Русский Журнал / Обзоры /
www.russ.ru/culture/20050531_milit.html

Москва и "москвичи в первом поколении"
Предчувствие гражданской войны

Виктор Милитарев, Татьяна Шлихтер

Дата публикации:  31 Мая 2005

Достаточно широко известно, что коренные москвичи относятся к приезжим с некоторой настороженностью. Еще в 1997 году социологический опрос, проведенный по нашей просьбе Леонтием Бызовым (тогда один из нас вел избирательную кампанию "Яблока" в Московскую городскую думу), показал это с достаточной убедительностью. Полученные данные неоднократно подтверждались и многочисленными фокус-группами.

Что настораживает москвичей в приезжих? Их, приезжих, повышенная социальная активность. По мнению многих москвичей, значительная часть приезжих обладает социальными амбициями, сильно завышенными по сравнению с уровнем аналогичных амбиций москвичей.

Таким образом, москвичи считают приезжих гораздо более высококонкурентными, чем самих себя, и опасаются этой конкуренции. Таким образом, "лимитофобский комплекс москвича" основывается на страхе быть вытесненными с рынка труда агрессивными пришельцами. Сюда же относятся и опасения по поводу того, что приезжие готовы не только к острой, но и к недобросовестной конкуренции с москвичами.

Насколько эти опасения соответствуют действительности, без дополнительных исследований судить трудно. Однако опыт повседневного субъективно-социологического наблюдения за "москвичами в первом поколении", занимающими рабочие места на рынке высококвалифицированного труда, свидетельствует о том, что опасения москвичей в отношении приезжих не являются чисто невротическими, но имеют под собой некоторые (хотя, возможно, и достаточно шаткие) основания.

Объективно социологическая сторона этих оснований достаточно прозрачна. Понятно, что человек, не имеющий в городе, в котором он работает, собственной квартиры и вынужденный тратить немалые деньги на аренду жилища и откладывать средства на покупку квартиры в обозримом будущем, старается зарабатывать намного больше, чем работающий на аналогичном рабочем месте счастливый квартировладелец москвич.

Однако, как мы уже говорили выше, здесь наличествуют и субъективные основания. Так, некоторые из наших знакомцев признавались в минуты откровенности, что воспринимают свою жизнь в Москве в контексте "выживания", а не "просто жизни". Признаться, для нас было неожиданностью слышать это от людей, которые живут в Москве по зову сердца, а вовсе не по причине какой-то фатальной необходимости. Подозрения усиливаются, если исследовать скрытый смысл, вкладываемый сегодня, казалось бы, достаточно благополучными представителями средних слоев в слово "выживание". В отличие от людей бедных, которые подразумевают под выживанием такие условия жизни, в которых добывание еды и одежды для себя и членов семьи является достаточно затруднительным, "мидлы" явно подразумевают под выживанием нечто иное. По нашему глубокому подозрению, когда достаточно обеспеченные люди употребляют применительно к своей жизни слова "необходимо выживать", это свидетельствует в первую очередь не о том, что они оценивают свой жизненный уровень как значительно более низкий, чем желательно им самим, но совсем о другом, а именно - об оправдании своего права на моральное индульгирование неблаговидных поступков в отношении ближних.

В самом деле, если уж приходится выживать, как же тут не пихнуть локтем сослуживца?! Ведь если я не отберу у него рабочее место, может быть, я и не выживу в этом проклятом городе. Обратный пример: москвич, связанный с политикой, может себе позволить участвовать только в тех политических кампаниях, которые отвечают его политическим убеждениям и организованы симпатичными, с его точки зрения, лидерами. Он может позволить себе критику в адрес начальства или каких-то влиятельных людей: "Без работы не останусь, в крайнем случае квартиру сдам". А вот как поведет себя в аналогичных обстоятельствах "выживатель"?..

В пользу этой гипотезы говорит и та иррациональная злобность в отношении москвичей, которую нам неоднократно приходилось наблюдать у поселившихся в Москве мигрантов. Нередко сталкиваясь с подобным поведением достаточно, казалось бы, хороших знакомых, мы бывали немало удивлены. Поневоле складывалось впечатление, что эти люди считают нас в каком-то смысле своими вечными должниками только потому, что мы живем в этом городе с рождения и имеем квартиры в Москве. Наше удивление оказалось небезосновательным.

...Однажды один наш хороший приятель, некоренной москвич, достаточно давно живущий в этом городе, признался нам в СТРАШНОМ. Он рассказал о том, что многие амбициозные молодые люди, переезжающие в Москву в поисках успеха, действительно считают москвичей своими должниками, не тая эту москвофобию друг от друга, но тщательно скрывают ее от коренных москвичей. Более того, по словам нашего знакомого, в этих кругах считается своеобразной доблестью устроить "этим проклятым москвичам" какую-нибудь мелкую гадость или "подставу".

После этого к нам в голову закралось страшное подозрение: не связывают ли москвичей и мигрантов в Москве отношения наподобие межэтнической вражды, хотя обе стороны конфликта являются стопроцентными русскими? Наши подозрения усугубились в ходе частых поездок по российским областным центрам. До этих поездок мы искренне верили в то, что в большей части российских провинциальных городов уровень и качество жизни существенно ниже, чем в Москве. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили, что это не так: уровень и качество жизни в большом числе российских областных городов вполне сопоставимы с уровнем и качеством жизни большинства москвичей (под "большинством" мы понимаем всех москвичей за вычетом миллиона-другого по-настоящему богатых). И как прикажете в таком случае интерпретировать постоянно доносящиеся из провинции вопли и стоны про проклятую Москву, которая зажралась, тогда как мы тут у нас┘ и т.д. и т.п.?

И тогда мы решили провести простой социологический эксперимент в духе Гаральда Гурфинкеля. Один из нас поместил в "Живом журнале" текст, содержащий в себе достаточно типичное отношение коренного москвича к мигрантам.

Несмотря на то, что некоторая провокативность свойственна любому "гурфинкелингу", мы были достаточно честны, поскольку и сами разделяем это типичное отношение. Успех нашего эксперимента превзошел все ожидания. Более того, в дискуссии приняли активное участие и большое число русскоязычных ЖЖ-юзеров из дальнего зарубежья. Градус общей ненависти к Москве и москвичам превысил все мыслимые пределы. Полторы недели весьма экспрессивных и эмоционально-выразительных текстов агрессивно-инвективного характера с полноформатным использованием обсценной лексики (содержавших только оценки и выражения эмоций и полностью свободных даже от малейшей попытки рационализации) полностью подтвердили нашу гипотезу.

Некоторая часть мигрантов действительно рассматривает свои отношения с коренными москвичами через оптику межэтнической или межрасовой войны. Оказалось, что даже сами слова "приезжий" и "мигрант" воспринимаются ими аналогично тому, как представители соответствующих групп воспринимают такие ругательные характеристики, как "жид", "чурка", "хачик" и т.д. А уж использование даже в шутку слова "лимитчик" вызывает реакцию, подобную той, которую могла бы вызвать у армянина фраза "жаль, вас младотурки не до конца дорезали".

Многие доходят даже до того, что настоятельно требуют вывести из практики и срочно забыть все привычные способы именования немосквичей в Москве и заменить их на единственно допустимый и политкорректный термин "москвичи в первом поколении".

Мы, разумеется, не знаем, какая часть московского среднего класса с немосковскими корнями обременена этим "неврозом Растиньяка". Большая часть наших знакомых "москвичей в первом поколении" очень достойные и милые люди. Но факт остается фактом: помимо известных всем чрезвычайно острых проблем взаимоотношений москвичей с нерусскими мигрантами существует и проблема, описанная в этой статье. Как ее решать, мы честно говоря, не знаем.