Дата публикации:  3 Декабря 2003

 получить по E-mail
 версия для печати

Эта новость, конечно, из разряда первостатейных, безотносительно к ее подробностям: в Киеве открывается Музей современного искусства. То, что долгие годы обсуждалось как крайне желательное, но маловероятное, начало приобретать параметры реально существующего. На днях в Киевском центральном доме художника была представлена экспозиция "Первая коллекция", которая и должна стать базовой в будущем музейном собрании.

Излишне напоминать, что Музей современного искусства - затея долговременная и для престижа государства архиважная. Что такие музеи являются одним из первых пунктов туристических программ и, более того, подобные структуры не просто собирают современное искусство своей страны, но и развивают, формируют его с помощью экспозиций, семинаров, конференций, ведут обширную теоретическую и архивную работу, группируют вокруг себя всех участников процесса: художников, искусствоведов, галеристов. Централизованно такая работа в Украине - при весьма активной художественной жизни, при наличии сильных региональных школ и нескольких десятков талантливейших артистов - доселе почти не велась.

Другой вопрос, каким видят будущий музей его устроители, на каких принципах отбираются произведения. Понятно, что главная фигура здесь - основатель, человек, на чьи деньги Музей создается и в чьем владении будет находиться коллекция: Виктор Пинчук. В Украине он персона более чем влиятельная. Не просто депутат и миллионер, промышленник (трубы большого диаметра, необходимые для газо- и нефтепроводов), но и - зять Кучмы, член правящего клана. Одним словом, его финансы подкреплены реальным политическим влиянием - идеальное сочетание для меценатства. Однако на первоначальной стадии коллекцию формируют эксперты, которые, собственно, рекомендуют к приобретению те или иные имена и произведения. Таковыми выступили француз Николя Буррио, московский галерист Марат Гельман, художник Александр Ройтбурд и Александр Соловьев (куратор "Первой коллекции"). Их понимание актуальности, что не скрывают и сами эксперты, связано в первую очередь с концептуализмом и постмодернистскими техниками. В связи с чем, к примеру, за бортом выставки осталось немало живописцев, без которых трудно себе представить украинское искусство: Александр Животков, Александр Криволап, Марко Гейко, Матвей Вайсберг, Бадри Губианури и другие. Мнение о том, что "неоабстракционистское" творчество этих весьма разных и ярких художников недостаточно актуально, можно было бы принять, если Музей не имел в названии слова "современный". А ведь все они являются нашими современниками. Опять же, автору этой статьи довелось побывать не в одном музее современного искусства за рубежом, и там (что подтвердилось и на последней Венецианской биеннале) новая абстракция прекрасно сочетается с традиционной, также с видеоартом, инсталляциями и всем остальным набором арт-технологий. Другое дело, что новое искусство с его уклоном в предметную фигуративность доходчивее, его легче предлагать к приобретению. Но уж коль скоро Музей планируют в перспективе сделать собранием вообще восточноевропейского искусства (что также было задекларировано), то контекст все же придется менять.

Впрочем, лиха беда начало. В "Первой коллекции" хватает отменной живописи. Есть несколько заметных полотен киевского мастера цветовой пластики, основателя "Живописного заповедника" Тиберия Сильваши или лидера крайне интересной школы львовского неоэкспрессионизма Николая Филатова. Хватает видео- и медиа-артистских работ, самых различных экспериментов с движущимся изображением. Нет скульптур, не очень много инсталляций. Однако в целом актуальное искусство за последние 20, точнее даже - 15, лет, то, что прославилось под названием "южнорусская волна", представлено обширно и разнопланово. Очень важный момент - не забыли уроженцев Украины, стяжавших славу в чужих краях. К примеру - группу "Перцы". Олег Петренко и Людмила Скрипкина начинали как активные участники одесского движения "Апт-арт", однако ни одно исследование феномена московского соц-арта не обходится без упоминания их имен. Их работы - истинный образчик соц-артовского стеба: муляжи кастрюли борща, вареного картофеля, "потребительской корзинки", данные в разрезе, с таблицей-указанием энергетической и витаминной ценности продуктов; выполненная в стиле советского плакатного примитива 1920-х картина "Но пасаран", полосатый Чехов в компании двух зебр...

Вообще, одесситы, сделавшие колоссальный вклад и в украинское, и в российское искусство, представлены целым рядом значимых имен. Есть несколько запоминающихся работ Юрия Лейдермана периода 1980-х гг. ("Следователь в форме, следователь в гражданском", "Сапфиры, рубины, якуты"). Соратник Лейдермана по позднеконцептуалистской группе "Медицинская герменевтика" Сергей Ануфриев, представлен двояко: в реди-мейде наподобие исписанных туманными текстами рубашек и как отличный график - ранними рисунками из серии "Удвоения". Бросаются в глаза псевдоклассические стилизации Анатолия Ганкевича и Олега Мигаса из "фламандского" цикла "Еда". Немало развлек публику своими "Темнильничками", странноватыми объектами, похожими на фосфоресцирующие обломки кораллового рифа, чуть ли не единственный на сегодня украинский оп-артист Дмитрий Дульфан. Пугает страшноватой "Девочкой"-мутантом Владимир Кожухарь. Близок к "Перцам" по манере работы и сдержанному сарказму активист "Апт-арта" и "Медгерменевтики" Игорь Чацкин со своим коллажем из сухарей и баранок "На завтро". Впрочем, у него остается место для романтики: таков его трогательный "Кораблик", наклеенный на доску и окруженный названиями парусных снастей. Несколько особняком смотрятся ассамбляжи Александра Лисовского - небольшие, изящные композиции плоскостных изображений и объемных предметов, чем-то напоминающих послереволюционные коллажи футуристов и конструктивистов, но как бы с ностальгической облагораживающей патиной. Конечно, не обошлось без широкого присутствия приметного одессита Ройтбурда - похоже, что нашествие земляков во многом его заслуга. Картинами "Будда повергнутый", "Лоно изгнания", парафразом классицизма "Пуссен" и несколькими видеофильмами нынешний директор галереи Гельмана в Киеве напомнил о том, что главное его ремесло, все же, - художник. Еще один образчик приморского концептуального стеба - "Негры ночью грузят уголь", нарисованные в 1987 г. Светланой Мартынчик и Игоря Степина.

На фоне столь мощного "одесского вторжения" другие местности, в том числе столичный Киев, смотрелись не столь эффектно, хотя иронических упражнений хватало и там. Киевляне Максим Мамсиков и Александр Гнилицкий нарисовали "Ку-клукс-клан" и "Штирлица с обезьяной", соответственно. Циклом "Last project" продолжил свою серию маньеристских фото анфан террибль киевских арт-подмостков Арсен Савадов. Бывший харьковский, а ныне московский фотохудожник Сергей Братков вписался в контекст "Первой" чудными фото беременных моделей под общим названием "У меня будет мальчик". Экспонируются и работы другого фотографа из Харькова, всемирно знаменитого Бориса Михайлова - его снимок рабочей, моющей забор, из цикла 1991 г. "Возле земли", стоит многих полотен. Имелась и пара холстов Олега Голосия - одного из самых талантливых и трагических представителей поколения 1980-х, чья персональная выставка недавно прошла в Национальном художественном музее. По заверениям организаторов, выставленное в Доме художника - лишь малая часть предполагаемого собрания, так что, вполне возможно, некоторое количество картин Голосия все-таки останется в Украине и будет доступны для показа.

Тем более что, как поговаривают, Марат Гельман готов передать Музею украинскую часть своей весьма обширной коллекции, при условии, что там будет его именной зал. Если соглашение состоится, то такое прибавление трудно переоценить, ведь Гельман во многом сделал себе имя, собирая украинцев как раз в период расцвета "южнорусской волны", это десятки композиций.

Пока же из того, что довелось увидеть, можно понять, что, худо-бедно, музеефикация украинского современного искусства стартовала. Пусть не в своем помещении (каковое, судя по всему, нашли в очень престижном районе Киево-Печерской Лавры, в бывшем цехе завода "Арсенал"), пусть с некоторым перекосом в сторону доморощенных концептуалистов, пусть еще многое в сослагательном наклонении. Главное, что массивная и неповоротливая украинская культура начала-таки усваивать весьма странный и непонятный для нее продукт.

написать отзыв

поставить закладку

Предыдущие публикации:
Марина Куновская, Лист на ветру /01.12/
	Называть российский кинематограф зарубежным у белорусов пока язык не поворачивается, но и своим уже не получается. И спасения от этого противоречия зритель ищет в советской классике или голливудских шедеврах.
Наталия Рудниченко, "Украинцы - Украинцы": уникальный фотопортрет нации в одном проекте /17.11/
	Проект Игоря Гайдая "Украинцы - украинцы" - отнюдь не критический комментарий относительно состояния украинского общества, как и не сентиментальное "возвеличивание" простого человека. Несмотря на очевидную студийность, он является скорее "репортажем с места происшествия", фиксирующим разнообразие социальных ролей и эмоциональных состояний.
Екатерина Ефремова, Экспансия европейской культуры-2 /17.11/
	Портреты знаменитых европейских режиссеров. Александру Дарие, Зандор Жотер, Кшиштоф Варликовски и другие. Начало - здесь.
Иван Катаев, Триумф воли /14.11/
	В начале ноября в Перми прошел фестиваль немецкого кино "Тайны Рейна". Фестиваль проводился местным контактным бюро Немецкого культурного центра имени Гете (Гете-институт)
Нина Беленицкая, "Что это за страна, а?" /11.11/
	Новая грузинская драма еще очень молода. Ее истинная ценность будет понятна только с высоты ретроспективного взора - сейчас еще рано говорить о сложившемся художественном явлении. И во многом от новой драмы зависит, произойдет ли возрождение грузинского театра.

предыдущая	в начало