Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / Литература < Вы здесь
Почем фунт культуры?
Марк Пахтер, Чарльз Лэндри. Культура на перепутье. М.: Классика XXI, 2003

Дата публикации:  4 Февраля 2004

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Чрезвычайно актуальная книга, поскольку речь в ней идет о кризисе самоидентификации культуры и культурных институтов, о несоответствии их традиционных форм стремительно меняющимся требованиям современной жизни и о тех изменениях, которые предпринимаются культурными институтами ради выживания. Книга написана в жанре информационного проспекта и призвана, по мнению авторов - известного британского специалиста в области культурной политики и его уважаемого американского коллеги, - вызвать плодотворную дискуссию по вышеозначенной проблеме.

Оговорюсь сразу по поводу предполагаемой аудитории книги (согласно аннотации): "для представителей творческих профессий, работников учреждений культуры и административно-управленческого персонала республиканских, краевых и областных администраций". То есть для тех, кто является специалистом в описываемой области и погружен в контекст тех проблем, о которых идет речь. Это важно иметь в виду, поскольку для гуманитария, не профессионала в сфере культуры, книга может показаться несколько запутанной, прежде всего - с точки зрения терминологии.

Несмотря на простой публицистический стиль изложения, понимание затрудняется неопределенностью основных понятий книги. Бесспорный профессионализм авторов и их искреннее стремление сформулировать проблему как-то смазываются неоднозначностью употребления двух ключевых терминов - культура и культурный институт. По поводу первого к концу книги удается методом исключения выяснить, что сферу культуры авторы в основном ограничивают искусством, литературой и историческими артефактами. Такая узкая трактовка объясняется спецификой употребления второго термина - культурные институты, относительно которых заявлено в самом начале, что, "хотя ими можно назвать множество мест - от школ и университетов до издательств и веб-порталов", в данной книге внимание будет сосредоточено на "публичных пространствах, где происходит выражение и предъявление культурных ценностей, таких как музей, библиотека и сценическая площадка" (с. 21). Таким образом, из существующих типов культурных институтов - образовательных, коммуникационных и тех, что сохраняют и представляют культурное наследие, выбран только последний, а из обширного пространства культуры выбраны соответствующие содержанию этих институтов феномены.

В связи с "культурными институтами" возникает несколько вопросов. Во-первых, неясно, почему в переводе эти последние названы "институтами", хотя для целей данной книги их было бы целесообразно назвать устоявшимся русским термином "учреждения культуры", ведь этот термин автоматически выделяет интересующий авторов тип институтов. Этот факт может, конечно же, объяснятся волей переводчика - профессионала в музейном деле, - пожелавшего обновить русскоязычную терминологию в сфере культуры и приблизить ее к англоязычной, в которой institution охватывает все три типа институтов. Во-вторых, не ясно, почему в число этих "институтов" авторы не включили кинотеатры, клубы и парки, которые типологически принадлежат этой категории? Остается только догадываться, что либо эти места "не выражают и не предъявляют культурных ценностей", либо их не затронул кризис. В-третьих, почему, выделив для собственных целей некий блок из широкого списка компонентов понятия "культурный институт", авторы не находят этому блоку особого термина, например - "традиционный культурный институт", и не применяют его последовательно?

Вообще-то такого рода обобщенное словоупотребление равносильно рассуждениям вроде: "Транспортные средства переживают кризис. Кстати, под транспортными средствами мы понимаем телегу, дилижанс и омнибус. Так вот, кризис транспортных средств..." Употребление собирательного термина "культурные институты" в форме синекдохи действует как риторический прием, и получается следующее: несмотря на то, что оговорено сужение референта термина "культурный институт" до музеев, театров и библиотек, достигается эффект подсознательного обобщения, ощущения кризиса всех культурных институтов в целом, хотя на самом деле никакого кризиса "в целом" нет. Напротив, очевидно, что некоторые культурные институты, особенно коммуникационные, невероятно активно и успешно эволюционируют.

Для культурного работника перечисленных выше вопросов, скорее всего, не возникнет. Терминология давно обновлена. Те современные профессионалы в сфере культуры (музейщики, работники фондов, библиотекари и пр.), которых я спрашивал о значении термина "культурный институт", отвечали не задумываясь: "музей, библиотека, театр".

Если принять во внимание вышеизложенные терминологические нюансы, содержание книги оказывается заслуживающим внимания, хотя и не всегда бесспорным.

Авторы считают, что в предшествующие эпохи культура служила различным целям (религиозным, светским, образовательным и пр.) и органично сочеталась с общественной жизнью и духом времени. Теперь же, когда "рыночная экономика не предполагает исследования высших человеческих ценностей и устремлений", неясно, какова роль культуры и может ли она вообще найти место в этом обществе (с. 23 - 24). Исходя из этого, формулируются "дилеммы культуры" - ряд провокационных вопросов, которые и призваны вызвать дебаты среди специалистов. Это вопросы о связи культуры и демократии, различии между культурным и спортивным событием, культурных авторитетах, виртуализацией и глобализацией культуры, государственным и частным финансированием культуры и пр.

Предлагая краткий исторический обзор культуры XX столетия, авторы делят его на несколько этапов. В послевоенную эпоху реконструкции культура использовалась для восстановления психики людей после ужасов Второй мировой войны, стимулировался интерес людей к культуре. В 70-е и 80-е имела место эпоха участия, когда люди перестали быть пассивными реципиентами культуры, но стали участвовать в ее создании, причем стерлись границы между высокой и низкой культурой и ярко политизировались сами культурные процессы. В середине 80-х произошел поворот к экономике, и люди превратились в потребителей культурных продуктов, которые стали восприниматься наравне с прочими товарами и услугами.

По мнению авторов, в наше время происходит поворот к культуре, ибо она начинает влиять на политику и экономику. Такой вывод делается на основании того, что "в сфере экономики стоимость все больше определяется символическими факторами и культурным контекстом" (с. 50). Имеются в виду дизайн товара, услуги или торгового зала и связанные с ними культурные ассоциации. Кажется неожиданным, что на таком основании делается вывод о влиянии культуры на экономику как специфической особенности нашего времени, ибо в любые времена производитель стремился украсить вещь, сделать ее не только функциональной, но и привлекательной. Однако в наши дни это явление носит небывалый размах. Так, согласно мнению стокгольмской экономической школы, рыночная цена автомобиля лишь на 30% складывается из его истинной стоимости и на 70% - из его дизайна.

Рассуждая о реакции политиков на наступление современной "эпохи культуры", авторы выделяют пять типов такой реакции. Они суть: политика, основанная на знании и занятости (обеспечение рабочих мест для художников в различных отраслях), имиджевая политика (использование культурных институтов для повышения рейтинга городов на международной арене), политика организационной модернизации (выход из финансового кризиса), охранительная политика (сохранение культурного наследия) и использование культуры в более широких контекстах. Что на самом деле удручает авторов, так это инструментальное отношение к культуре, они сетуют на то, что в этих реакциях нет сочувствия к собственным целям художника, искусства или культурных институтов.

Как отмечено в предисловии, сейчас в мире культуры воцарилась тревожная атмосфера, которая ярче всего проявляется в кризисе финансирования. По мнению авторов, доверие к культурным институтам в настоящее время пошатнулось, ибо "они не могут предложить наглядные, легко измеримые критерии своего успеха". И если раньше идеи просвещения предполагали, что всякий культурный опыт ведет к совершенствованию человека, то теперь, "в мире, где все поддается измерению, им не так уж просто оправдать свое существование" (с. 16). Несколько обескураживает позиция авторов, предлагаемая в качестве возможного выхода: "качество должно быть измерено. Проблема в том, чтобы перевести качественные показатели в количественные" (с. 87).

Итак, цель книги с интригующим названием "Культура на перепутье" - вызвать масштабную дискуссию по поводу того, что культурные институты в опасности, а культура в стадии кризиса. Пробная предварительная дискуссия с участием авторов и ряда других компетентных лиц состоялась при поддержке фонда Гетти в 1999 г. На первый взгляд, сущность дискуссии и оригинальность поставленных в книге проблем выглядят весьма прозаично. Ибо проблемы эти были сформулированы к середине 1990-х годов даже в России, не говоря о западных странах, которые столкнулись с ними значительно раньше. Вроде бы нет ничего оригинального в том, чтобы обнаружить очевидное: роль театров, музеев и библиотек изменилась под воздействием других, не менее "культурных" институтов массовой коммуникации, таких как телевидение, радио и Интернет. В немалой степени упадок этих учреждений связан с уменьшением государственного финансирования, то есть с переходом к рыночной экономике. Практика показывает, что в этих условиях может выжить только то учреждение, которое предлагает посетителю высокий уровень сервиса, которое заставляет его потратить деньги и остаться при этом довольным собой, уйти домой "обогащенным культурой". Именно так и поступают сегодня многие западные, а в последнее время - и отечественные музеи. Но как раз в этом кроется глубинная суть проблемы, которую пытаются нащупать авторы - повальная коммерциализация.

С точки зрения искусства и собственно культуры, эту проблему отчетливо формулирует в своих работах профессор политической философии и социальной теории Корнельского университета Сьюзен Бак-Морс.

"За прошедшее десятилетие музеи пережили настоящее возрождение... Музеи стали осями городского переустройства и центрами развлечения, сочетая еду, музыку, шоппинг и общение с экономическими целями городского возрождения. Успех музея оценивается по количеству посетителей. Музейный опыт важен - более важен, чем эстетический опыт работы художников. Не имеет значения - это даже может поощряться, что выставки оказываются незамысловатой шуткой, что мода и искусство сливаются воедино, что музейные магазины преображают знатоков в потребителей (выделено мною - А.Ш.)" (Сьюзен Бак Морс. Глобальная контркультура? // Синий диван. #3, 2003).

Таким образом, речь в книге идет не столько о самой культуре, сколько о формах ее представления людям, которых, согласно правилам рынка, следует рассматривать исключительно как потребителей. На это и делают упор авторы, мягко предлагая свое решение, недвусмысленно высказанное в аксиомах - "коммерциализация культуры, демократизация и размывание границ" (с. 40). Честно говоря, остается ощущение, что, хотя подобные аксиомы продвигаются в тексте под видом формулирования проблем, однако риторически грамотно выстроенный нарратив этого памфлета подспудно приводит к мысли о единственно неизбежном исходе: все посчитать.... Пусть каждый сможет прийти в музей или театр и сказать: взвесьте мне фунт культуры.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Геннадий Серышев, Дизайнер литпространства /03.02/
В свое время Сергей Чупринин написал книгу "Критика - это критики". Вот и литература для него - это прежде всего литераторы. В "Перемене участи" разборов конкретных произведений не так уж много. Оно и понятно: не до книг, если литература в опасности.
Ольга Орлова, Показания несостоявшегося соавтора /02.02/
Статья Станислава Никоненко "Как меня отблагодарили" содержит серьезные обвинения в мой адрес по поводу авторства книги, вышедшей в "Молодой гвардии" в серии "Жизнь замечательных людей".
  • А.В.Петров. Показания издателя. Никоненко заинтересованности в работе над книгой не проявлял и о своих дальнейших намерениях в издательство не сообщал.
  • Л.Звонарева, Л.Сыроватко. Показания коллег. Перепечатками одного и того же корпуса произведений со слегка видоизмененным предисловием сыт не будешь.
  • Константин Мильчин, Восемнадцать лет после Войновича /30.01/
    Линор Горалик и Сергей Кузнецов писали роман про порнографию, но ничего порнографического у них не получилось. В лучшем случае soft. Мейнстрим, что ли?
    Иван Григорьев, Полтора века русской словесности и еще кусочек /29.01/
    Вайскопф М. Птица тройка и колесница души: Работы 1978-2003 годов. М.: НЛО, 2003.
    Джулиан Гатри, Никаких признаков оттепели в словесной "холодной войне" /29.01/
    Узнав о последних воспоминаниях Солженицына, Карлайл вновь оказалась перед выбором: молчать или защищаться. Она решила опубликовать в России свою книгу "Солженицын. В круге тайном".
    предыдущая в начало следующая
    Алишер Шарипов
    Алишер
    ШАРИПОВ

    Поиск
     
     искать:

    архив колонки:





    Рассылка раздела 'Литература' на Subscribe.ru