постановление, "народ поднявшее", отменить. Не народа, конечно, испугаться (у него милиция есть, чтобы не бояться), но того, как бы кто-нибудь (например, начальство) против него этот "митинг" не использовал.

Естественно, что там, наверху, борец не знает. Поэтому иногда митинги действуют, иногда - нет. Иногда действуют в обратном направлении - ах, вы еще и митинговать...

Что касается митингов, которые направлены против "режима", то, конечно, они бессмысленны. Но. Если вы боретесь с чем-то конкретным (постановлением и пр.), иногда имеет смысл проводить акции и с заявленными абстрактными целями. Говоришь: "Режим, ты народом не любим", - а чиновник (скучный потный дядя), помня, что вроде ему дали указание, что народу режим должен быть люб, может свое постановление (или что там) и ослабить как-то.

Чистая борьба "с режимом" с использованием публичных акций, конечно, бессмысленна.

Но все цели массовых акций, предполагаемые законом, безусловно, не столь значимы для их организаторов.

Тут важно понимать: я имею в виду организации, для которых "революшн" - это профессиональная деятельность. Когда массовые акции поддерживаются народом - все гораздо сложнее. Почему пенсионеры добились каких-то поблажек относительно монетизации? Потому, что они шли не "пикетнуть", они шли, не зная, будут ли они провоцировать милицию, какие у них будут лозунги и прочее. Они шли разбираться. Потому, что они тут живут. А революшнер живет в своих мечтах.
Тут такая же история, как со священниками. Почему священник не может быть честным христианином, если, конечно, он не святой? Потому что Бога он воспринимает как то, что принадлежит ему больше, чем простому прихожанину.

Так вот: митинги и другая "улица" проводятся политическими организациями вот для чего.

Во-первых, если их не проводить, активисты начнут разбредаться в другие организации, которые "что-то делают". Во-вторых, про твою организацию начнут забывать, то есть ее символический капитал начнет таять, а это значит, что то (и так небольшое) количество публичной власти (право говорить от лица народа), которое у нее есть, уменьшится. В-третьих, это достаточно весело. Одним, к примеру, дискотеки нравятся. Другим - музеи. Акция протеста - это в том числе и развлечение для ее участников. Особенно если учесть, что публичные акции все больше театрализуются. Ну, были раньше драмкружки, сейчас нет. В-четвертых, и только в-четвертых, есть в стране проблемы и есть власть, которые их плохо решает. Методов воздействовать на эту власть у граждан мало. Митинги по идее должны на власть воздействовать (это из темы про демократию и гражданское общество).

Массовые акции бывают и несанкционированными. Это слово означает, что или а) префектура не дала на их проведение разрешение или б) организаторы просто не захотели их санкционировать.

Надо пояснить, что по закону акции носят уведомительный характер. То есть предполагается, что ты просто ставишь префектуру в известность о том, что ты хочешь сделать. Отказать (не санкционировать) префектура может, если ты заявляешь "экстремистскую", в широком смысле, акцию. Ясно, что только идиот будет заявлять "экстремистскую" акцию. Всегда можно (при журналистах) сделать весь тот экстремизм, что тебе нужен. (Когда предполагаемое место акции занято, например, другой революшнер подал заявку раньше тебя, префектура не отказывает, но по закону предлагает другое место.)

99% отказов префектуры идут под формальным предлогом. Ну не хочет власть, чтобы ты проводил акцию. В этой ситуации многие предпочитают на запрет префектуры плевать и акцию все равно проводить. В принципе запрет любой акции противоречит духу закона и ущемляет конституционные права гражданина. На этом (на "уведомительной форме") гражданин и играет, проводя несанкционированную акцию. В зависимости от того, что это за гражданин, его отвозят в отделение на три часа, или же бьют, или... у нас много что умеют.

Есть такие организации, которые принципиально (или тактически) акции не санкционируют. Почему? Потому что несанкционированные акции привлекают больше журналистов (а журналисты у нас символизируют "общественный резонанс"). А почему привлекают журналистов? Потому, что кого-то могут побить. Чем больнее побьют, тем больше СМИ об этом сообщат.
При этом сама цель акции отходит на второй план: информационный посыл (а это, увы, самое важное в акции) будет содержать рассказ о репрессиях против ее участников, а не о том, что эти участники хотели своей акцией сказать.

Вообще, если хочешь добиться чего-то от власти, то несанкционированная акция повлияет только в обратную сторону. Конечно, бывают исключения. Например, некоторые несанкционированные акции власть просто может не заметить. Я серьезно (из какого-то перечня акций московских анархистов в 1990-х гг., почти дословно): "Несанкционированная демонстрация прошла от метро "Теплый стан" к... Демонстрация прошла незамеченной, в том числе и правоохранительными органами".

Акции прямого действия

Но главным методом радикальных организаций являются "акции прямого действия" (АПД). Этим термином называется все: от "граффити-атак" (долго смеялся, когда впервые увидел сообщение "мы провели граффити-атаку") до захватов правительственных зданий (ненасильственных).

Самое интересное, что подавляющее большинство "акций прямого действия" не является "прямым действием". У человека есть только одна акция прямого действия - его жизнь. То, что для него важно помимо политической борьбы. То, как он общается с друзьями. То, что он создает. И именно в этом должен проявляться его радикализм и гражданская позиция.

Если вы работаете на бессмысленной работе, а ваш начальник дурак, то скажите ему, что он дурак, и начните делать что-нибудь небессмысленное. Но нет. Если начальнику сказать, что он дурак, начальник и уволить может. А душа борьбы просит. И борьба (та борьба, которую ты мог вести в своей жизни) сублимируется в "свободное время", в ночь, когда ты идешь и кидаешь краской в дверь чужим дядям, потому что твой партийный наставник решил, что политически именно этим дядям надо в дверь краской кинуть.

С точки зрения решения конкретных дел АПД почти всегда непродуктивны. Зато с точки зрения развития организации ее "пиара" - это самый лучший способ. В них присутствует иллюзия борьбы. Иллюзия создается потому, что участников АПД разгоняют, бьют и пытают. На Западе это давно поняли и сильно бить (а тем более пытать) перестали.

Кстати, история в тему. Мой знакомый анархист Укроп (который в Лимонова пирожным кинул) сказал: "Я вот думаю, почему менты в отношении нацболов так жестоки? Меня в милиции (а я туда много раз попадал за акции) били только один раз. Потому что менты говорят: "А зачем вы акцию устроили?" Ну, а в отношении чего мы обычно протестуем? Например, лес вырубают. Так выясняется, что у кого-то из ментов домик там есть в деревне (и т.п.). Мы выступаем за то, что даже ментам может быть близко. А били - один раз, когда мы акцию в поддержку ВИЧ-инфицированных устроили". Я так понял, права ВИЧ-инфицированных ментам не близки.

Самое интересное - это аспект ненасильственности АПД. На самом деле "граффити-атака" - это и есть атака (потому что воспринимается общественностью именно так), и приковывание наручниками - вполне себе захват. У нас ведь информационная война, а не натуральная.

Конечно, власть сама виновата, что люди не имеют возможности иначе выразить свою политическую волю. Конечно, она закрутила сейчас гайки. Конечно, она не предоставляет каналов вертикальной мобильности тем, кто хочет заниматься политикой, и очень редко прислушивается к мнению граждан по тем или иным вопросам. Конечно, она монополизировала информационные каналы. Конечно.

Но вот, скажем, такая невинная вещь, как название и символика, есть один из главных факторов, влияющих на то, как организация воспринимается.
Мы вот, например, "Белый фронт". Это вам не "Коалиция гражданских организаций "Нет полицейскому насилию". "Фронт" - это звучит сильно. А когда нечто звучит сильно, оно и есть сильно, понимаете? Сейчас время такое убогое - есть только то, что звучит.

АПД не обязательно содержат в себе мелкое административное нарушение закона. Они могут быть и абсолютно законны. Но они всегда противоречат духу закона, потому что дух наших законов - это дух такого рода государственности, когда никто не делает ничего неожиданного для власти. Наша власть - она как строгая мама: все хочет контролировать. И если о ком-то заботится - то только сама. Очень власти не нравится, когда власть принадлежит народу. Мы же им конституцию дали? Дали! Пусть читают и тащатся.

Большинство АПД, как я сказал, не содержат прямого действия, потому что они оказывают влияние только через СМИ, то есть действуют опосредованно. Но возможны и акции прямого действия, которые меняют нечто здесь и сейчас. Тогда это эффективно (т.е. выполняет те цели, которые ставятся перед акцией).

Итог

В этом кратком обзоре я не затронул многие другие методы радикальной политической борьбы. Например, можно организовывать компании, в ходе которых бомбардировать какой-нибудь госорган или чиновника открытками или письмами на одну тему, или массово распространять листовки, газеты с каким-нибудь призывом. Еще есть "флэш-моб". Это, правда, не очень действенно, зато как звучит!

И последнее. Что я считаю наиболее эффективными методами борьбы. Это различные формы забастовки и личный террор. Собственные забастовки революшнеры организовывать не могут, потому что обыкновенно нигде не работают (а занимаются революшеном). Или же работают на таких работах, где забастовка невозможна (т.е. там не требуется квалификация и имеет место быстрая текучка кадров), вроде работы курьером. Но можно присоединяться к забастовкам "рабочих". Естественно, присоединяться не тем, что приносить собственные знамена, чтобы народ на их фоне стоял, а тем, чтобы учить рабочих политической грамотности, осуществлять юридическую, моральную и информационную поддержку их действий.

Под личным террором я имею в виду не столько физическое уничтожение какого-либо человека (хотелось бы иметь, но чтим Уголовный кодекс), сколько его моральное, физическое, профессиональное или информационное (если это касается публичного деятеля) уничтожение. Для чиновников и "публичных людей" социальная смерть страшна так же сильно, как и естественная (у них, как правило, страх смерти полностью переносится в социальные страхи).

А в конце - про секс. Какие бы методы борьбы борец ни избирал, когда наступает весна, он надевает что-нибудь из символики и идет себя демонстрировать. И если у него это хорошо получается, то ему достается девка. А если нет - то он обходится по-зимнему. К сожалению, как бы что ни происходило, все обыденно и пусто. Даже если будет "революция", все революционное в ней закончится на третий день. Даже Бог - и тот уже на седьмой день умер.