Роман Полански в кинематографе фигура одиозная. Талантливейший режиссер, покоривший ценителей кино изящными и брутальными картинами - "Отвращение" с Катрин Денев, "Тэсс" с Настасьей Кински, "Ребенок Розмари" с Миа Фэрроу... Мистик в кино и в жизни, запутавший всех своими сложными отношениями с американской Фемидой. Через год после съемок "Бала вампиров" была зверски убита жена Полански - Шэрон Тайт, сыгравшая в фильме главную роль. Причастен ли был знаменитый режиссер к трагедии? Приятельница (хотя, видно, не такая уж и приятельница) Полански, актриса Анжелика Хьюстон высказалась по этому поводу расплывчато, но однозначно недружелюбно: "От коротышки с комплексом Наполеона ожидать можно чего угодно". Близкие друзья не верили в виновность Полански. Судьи, впрочем, тоже не были особенно склонны обвинять режиссера в тяжком грехе, но подписку о невыезде с него взяли. Которую он ничтоже сумняшеся нарушил, чем закрыл себе дорогу в Голливуд, похоже, навсегда. С тех пор снимает где угодно, но только не в Америке, куда возвращаться ему нельзя - вмиг окажется за решеткой. К тому же вскоре после трагедии с женой на Полански обрушилось еще одно обвинение - в растлении несовершеннолетней.

Фильмы, которые режиссер снимал в последние годы, - "Горькая луна", "Смерть и дева", "Девятые врата" не вызвали ни восторгов, ни резкого отторжения у киноманов. Ну так, в стиле Полански - исследование страстей, немножко насилия, немножко мистики. Меньше, чем обычно у Полански, у которого всегда все - через край.

И вдруг - Золотая пальмовая ветвь Каннского фестиваля за фильм "Пианист", которые на днях мы увидели на Московском фестивале как "фильм-сюрприз". Причем фильм если и не откровенно слабый, то уж на фоне многих других каннских конкурсных картин - далеко не выдающийся. История пианиста-еврея, оказавшегося в варшавском гетто, потерявшего семью и умудрившегося, прячась на квартирах и по чердакам, дождаться прихода русских. Ни сюжетной, ни художественной, ни какой иной новизны в фильме нет. Плохо было евреям в гетто, фашисты сволочи, а среди поляков-сопротивленцев тоже есть подонки - ну кто ж будет с этим спорить. По сравнению с этим сводящим скулы голливудским опусом трагикомедия Роберто Бениньи "Жизнь прекрасна" - на ту же тему - выглядит безусловным открытием. Но у Каннского жюри были свои соображения, одно из которых - пресловутая политкорректность, отчасти - дань уважения к знаменитому режиссеру, решившему рассказать о своем детстве, которое прошло как раз в варшавском гетто.

Каннский фестиваль - что детективы Агаты Кристи: главным тут, как правило, оказывается тот, на кого меньше всего думали. "Золотую пальму" в руках Полански никто и представить себе не мог, зато заранее все видели ее в руках самого известного финского режиссера Аки Каурисмяки за фильм "Человек без прошлого", который показали на Московском фестивале в программе "АиФория". Фильм-притча о человеке, которого бабахнули по голове, и он, очнувшись, не мог вспомнить ни имени своего, ни профессии, ни биографии. Зато появилась возможность начать жизнь с чистого листа - среди безработных пьяных обитателей облезлых бараков, бомжей, с некрасивой женщиной из местной Армии Спасения. И даже когда выясняется и имя, и прошлое - так не хочется туда возвращаться, в свой уютный домик, на хорошую работу. Зачем? Ведь редко кому Судьба делает такие подарки - две жизни в одной. Превосходный, мягкий и ненавязчивый северный юмор ("Извините, что не могу предложить вам чаю", - сокрушается бомж, вылезая на вежливый стук из мусорного контейнера), странные и достойные люди (грабитель банка, например, раздающий награбленные деньги своим бывшим подчиненным, которым задолжал). Что-то очень напоминает. Ах, ну как же - это же муратовские "Второстепенные люди" на финской земле. Они, на первый взгляд, не такие эксцентричные, как "маленькие люди" с Украины, они поспокойнее и поосновательнее, но это только на первый взгляд. А вообще - такие же второстепенные, счастливые в своем неведении и так же нежно любимые режиссером. Кстати, сам финский классик куда более эксцентричен, нежели его герои, - о непредсказуемости его характера ходят легенды, которые он охотно подтверждает на практике. Например, ему ничего не стоило прийти на церемонию закрытия Каннского фестиваля сильно нетрезвым, поблагодарить самого себя за награду, а потом шепнуть слегка обалдевшему Дэвиду Линчу: "А ты кто такой?"

В России, к сожалению, финского кино нет - даже живой классик Каурисмяки не удостоился пока ни проката, ни видеокассеты, хотя имя его легко и непринужденно слетает с языка любого, кто считает себя синефилом. Впереди еще несколько фестивальных дней, и, возможно, мы станем свидетелями "открытий чудных". Но пока же - финские второстепенные люди наиболее интересны и значительны.