Последние десять лет литературных журналистов очень беспокоила тщетность их труда. Мол, издатель издает, критик пописывает, читатель почитывает - и все эти процессы никак друг с другом не связаны. Я давно подозревал, что такое уныние не вполне оправданно, а за последние две недели окончательно в этом убедился.

Началось все с того, что на ярмарке мне встретился писатель М.Веллер. По лицу его было ясно, что он не просто так тут бродит, книжки рассматривает, а, напротив, движется куда-то вполне целенаправленно, вид при этом имея самый что ни на есть сосредоточенный. "Презентация", - подумал я. И не угадал. Потому что искомым объектом оказался критик Роман Арбитман. Завидев его, Веллер перешел на бег. Подбежав к Арбитману вплотную, он издал боевой клич, состоявший из короткого нехорошего слова - повторить его я не могу, такие только у Коха и Свинаренко в книжке встретишь, см. ниже, - подпрыгнул и плюнул. Но чуть-чуть не допрыгнул и попал Арбитману в район диафрагмы. После чего, благополучно приземлившись, резво удалился вдоль по проходу, время от времени оглядываясь и кидая на удивленного Арбитмана злобные взгляды. Судя по шевелящимся губам, писатель Веллер не переставал на ходу повторять то самое заветное слово.

"Это слава", - завистливо подумал я. Ибо понял, что произошедший на моих глазах инцидент - не банальная бытовая ссора на почве личной неприязни, но яркий пример той самой обратной связи, утерю которой так безутешно оплакивали мои коллеги.

Дело в том, что в июле 2003 года в "РЖ" была опубликована небольшая биографическая заметка о Веллере, написанная Романом Арбитманом. Какие-то буквы в этой заметке Веллера, судя по всему, расстроили. И, видимо, все это время маститый прозаик ходил по общественным местам, искал Арбитмана и копил слюну.

Еще раз позавидовав коллеге, я отправился к стенду издательства "Эксмо" в надежде утешиться третьим "Ящиком водки" уже упоминавшихся Коха и Свинаренко. Каково же было мое удивление, когда, открыв том, я обнаружил там до боли знакомый текст под названием "Тотальная демобилизация" - без всяких опознавательных знаков. Мало того, что у рецензии не оказалось автора, - в окрестностях ее не обнаружилось даже ссылки на родной "РЖ". Так, нечто на собственных крыльях впорхнувшее душным летним днем в распахнутое окно кабинета ответственного редактора М.Яновской. И что самое обидное: там рядом "Вверх по матушке по водке" все того же Романа Арбитмана помещено. Так у него и фамилия автора, и название приютившего его журнала "Знамя" - все в полном порядке, как полагается. Так вот и понимаешь, кто есть кто в профессии.

Наконец, третье событие, убедившее меня в том, что обратная связь по-прежнему существует, имело место не далее как в прошлую пятницу. Видный рафолог и начинающий эдельштейновед Александр Тарасов уведомил меня, что после моей статьи "Поэты и бандиты" продажи книги немецкой террористки Ульрики Майнхоф "невообразимо возросли". Приятная новость. Рекомендую ее вниманию коммерческих директоров и пресс-служб издательств. Удвою ваш тираж за умеренную сумму. Отрицательные рецензии дороже, оптовым покупателям скидки.

Увлекательное повествование Тарасова про моих родственников и знакомых меня вообще порадовало. Об экстремистах - все равно, левых или правых, - надо писать так, чтобы немедленно по прочтении текста им хотелось бросаться к компьютеру, брызжа слюной в монитор, колотить по клавишам, сочинять опровержения, грозить судом и требовать сатисфакции. Дыхание их при этом должно непременно учащаться, а пульс - убыстряться. Низведение и курощание, как завещал великий Карлсон. Не мне судить, удался ли опыт, но, по моим собственным ощущениям, задача-минимум выполнена.

Излишне добавлять, что никакой полемики с Тарасовым и компанией здесь не будет. Что касается РАФа, то все, что я хотел сказать по этому поводу, я уже сказал в августовском обзоре. Тем, кто запутался в приводимых Тарасовым названиях, датах и именах, рекомендую сайт http://www.baader-meinhof.com. Там можно узнать и о славной истории банды Баадера-Майнхоф, и о том, каких "фашистов" они убивали, и об ограблении банка в Кайзерслаутерне, и об Ингеборг Барц, и об "убийстве" бандитских главарей в тюрьме, и - бонус - о том, как Майнхоф намеревалась отправить собственных дочерей в Иорданию, чтобы там, в лагерях палестинских террористов, из них сделали повесть о настоящем человеке. "Конспект" этого сайта можно найти и в Рунете, где попадаются и другие относительно неплохие, хотя и заведомо неполные материалы. Из многочисленной печатной продукции, посвященной РАФу, выделяются своей основательностью упомянутая Тарасовым монография Штефана Ауста (именно он лучше всех объясняет детали коллективного самоубийства лидеров банды, о чем Тарасов по досадной случайности сообщить забыл) и исследование Джиллиан Бейкер "Дети Гитлера" (изложение последнего опять же можно найти в Рунете; впрочем, концептуальная часть книги достаточно спорна, самое интересное в ней - собранные автором новые факты, а они в этот пересказ практически не попали).

И последнее. Уважаемый оппонент очень рассердился на меня за то, что я назвал его людоедом, и потребовал эту клевету дезавуировать - людоед, мол, это тот, кто людей убивает и ест, а он, Тарасов, сплошной вегетарианец. Дезавуирую.

"Совершенно справедливо и за дело дала ему (Александру Н. Яковлеву. - М.Э.) по морде какая-то женщина в Самаре. Жаль, что он получил лишь пощечину. Жаль, что не пулю. Яковлев при Ельцине - это Победоносцев при Александре III. На Победоносцева покушались, но неудачно. Это обидно. На Яковлева даже не покушались. Это позорно".

"Выступив пропагандистами режима Ельцина, Дмитрий Лихачев и Андрей Макаревич, Мария Арбатова и Марк Захаров, Мариэтта Чудакова и Борис Стругацкий, хотят они того или нет, сделали себя соучастниками военных преступлений, то есть военными преступниками... Если кто-то захочет совершить над ними "самосуд" - он имеет на это полное моральное право. И не только моральное... Всякий вправе и даже, если на то пошло, обязан бороться с преступным режимом. Это - моральный долг каждого честного и порядочного человека".

"Г-жа Пугачева заслуживает возмездия. Нужно у этой "экстравагантной, но талантливейшей" вырвать язык и, объяснив подробно за что, отпустить: пусть до конца жизни помнит, что подлость наказуема. А главное - пусть это будет назиданием всем остальным. И я надеюсь, найдутся люди, которые сделают это".

"Я принадлежащих к этой страте (либералов-шестидесятников. - М.Э.) презираю и одной из важнейших задач своей жизни считаю их (обратите внимание, не "ее", т.е. страты, а "их", т.е. самих либералов. - М.Э.) уничтожение".

"Либеральствующий псевдоинтеллигент - это классовый, политический, философский, социальный враг, пусть он и сидит с вами в одном кабинете... Поэтому смотреть на него надо так, как полагается смотреть на врага - сквозь прорезь прицела".

"Обыватель становится соучастником всех преступлений Запада - и тем самым дает юридическое и моральное право, например, исламским террористам на неизбирательный террор"¹.

Сами видите, это писал никакой не людоед (а также не параноик и не человеконенавистник), а совсем наоборот: добрый, милосердный и незлобивый человек. Так что прошу слово "людоед" исправить на "гуманист". Фактически сын матери Терезы. От Ганнибала Лектера².

У банды Баадера-Майнхоф была эмблема: автомат Калашникова на фоне пятиконечной звезды. А через некоторое время этот автомат сменился на эмблеме пистолетом Коха. Так что никуда нам сегодня от третьего "Ящика водки" не уйти.

Вынужден признать, что, несмотря на украденную у меня рецензию, новый том получился ничуть не хуже предыдущих. Приемы все те же, известные читателю по двум более ранним "Ящикам", зато сменилась эпоха. Соавторы наконец добрались до 90-х и продолжили азартное изучение новейшей истории на совсем уж современном материале. Приватизация, первая чеченская кампания, залоговые аукционы, президентские выборы, коробка из-под ксерокса - все это в томе присутствует, все объясняется. Особенно про залоговые аукционы хорошо - подробно и доходчиво. Всей книге вряд ли светит в школьные программы попасть, - ну хотя бы этот фрагмент в учебники включат? Чтоб дети знали, как оно все было на самом деле, и не впадали в очередной право-левацкий уклон?

Совершенно замечательное предисловие написала к третьему тому Валерия Новодворская. Честно, лучшее из всех трех. Не только Татьяну Толстую с Авдотьей Смирновой обошла либерал-Пассионария, но и Леонида Парфенова: "Алик построил вместе с Демиургами Гайдаром и Чубайсом капитализм. Для нас и для себя. Честно нажил деньги. Я люблю капитализм и капиталистов, хотя любовь не взаимна. Я люблю деньги (тоже без взаимности), банки, валютный обмен, биржи, социальное неравенство. Иномарки тоже люблю (а они меня нет). Уже четверть россиян живут по проекту Алика, и остальным тоже место найдется".

А в самой книге лучшее, пожалуй, - это эссе Коха об октябре 93-го. Много цитировать не могу, а поделиться хочется. Прочитайте сами, не пожалеете, стр.68-69. Но одну цитату все-таки приведу, не удержусь. Все равно партайгеноссе Тарасов меня в юдофобы уже определил, так что терять нечего: "Блок писал: "Слушайте музыку революции". Мудак. Слушайте, бл..ь, музыку революции. Хули ее слушать? Грязища, тупая ненависть, болтовня жидовская..." Ничего лучше по этому вопросу я, кажется, не читал. И дальше там очень хорошо, насчет "на х.. - пролетарское искусство" и "я не хотел, чтобы блядские Лили Брик опять на сто лет захватили мой народ своими свингерскими замашками".

Ну и отдельных фрагментов, как обычно, хороших очень много.

О демократии:

"Помню, я около того времени (президентские выборы 1996 года. - М.Э.) выпивал с каким-то американцем и сказал ему, что я демократию ни во что не ставлю. А у американцев волосы дыбом встают, когда им говоришь что-то в этом роде. Вот и у этого встали. Но когда я ему изложил позицию насчет выборов, он с облегчением вздохнул и говорит: "Так в этом же и заключается натуральная демократия - чтоб коммунистов не пустить к власти! Тут любые средства хороши!" Ему полегчало - ну и мне тоже".

О Путине:

"Кох: Я увидел на самом деле этот вариант турецкой демократии: во всех кабинетах, а также у меня в камере висели портреты Кемаля Ататюрка. Кстати, он похож на Путина - внешне очень похож. Такие же брови надвинутые и в то же время на лице улыбка. Я пытался изобразить эту мимику, у меня не получается. Нахмуренные брови - и одновременно улыбка на лице! Так могут только два человека - Ататюрк и Путин. Понимаешь? Нет, нет, у тебя тоже не получается: улыбка добрая должна быть, джокондовская.

Свинаренко: Ну-ка глянь! А теперь получается?

К.: Не, плохо. Вот у него такая улыбка на канонических портретах, где Кремль сзади.

С.: То есть у него такой вид: "Кому надо вломить, вломим, а кому не надо - тех не тронем". И все это одновременно".

Это Кох рассказывал, как он в турецкой тюрьме ночь просидел, потому и Ататюрк всплыл. Тоже, кстати, очень забавная история.

И вот еще что. Свинаренко, комментируя ту самую анонимную "Тотальную демобилизацию", которая бог весть как проникла в третий том, говорит, что я зря назвал его атеистом: "Я вообще-то не атеист". Не знаю, мне казалось, что я это откуда-то из текста взял. Мелькало что-то такое в первом "Ящике". Не выдумал же я, в конце концов? Хотя в любом случае рад.

Ну а теперь о книге Тарасова. Другого. Не того, который товарищ, а того, который господин. Артема Тарасова, знаменитого предпринимателя горбачевской еще эпохи, если кто помнит. Тарасовы бывают разные. Не знаю, как насчет черных, а белые и красные налицо.

Книга белого Тарасова только что вышла в "Вагриусе". Называется она коротко и ясно - "Миллионер. Исповедь первого капиталиста новой России" и рассказывает об изнанке того капитализма, который построили два демиурга и один Кох. О наездах, авторитетах и их чиновных крышах. О том, как бандиты, не преуспев на переговорах, присылали вместо себя ОМОН. И о том, как кандидат в депутаты Госдумы Тарасов в парике и темных очках бежал через эстонскую границу, потому что уже был выписан ордер на его арест.

Общие рассуждения Тарасова не слишком интересны, но фактура искупает все. Яркие персоналии: крышующий вымогателей Руцкой; поставивший на Коржакова и все проигравший Смоленский; тот же Коржаков, несколькими годами ранее просящий у Тарасова газовый пистолет для охраны тогда еще рядового депутата Ельцина; очень колоритный, хотя почти неизвестный Илья Медков. Очень интересные подробности о Чечне, приводимые Тарасовым по большей части со слов его друга Малика Сайдуллаева. Отличная сцена в Австралии, где приехавший на собрание всемирного "Клуба молодых миллионеров" Тарасов схватился с советским послом... Пересказывать это невозможно - в книге почти 700 страниц. Впрочем, читается "Миллионер" достаточно легко.

И все-таки рядом с "Ящиком водки" книга Тарасова смотрится очевидным анахронизмом, она написана словно бы из другого мира. Скорее романтик, чем авантюрист, Тарасов целиком остался там, в распадающемся горбачевском Союзе, - странный миллионер, уплативший партвзносы со всех своих миллионов. В этом парадоксе - весь Тарасов. Он действительно немыслим вне той осенней империи, где бандиты еще не успели сориентироваться в новой ситуации, а недоумевающие рэкетиры не приближались к первым биржам и компьютерным кооперативам, предпочитая собирать дань с более привычных базаров или закусочных. Выстоявший в борьбе с ЦК и Минфином, его бизнес не пережил слома эпох. Да и что было делать ему, антисоветскому советскому миллионеру, в той действительности, где оба этих прилагательных потеряли смысл?

¹ Надо сказать, что моя любимая цитата из сочинений Тарасова в эту подборку не вошла. Вот она: "Мне отмщение и аз воздам". Если кто не понял, это он о себе. Скромно и со вкусом. Впрочем, мне кажется, что я это уже где-то читал. Только там не про Тарасова было.

² Александр Николаевич, я давеча в Сети на одно сочинение наткнулся. Подпись там незнакомая, но идеи и стиль очень похожи. Признайтесь, Ваше?