В Америке любят Кевина Костнера. Несмотря даже на то, что в последние годы ровным счетом ничего выдающегося он не совершил. За ним вообще утвердилась репутация очень неровного актера - его работы либо великолепны, либо провальны.

В фильме Роджера Дональдсона "Тринадцать дней" Костнер играет Кеннета О'Доннелла, политического советника и ближайшего друга президента Джона Кеннеди. События, связанные с Карибским кризисом и едва не начавшейся третьей мировой войной, мы видим по большей части глазами О'Доннелла. Некоторые американские критики - горячие головы - уже сейчас прочат Костнеру "Оскара". Другие, впрочем, "приберегают" статуэтку для Брюса Гринвуда, сыгравшего в фильме Джона Кеннеди. Ну, а особо нетерпеливые уже пометили в своих откликах "Тринадцать дней" как фаворита в борьбе за главный приз. Короче, американцам "Тринадцать дней" нравятся целиком и взахлеб. Ничего удивительного.

Американцы - народ патриотичный. Они любят смотреть про себя и любят показывать всему миру собственные победы. А в том, что преодоление Карибского кризиса - победа американского президента и его окружения, сомневаться не приходится. Из двух с половиной часов, вместивших в себя тринадцать безумных дней, зритель по меньшей мере два часа видит на экране Белый дом, кабинет президента, бесконечные дебаты по поводу того, как вести себя в этой жуткой ситуации. На короткие мгновения мы переносимся в зал заседаний Совета безопасности ООН, где слышим невразумительные и демагогические речи представителя СССР - американский представитель, разумеется, разделывает его под орех. Мы видим советские ракеты на Кубе глазами смелого американского летчика. Мы наконец оказываемся дома у главного героя - О'Доннелла, который мало того что умный и честный политик, он еще и примерный семьянин, заботливый отец пятерых детей. Образцово положительный герой - в американском кино про "настоящих американцев" иначе нельзя.

Презентовали "Тринадцать дней" с большой помпой - одновременно с презентацией в Москве фильм показывали во Дворце революции на Кубе. Фидель Кастро, разумеется, высидел всю картину от начала до конца, остался недовольным трактовкой событий, а потом имел семичасовую беседу со съемочной группой - довольно эмоциональную, как говорят (впрочем, неистовый Фидель вряд ли умеет иначе), - и пояснил, что был страшно зол, когда Хрущев без его ведома убрал советские ракеты с Кубы.

Наверное, фильм действительно имеет право называться историческим, хотя его создатели не скрывают, что это версия лишь одной стороны. При этом надо отдать должное авторам - в картине нет (или почти нет) противных и глупых русских. Разве что мельком появляются представитель СССР в ООН, посол СССР в США Добрынин и какая-то странная дама в элегантном костюме, на лацкане которого сверкает советский солдатский значок. Короче, определенная политкорректность соблюдена.

Беда только в том, что фильм необычайно скучен.

Поначалу кажется, что режиссер очень удачно сгущает атмосферу, создавая необходимое ощущение тревоги, надвигающейся катастрофы. В течение первого часа мы не видим ни ракет, ни авианосцев в океане - только президент и его доверенные лица, круглосуточные жаркие споры в клубах дыма, ошарашенный и растерянный Кеннеди. Тон задан верно, погружение в ситуацию происходит легко, нутром чувствуешь тяжесть и ужас. Моментами изображение становится черно-белым: псевдо-документальные кадры - затасканный, но верный ход. Знатоки говорят, что декорации дотошно точны - перед нами в буквальном смысле работающая копия Белого дома со всеми памятными деталями. Даже на стол президента не забыли поставить кокосовый орех с вырезанной надписью SOS - Джон Кеннеди сделал ее, когда во время войны его корабль был потоплен и он вместе с другими матросами оказался на необитаемом острове.

Однако, на втором часу наползает смертная тоска. Во-первых, начинают утомлять не очень понятные и очень длинные дискуссии с использованием сугубо политических и военных тонкостей. Во-вторых, как ни странно, начинает топтаться на месте, а вскоре и вовсе пропадает интрига, унося с собой то единственно ценное, что привлекало в начале фильма, - атмосферу. Все встает на свои места, понимаешь, что решительный президент вместе с умными помощниками все преодолеет, мир вздохнет свободно, а Джон Ф. Кеннеди, 35-й президент Соединенных Штатов Америки, впишет новую страницу в историю противостояния систем. Да и главная пара фильма - Кевин Костнер, отрастивший за последнее время второй подбородок (герою фильма подобает выглядеть мужчиной солидным, умудренным годами), и Брюс Гринвуд с цепким страданием в очах - получилась довольно постной. Оба монументальны, как Статуя Свободы, схематичны, как она же, и как она же - символичны. Несмотря на присутствие жизненных деталей и периодическое появление героев в семейном кругу, оба похожи на классно выделанных роботов со срабатывающей моментами дистанционной командой "Оживляж". И оба здорово проигрывают Стивену Калпу - Роберту Кеннеди, показанному куда интереснее и неоднозначнее, чем его братец.

Но главное, что подкупает в фильме, - его своевременность. "Тринадцать дней" удачно подоспели и к началу деятельности нового президента США (мол, были люди в наше время, богатыри - не вы), и к охлаждению российско-американских отношений (вы помните, вы все, конечно, помните).

На встрече с Кастро съемочная группа, объяснив кубинскому лидеру, что "Тринадцать дней" - версия одной стороны, предложила ему создать собственную - кубинскую - версию тех событий. Будем надеяться, что Фидель Кастро этого не сделает.