Что культурного может случиться за новогодне-рождественские праздники? Ничего и не случилось.

Эту фразу из статьи Ксении Рождественской (Газета.Ru) можно смело выносить в эпиграф - так четко она характеризует общее "постканикулярное" настроение печатных СМИ. Посему первая половина минувшей недели не принесла особой радости любителям свежей рецензии и оперативного критического комментария. Да и откликаться было почти не на что - разве что лишний раз мусолить тему новогоднего ТВ. Здесь главным героем стал актер Андрей Данилко (он же Верка Сердючка). Юрий Богомолов ("Известия"):

"Кто бы мог подумать да и представить, что триумфатором российской новогодней телефиесты станет не Галкин, не Винокур, не Петросян и не Алла Пугачева, а застенчивый украинский артист Андрей Данилко со своей частично надувной куклой Веркой Сердючкой? Они на пару всю российскую попсу затмили враз... Сердючка стала настоящим Фигаро новогодних торжеств на телевидении".

Если же говорить о менее навязчивых отраслях культуры, то внимания газет на прошедшей неделе удостоились в основном музыка, балет и кинематограф.

Музыка

Состоявшийся 8 января в зале Чайковского совместный концерт "Академии старинной музыки" Татьяны Гринденко и группы "Аукцыон" - событие, что называется, "из ряда вон". Об этом пишет Борис Барабанов ("КоммерсантЪ"):

"Такой концерт - отличный информационный повод для прессы, проверенный PR-инструмент, такой же, как, например, акустический концерт или альбом кавер-версий. Чаще всего проекты сочетания рока и классики становятся результатом полной и безнадежной деградации артистов. Открытий в этом жанре давно не случалось, и уж тем более - на российской сцене. То, что было показано 8 января в зале Чайковского, превзошло все самые смелые ожидания".

Всеобщие восторг и недоумение разделяет и Григорий Заславский (НГ):

"Было от чего словить кайф: на сцену Концертного зала Чайковского, куда, например, Андрей Андреевич Вознесенский каждый раз поднимается с новым стихотворным посвящением, музыканты Гринденко вышли все в черном, а рокеры - торжественного случая ради! - в золотом шитых камзолах.

Играли безо всяких пауз, чередуя старинные гимны в честь новорожденного Иисуса с песнями Федорова и Гаркуши (который, единственный, был не в камзоле, но и не в черном, а в подобии "домино" Арлекина).

Играли вместе, хотя в том, как включались в игру друг друга те и другие, было что-то, что роднило этот концерт с джем-сейшном, где на сцене, случается, сходятся малознакомые или вовсе не знакомые музыканты. А музыка тем не менее удается.

Энергетические затраты рокеров были заметнее: когда две или три песни спустя Федоров освободился от камзола, белая рубаха его с широкими старинными манжетами уже прилипла к спине".

Еще одна цитата из упомянутой статьи Ксении Рождественской содержит элементы народной этимологии:

"Те зрители, которые привычно пришли послушать "Аукцыон", получили Перселла с Вивальди, нервную скрипку Гринденко и органные страсти. Зато тем, кто пришел послушать классическую музыку, пришлось проглотить и трогательно-графоманские стихи Гаркуши, и внепогодные крики Федорова, и вакханалию, которую музыканты устроили из песенки "Все вертится". Так все и вертелось - скорее всего, от слова "вертеп". Мало того что получилось очень органично, так еще и стало очень жаль, что зимы не бывает только один раз в году. А все остальное время она неизменна".

А закрывает сюжет тот же Борис Барабанов:

"Триумфальный концерт в зале Чайковского задал столь высокую планку для массовых концертных зрелищ столицы, что теперь, чтобы создать что-либо, еще более яркое и честное, потребуются силы еще более внушительные".

Публично выражаться словами "эклектика" и "синкретизм" никто не стал. Хотя опасения были.

Балет

Большой театр.

Выскочила ассоциация?

Волочкова? Не угадали! В это трудно поверить, но уже несколько дней о главном театре страны пишут и говорят, не упоминая экс-приму. Большой театр гастролирует в Париже. Отзывы - противоречивые.

Тон задает Михаил Малыхин ("Новые Известия"):

"Более странных гастролей Большой театр не помнит со дня своего основания. Были более пышные, более громкие, более скандальные, но таких необычных не было никогда."

Первая проблема в том, что в Париже Большой представляет не то чтобы второй состав, но и не главные звезды. Во Францию по разным причинам не поехали Николай Цискаридзе, Сергей Филин, Нина Ананиашвили и Светлана Лунькина.

Вторую проблему формулирует на страницах "Газеты" Марк Хагеман: Григорович устарел. Но, - добавляет критик, - Париж в эйфории.

"Если говорить об атмосфере, царящей в Опере, то ее можно обозначить одним словом - эйфория. На двух спектаклях "Лебединого озера", которые я посетил, публика Дворца Гарнье с очевидностью приходила в восторг от русских гостей, но много меньше была захвачена самой постановкой. "Лебединое озеро" в редакции Григоровича производит впечатление старомодности и тусклости, зрителю предлагается поверить в таинственность, якобы создаваемую плохо поставленным светом... Словом, взамен прежнего величия нам показывают серые будни Озера лебедей и замка Зигфрида. В близких к Парижской Опере кругах считают ошибкой включение "Лебединого" Юрия Григоровича в программу гастролей.

Артисты же заслуживают исключительно похвалы. Оживленные комментарии и обсуждения среди зрителей в антрактах касались всех сторон спектакля: начиная с благоговейных восторгов от полетных прыжков мужчин и виртуозности Шута, с удивления непостижимо шумными туфельками русских артистов - до сравнения стилей и постановок Большого театра и Парижской Оперы, до замечаний о разнице в музыкальных темпах, наблюдений за манерой одеваться, за слаженностью партнеров и прочим. Парижане выказали много энтузиазма уже на спектакле, где ведущей парой были Анна Антоничева (Одетта-Одиллия) и Руслан Скворцов (Зигфрид), хотя эти артисты выглядели адекватно, но не больше. На спектакле же, где в этих ролях выступили Светлана Захарова и Андрей Уваров, публика впала просто в исступление".

Как пишет Татьяна Кузнецова ("КоммерсантЪ"), во мнении, что Григорович устарел, сходится вся французская публика. Тот же автор подводит итог первых дней гастролей:

"Новинки Большого, "Дочь фараона" в постановке француза Лакотта и "кот в мешке" ("Светлый ручей" Алексея Ратманского), вызывают куда больший интерес, чем "Лебединое" - тщательно отглаженная, но потертая визитная карточка Большого".

Другой недавний информационный повод, связанный с балетом, - юбилей Ролана Пети. Наибольшее впечатление на СМИ, естественно, произвел тот факт, что с 80-летием Пети поздравил Владимир Путин. Однако помимо официоза, есть еще публикация в "Газете", где своими воспоминаниями о Ролане Пети делится Николай Цискаридзе:

"Еще до приезда Пети сказали, что есть интересный мальчик, которого зовут Николя, и фамилию произнесли, которую он, естественно, не запомнил. Но имя запомнил, так как его любимый артист Николя Ле Риш. Он спросил: 'Где у вас такой Николя?' Ему ответили: 'Ну что вы, это так неинтересно, так плохо, такого нет. Он капризный, на класс не ходит, и показать мы его не можем'. А у Пети было только два дня на поиски Германна, но всех, кого ему предлагали, он отвергал. И когда он в очередной раз спросил: 'А этот Николя, он появился? Ему сообщили, что я хотел его видеть?', ему опять ответили: 'Нет-нет-нет, у него ужасный характер, он в класс не ходит'.

Он захотел меня посмотреть. Мы назначили встречу вечером в каком-то зале после прогона 'Лебединого'. Он опаздывал и, как потом сказала переводчица, долго наблюдал за мной через замочную скважину. Потом вошел в класс, попросил снять одежду - зима была, попросил сделать какие-то комбинации, посмотрел пристально в глаза и сказал: 'Я на вас ставлю балет'".

Кино

Американский кинематограф в российской периодике минувшей недели присутствовал в виде упоминаний номинантов и лауреатов не самых престижных кинопремий:

""Выбор народа" - самая, пожалуй, демократичная из всех американских кино- и телепремий. Победители определяются на основе проведенных Институтом Гэллапа опросов и после подсчета голосов, присланных по Интернету. Подобный демократизм сопряжен с неизбежными упрощениями, вот почему награды присуждаются всего лишь в восемнадцати номинациях, объединяющих достижения в области кино, телевидения и шоу-бизнеса. Больше всего народных премий традиционно достается кинематографистам, причем в случае с актерами речь никогда не идет о конкретных ролях в конкретных фильмах (условно говоря, всеобщий любимец может получить премию, даже если в минувшем году на экраны не вышел ни один фильм с его участием). - констатирует Игорь Потапов ("Газета")

Алла Федина ("Известия") подводит предсказуемый итог "Выбора критиков":

""Выбор критиков" целиком и полностью пал на "Властелина Колец: Возращение короля". Картина Питера Джексона, имеющая все шансы преодолеть в прокате биллионный рубеж, получила 4 награды: за лучший фильм, лучшую работу режиссера, лучший актерский состав и лучшую музыку, сочиненную Говардом Шором".

Кинематограф российский пока упоминается главным образом в жанре "итоги года". И Мария Кувшинова ("ЕЖ"), и Ирина Любарская ("Итоги") еще раз вспоминают "Возвращение", "Бумер" и "Антикиллер".

Что же до премьер, то на первый план выходит кинематограф корейский, ведомый Ким Ки-Дуком. Сразу две картины этого режиссера выходят в российский прокат, каковое событие не могло не найти отражения в периодике. Антон Долин ("Газета") доходчиво объясняет причины популярности картины "Весна, лето, осень, зима... и снова весна":

"Понять зрителей, испытывающих эйфорию по поводу нового произведения Ким Ки-Дука, можно без труда. Те, кто питает слабость к азиатским загадочностям и красивостям, получат то, о чем всегда мечтали - подлинную квинтэссенцию буддистской поэзии. Другие, предпочитающие банальный Голливуд, будут счастливы встретить наконец хоть что-то понятное и доступное в непростом мире авторского кино. Тем более что всем известно: Ким Ки-Дук снимает фильмы не для слабых духом. Поэтому особенно приятно посмотреть, понять и полюбить его картину, в которой почти нет пыток людей и животных, экстремального секса, унижений и убийств".