Одним из лауреатов недавно врученной театральной премии имени Станиславского за прошлый сезон стал Вячеслав Полунин - за организацию во время III Всемирной театральной олимпиады грандиозной программы "Уличные театры мира". Вспоминая все эти уличные действа, вновь переживаешь, как ни эмоционально это звучит, восторг от поистине непредсказуемого разнообразия стилей, направлений - и грусть от того, что все это вряд ли еще раз повторится. Лето закончилось. Клоуны уплыли на корабле дураков. Театр вернулся с улицы под крышу. Живое дыхание улиц сменилось вечным сквозняком сцены.

Позволим себе начать обзор с рассказа об интервью Виктора Розова ("Рухнули все башни┘"), опубликованном в "газете русских писателей" "День литературы". Интересное хотя бы потому, что Розов давно уж не появляется ни на людях, ни даже виртуально, в виде интервью. Но Розов к тому же касается в разговоре отрывков из воспоминаний критика Анатолия Смелянского, еще недавно взбудораживших Москву театральную и Москву закулисную. Отклик Розова, сразу оговоримся, отличается небывалой резкостью. Отвечая на соответствующий вопрос Владимира Бондаренко, Виктор Сергеевич говорит: "Я ценю Олега Николаевича очень высоко. Во-первых, это √ боец; как он тащил "Современник", как защищал каждую пьесу, которую там ставили, один он знает. Он сам не раз мне жаловался на то, что весь измочален. В трудное время ему удалось создать современный театр, где жило наше живое время во всей своей правде. У него была та правда, которой не чувствовалось в других театрах. Это √ заслуга Олега Ефремова. Кроме того, он изменил актерскую игру. Приблизил актеров к зрителю. Много можно о нем говорить, всей газеты бы на него не хватило. Я высочайше ставлю его на пьедестал советского искусства. Он улучшил советский театр. А всякие злопыхатели, всякие шмакодявки вроде Смелянского √ это все дрянь. Не надо выискивать в человеке низменное. Не надо думать, что грязь в каждом из нас √ это и есть главная правда о нас. Не надо рушить башни в человеке".

В начале прошлой недели появились статьи о спектаклях Большого и Мариинского театров, состоявшихся в рамках обменных гастролей, которые проводит ассоциация "Золотая маска". В Москву петербуржцы привезли реконструкцию "Спящей красавицы", колоссального трехчасового действа. Татьяна Кузнецова ("КоммерсантЪ", 5 ноября) делится своим двойственным впечатлением: "...Такой серьезной исследовательской работы в России никто еще не проводил. С другой стороны - репетиторы Мариинки за два года так и не добились, чтобы их подопечные смотрелись не только вымуштрованными марионетками в помпезных декорациях гигантского кукольного театра. И это печально". В газете "Время новостей" "Спящую красавицу" рецензирует Анна Гордеева. На следующий день из Петербурга дошла рецензия о балете "Лебединое озеро" Юрия Григоровича, который привез в северную столицу Большой театр. И тоже отзыв несколько двусмысленный, хотя рядовые зрители, наверно, всего это не заметили, они ходят на балет в охотку, нечасто, мелочи ускользают от их внимания. Юлия Яковлева ("Ъ", 6 ноября) свидетельствует: "Московские танцы столь уверенны, напористы и стилистически последовательны в своем отступлении от академического канона, что их традиционная "неряшливость" превращает объективный классический танец в самую настоящую авторскую хореографию, а эклектичную фактуру спектакля - редакции - в однородный сплав". К этим спектаклям примыкает и авторский вечер Дианы Вишневой, Фаруха Рузиматова, и гобоиста Алексея Уткина. Несколько странное соединение знаменитой петербургской балетной пары и "золотого гобоя России", но почему - нет, если все оправдывает внутренняя драматургия вечера, вот если не оправдывает... По-видимому, случилось второе. Татьяна Кузнецова ("Ъ", 9 ноября) считает, что "запускать в балетный вечер музыканта уровня Алексея Уткина... - чистое самоубийство. ...Как это ни прискорбно для балетного критика, рядом с этой музыкой (Бриттена и Моцарта - Т.Р.) танцы выглядели как-то легковесно - этаким искусством второго сорта. Да и сам артистичный Алексей Уткин... казался куда более актуальным, чем бенефицианты с их "современным" репертуаром".

Как выше я уже упоминала, организатор обменных гастролей - ассоциация "Золотая маска". "Известия" (10 ноября) публикуют интервью с ее директором Эдуардом Бояковым (беседу вела Екатерина Бирюкова), который вполне доволен их результатами. В беседе поднимались многие темы: особенности каждого города, и его зрителя, проблемы современного театра: "Театр - это дорогое, элитное развлечение. Надо с этим мириться. Более того, сейчас вообще крамолу скажу - люди, покупая билет, выбирают не между театром и, скажем, книгой, а между театром и рестораном. <...> И наша задача - приучить людей как можно чаще выбирать театр".

В конце прошлой недели в Центре имени Мейерхольда начался фестиваль нового европейского театра (NET). Он открылся премьерой "Альцест" группы "ПрактикА", возглавляемой Климом. И что интересно - в заглавной роли все тот же Эдуард Бояков. Это, по-видимому, его актерский дебют, по крайней мере, в Москве. По образованию директор "Золотой маски" - журналист. О фестивале пишут, в основном, его организаторы. "Известия" (5 ноября) предоставили место обозревателю "Времени новостей" Марине Давыдовой, раскрывающей цель третьего NETа - показать Москве восходящих звезд европейского театра. Странно слышать это о Климе, чье имя известно уже не менее десяти лет (и это очень "осторожный" срок, в течение которого он все "восходит"). Другое дело, что он долгое время не ставил в Москве, а только писал пьесы, вот теперь вернулся. Что ж, поддержать коллегу - благородное дело. "Для театра Клима (важны - Т.Р.) - движение по кругу, камлание и медитация. Его театр, - пишет в преддверии премьеры обозреватель, - это не череда событий, а томительное ожидание события. На его спектаклях надо отрешиться и ждать просветления. Иногда оно действительно наступает". "КоммерсантЪ", в котором работает другой автор фестиваля, публикует и рецензию на премьеру, полную непонятных "красивостей" типа "они лишь пассивные участники собственной жизни" (10 ноября), и интервью с самим Климом (9 ноября). В другом издании, в "Независимой газете", Роман Должанский печатает интервью с Оскарасом Коршуновасом.

Чтоб завершить тему театра, хочу обратить внимание читателей "Русского журнала" на два события. Зиновию Корогодскому, знаменитому питерскому режиссеру, исполнилось 75 лет. "Известия" (5 ноября) публикуют интервью с мастером, при котором о ленинградском ТЮЗе заговорила вся страна. По-прежнему ему интересен театр для детей, о детях и с детьми. "Я действительно считаю, что воспитывать можно только любовью. Самое хрупкое и самое сильное в нашей жизни - семья. <...>

Я же не хотел театр для несмышленышей, мне дорог театр для личностей. Ведь ребенок задается те ми же вопросами, что и взрослый, он тоже решает "быть или не быть", только на другом уровне".

Московская "Таганка" выпустила еще одну премьеру "Живаго (Доктор)" с музыкой Альфреда Шнитке. "Ъ" (6 ноября) дает слово Роману Должанскому: "...Категория современности языка в применении к позднелюбимовской Таганке теряет какое-либо значение. Еще в начале 90-х эстетика Любимова могла показаться жутко архаичной такому же количеству людей, какому она сегодня может представляться живой и актуальной. <...>

Спектакль "Живаго" хмур и неподдельно серьезен, он долго морочит и пугает публику своей нелогичностью и тревожной сумбурностью мысли, повторяющимися речитативами и массовыми сценами, размахом бунтарского пафоса и настойчивой устремленностью в пустоту".

5 ноября были объявлены лауреаты новой архитектурной премии "Хрустальный Дедал" - этой церемонией завершился фестиваль "Зодчество", о котором я писала в прошлый раз. Все издания откликнулись на это событие, приводя длинный список лауреатов. Наиболее критически настроен Григорий Ревзин ("Ъ", 6 ноября), не только назвавший победителей, но и поразмысливший об итогах выставки: "Главная идея - устроить выставку в Манеже. Это очень большое помещение. Так много хорошей архитектуры не может быть ни в одной стране, даже если там очень много звезд. В России большого числа звезд не наблюдается, и в основном Манеж забит архитектурным мусором. В нем теряется все сколько-нибудь достойное".

Зато много достойной архитектуры представлено на выставке работ фотохудожника Бориса Томбака (музей архитектуры), многие годы снимающего памятники зодчества различных эпох, и снимающего так, что они, даже разрушенные, выглядят художественно: "Борис Томбак не выносит жизненной прозы. Он фото-художник и фото-поэт. Действительность может быть какой угодно, но фотография должна быть волшебной", - пишет в "Известиях" (6 ноября) Ольга Кабанова.

В Русском музее (Санкт-Петербург) открылась выставка "Портрет в России. ХХ век". Питерские корреспонденты сообщают: "Выстроенная по хронологическому принципу, нынешняя экспозиция позволяет воссоздать образ эпохи: проследить эволюцию портретного жанра, ощутить историю, почувствовать дух времени и его перемены" ("Известия", 8 ноября, Юлия Кантор). "Задумывая выставку, ее кураторы пытались рассказать две разные истории - историю русского портрета в ХХ веке и историю ХХ века через портрет. Угнаться сразу за двумя зайцами не удалось.

Однако эту выставку спасает материал: ничего подобного в Русском музее еще не показывалось" ("Ъ", 9 ноября, Кира Долинина).

В российскую столицу приезжал "Ардитти-квартет" из Великобритании. Знатоки восхищались игрой известных музыкантов в полупустом Малом зале консерватории. В программе концерта была "сложнейшая классика ХХ века и еще более неподъемные вещи из современного направления "Новая сложность" и академический модернистский мейнстрим. <...> Творчество Ардитти, вот уже сколько лет инициирующего появление головоломно сложных опусов, - это тоже окончательная и бесповоротная победа исполнителя над композитором" ("Известия", 10 ноября, Екатерина Бирюкова).

В ЦКЗ "Россия" прошел концерт Александра Градского, приуроченный к его дню рождения. Концерт был длинный, но наша благодарная публика выдержала его, еще раз продемонстрировав преданную любовь к артисту. Тот решил выступить еще и в роли звукорежиссера, и эта роль удалась ему куда хуже: качество звука оставляло желать лучшего. "...Концерт произвел загадочное впечатление, - пишет Юрий Яроцкий в "Ъ" от 5 ноября. - В гардеробе отрабатывались две версии происшедшего. Либо у певца прямо перед выходом на сцену случилось что-то, полностью выбившее его из колеи. Либо это результат какой-то немыслимой мизантропии в сочетании с чувством исключительной собственной значимости. Последнее более вероятно..." (Интересное совпадение: вышеупомянутый "Альцест" - крайне свободная вариация Клима на тему мольеровского "Мизантропа". Что-то много мизантропии в одну неделю.)

Кинокритики из-за отсутствия больших событий пишут, ориентируясь в основном на прокат, предлагающий, к сожалению, не слишком большой выбор. Поэтому фильм Кинджи Фукасаку "Королевская битва" рассмотрен почти каждым изданием и даже не по разу. Но остановить внимание посетителей russ.ru я хочу вот на каком событии, о котором коротко сообщалось в хронике "Известий": "Музей фильма "Тени забытых предков" кинорежиссера Сергея Параджанова открыт в селе Верховина Ивана-Франковской области, где 38 лет назад снималась эта этапная для национального украинского кинематографа картина. Решение о создании музея принял местный райсовет в знак благодарности за фильм, поэтизирующий карпатскую природу и народную культуру. Разместился музей в старинном доме местного жителя Василия Химчака, где проходили натурные съемки" (5 ноября, Мария Петрова). Пожалуй, можно позавидовать жителям украинского села, сохранившим в душе не только гордость за свою родину, но и благодарность людям, поэтически воспевшим ее. Редкое ныне качество. Хорошо бы еще, чтоб музей, в конце концов, не обернулся легкой галочкой на полях бодрого доклада о достижениях и успехах.

Мы привыкли к ничего не выражающим фразам, подобным - "в наше трудное время", "преодолевая трудности", "невзирая на сложный период" и прочая. Понятно желание продемонстрировать свою силу и стойкость, мол, что вы знаете, вы жили в другое время. Но верно заметил в годы моей институтской учебы один из преподавателей: "Не думайте, что наши пирожки были слаще ваших". Все (прошу прощения за банальность) - внутри человека, и то, как он живет сейчас, сегодня, говорит о времени, во всяком случае, его времени гораздо больше, чем все трактаты, вместе взятые. "Общая газета" (# 44, 1 -7 ноября) публикует интервью Веры Чайковской с художником Владимиром Брайниным. Вот его фразой я и хочу закончить свой обзор прессы: "Я стараюсь красиво одеваться, нормально выглядеть. Я не демонстрирую замшелости и раздавленности. Я против "клошарности" и хочу быть в форме - творческой и физической". Чего и вам желаю.