От образовательных реформ, направленных на реструктуризацию университетов и государственных исследовательских центров в Италии, уже много лет лихорадит науку. Согласно идеям реформаторов, главный путь повышения эффективности исследований - это копирование устройства иностранных учебных и научных заведений, перенесение образцов с Запада, главным образом из США, при полном пренебрежении национальными традициями, социальной и экономической ситуации.

Новая реформа - по проекту министра образования Летиции Моратти - только усугубила ситуацию. В экспертизе исследований, подлежащих финансированию, царит хаос. И он обусловлен, прежде всего, острой нехваткой достоверной информации, элементарным отсутствием баз данных, благодаря которым можно было бы осуществить классификацию исследований и соотнести ее с распределением фондов. Общая лихорадка в этой сфере усиливается из-за утверждения правительственных документов, касающихся реорганизации системы преподавания, положения об исследованиях и распространения крайне общих представлений, часто противоречащих друг другу, о реальном положении дел в университетах и других учебных заведениях.

Все пока достаточно скрыто, но уже по тем жалким крохам информации, что попадают в СМИ, в проекте Моратти просматриваются принципы политики в отношении университетов и научных исследований. Они чреваты необратимым уроном для всей итальянской науки и полным вытеснением Италии на культурную и научную периферию Европы. Однако действия руководства, как обычно, прикрыты публично произносимыми общими фразами.

Недавно опубликованные данные комиссии Европейского союза действительно представляют мрачную картину положения научных исследований в Италии. Судя по документам, в 2003 году финансирование научных исследований в Италии существенно снизилось (на 5,9 процента) и составило 6,9 миллиарда евро. (Для сравнения: тот же показатель в Германии равен 16,9, в Англии - 12,8, во Франции - 12,2). Министерство образования, научных исследований и технологий Италии (MIUR) совместно продолжают сокращать субсидирование, требуя даже для небольших исследовательских проектов абсурдной детализации в определении точных конечных целей и путей их достижения. Понятно, что именно сложноорганизованные университетские бюджеты пострадают в первую очередь. И ни о чем другом, кроме элементарного выживания, речь идти не может. Кризис затронул и другие общественные организации, главным образом Национальный совет по научным исследованиям (CNR), наиболее уязвимый в настоящее время из-за хаоса внутренней перестройки.

Есть и вторая крайне острая проблема в новом проекте реформы, который предусматривает осуществление отбора и поддержки только тех научных исследований, результаты которых могут быть быстро использованы в промышленности. Долгосрочные проекты, а также проекты, имеющие культурную и просветительскую ценность, даже не рассматриваются. Это означает, что бесспорно пострадают небольшие структуры. Следовательно, важность научных исследований страны оценивается только по их вкладу в промышленность, по соотнесенности с масштабами национального заказа, а также по личным предпочтениям г-жи Моратти. Научный потенциал и международный резонанс - в данном контексте признаки необязательные и факультативные. Эти факторы определяют сегодня политику университетской жизни, что тормозит развитие и сковывает любые инициативы.

В-третьих, утвердилось еще одно порочное заблуждение: г-жа Моратти и ее консультанты в корне неправильно интерпретируют устройство научно-исследовательской и образовательной сферы в США. В основе этой ложной концепции лежит представление о том, что все научные работы в Америке проводятся в центрах и частных университетах благодаря частному финансированию. Кроме того, по мнению итальянских разработчиков реформы, преобладание "контрактников", работающих по краткосрочным договорам, над "кадровыми" учеными положительно влияет на общую динамику исследований в США.

Эти идеи свидетельствуют не только о меркантильном и утилитарном мышлении, но также демонстрируют ошибочное понимание научной реальности США. Они грозят серьезно подорвать университетскую традицию в Италии. Их опровергает сама история американской системы исследований. В 1945 году после известного доклада физика Ваневера Буша "The Endless Frontier" в конгрессе США многие крупные научные проекты развивались в промышленных американских лабораториях вне зависимости от их ожидаемого прикладного результата. Такие лаборатории, как Bell Telephone, IBM, Shell Development Company, Dow Chemical и т.п., известны по всему миру благодаря большому объему своих исследований, проводимых на самом высоком уровне.

С конца 70-х годов исследования в этих лабораториях интенсивно сокращались из-за жесткой экономической конкуренции с Японией и другими развитыми странами, в результате чего сегодня они финансируются исключительно американским правительством. Похожая ситуация и с частными университетами: например, в Гарварде научные исследования спонсируются по большей части грантами различных федеральных агентств США и только небольшая доля - частными фондами.

Также вызывают тревогу обрисованные в общих чертах предложения пересмотреть персональный состав преподавателей и исследователей.

Предлагаемая система замещения профессорских должностей, без возможности проводить справедливое сравнение кандидатов, основывается лишь на многостраничных инструкциях.

Таким образом, снова становится актуальным предложение зарезервировать 15 процентов мест для преподавателей первого уровня.

Кроме того, Моратти предлагает перевести на временные контракты до 50 процентов сегодняшнего преподавательского состава университета. Пока это постановление затронет только отдельные факультеты, и в первую очередь коснется медицинского, естественнонаучного и гуманитарного направлений, а инженерные факультеты останутся нетронутыми. Подобное положение создаст дополнительную нездоровую конкуренцию.

Не больше оптимизма вселяют и предложения, касающиеся набора молодых преподавателей и исследователей. Прежде всего, упраздняются постоянные ставки исследователей, которых предполагают заменять контрактниками на срок не более десяти лет. Однако подобный подход игнорирует различия между социальной структурой Италии и США. Последняя очень динамична, возможность присоединяться к проектам больших исследовательских лабораторий гарантирует американским исследователям интенсивность обмена между университетом и промышленностью. В Италии ситуация такого типа абсолютна неосуществима. Итальянская индустрия крайне непрочна, а маленьким и средним предприятиям не хватает в первую очередь научного прогнозирования. Для академических ученых, зарабатывающих в Италии очень мало, переход в другую сферу - промышленность или бизнес - практически нереален.

Ликвидация исследовательских ставок и последовательный переход к практике не более чем десятилетних контрактов неизбежно приведет к утечке мозгов и потере молодых кадров. Тех же, кто останется, в большей степени будет заботить собственный статус (достижение постоянных позиций), нежели собственно работа, ограниченная сроком действия контракта. Таким образом, исследовательские проекты рискуют быть окончательно похоронены. Подобное уже не раз наносило непоправимый вред развитию итальянской науки.