Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / Периодика < Вы здесь
Журнальное чтиво. Выпуск 175
Дата публикации:  10 Августа 2004

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

В этом выпуске "Чтива" будет два равноправных сюжета: критики о писателях и критики о критиках. Во втором случае речь пойдет о двух книгах, изданных почти в одночасье ведущими критиками "Знамени". Что же до традиционных "персональных дел", то героями отделов критики летних журналов стали братья Стругацкие, их ученик Вячеслав Рыбаков, Елена Шварц и все русские поэты второй половины ХХ века (скопом!), а кроме - некоторое количество очень разных русских прозаиков, которых "заединила" в одной "монументальной" статье очередная "новомирская" дебютантка.

Итак, "Новый мир" отныне "открывает" старому миру не только юные писательские дарования - в свежем августовском номере Ирина Роднянская торжественно представляет "Литературные мечтания", то бишь серьезный критический дебют выпускницы журфака МГУ Валерии Пустовой. Диплом юной дебютантки носил неслабое название "Самосознание современной русской интеллигенции. Личность. Литература. Культура", а свой "главный на сегодня умственный интерес" она сформулировала тоже не без напыщенности: "Профессиональное поведение и духовная ориентация современного литератора в контексте возрождения России". Воспитателей юношества из "НМ" все это вместе - и лексикон, и амбиция - не насторожили, а напротив, воодушевили чрезвычайно; дебютная статья называется соответственно: "Новое "я" современной прозы: об очищении писательской личности". Герои перечислены с очевидным "синтаксическим умыслом", - буквально так: В.Маканин, С.Гандлевский - Р.Сенчин - И.Кочергин. То есть кто-то "попарно" - через запятую, а кто-то "напротив" - через тире. Идея в том, чтобы столкнуть поколения, не случайно та же Роднянская напоминает в предисловии, что "юность - это возмездие". Что же до самой дебютантки, то она формулирует с присущим "юношескому возмездию" суконным пафосом:

"Спросят меня: на каком основании проводится очная ставка таких непохожих героев? Общего в произведениях указанных авторов много. И прежде всего они объединены скрытой в их подтексте, но очевидной для современного литературного процесса проблематикой. Романы "<НРЗБ>" Гандлевского и "Андерграунд" Маканина - равно как и новые произведения Сенчина (рассказ "Чужой" - "Знамя", 2004, # 1; повесть "Вперед и вверх на севших батарейках" - "Новый мир", 2004, # 4) и даже далекие от внутрилитературной темы рассказы и повесть Кочергина (см. его сборник "Помощник китайца", 2003) - все эти произведения ставят вопрос о духовной состоятельности современного писателя, а значит, и о будущем нашей литературы, а также выводят нас на проблему очищения, освобождения и укрепления личности современного литератора".

Признаться, я еще застала то время, когда советские критики похожим языком в похожих друг на друга советских журналах писали похожего порядка статьи, равно и когда партийно-комсомольские ячейки и прочие "общественные" организации создавали того же порядка "человеческие документы", - мне не привыкать; но вот откуда у 22-летней "новомирской" дебютантки это солдатское сукно и фирменные пуговицы, это чудесное "единство формы и содержания"?

Короче говоря, речь там идет о недостойном моральном облике современного литератора (он же - герой современной прозы) - именно этот печальный факт способен "заединить" Гандлевского и Сенчина, потому как других общих свойств у них нет (разве что они пишут прозу и подчас печатаются в одних и тех же журналах). Не говоря уж о том, что все перечисленные герои статьи (и их персонажи) - из разных "литературных эпох": маргинальный и незадавшийся поэт-семидесятник Лев Криворотов, сделавший профессию из своей подпольной "истории" (в статье он почему-то назван "официальным": Пустовая или не поняла, или передергивает), и прикормленный "официальной тусовкой" растиньяк-нулевик Роман Сенчин (то есть персонаж под таким именем) никак не могут одинаковым образом "быть восприняты как прямые свидетели духовного неблагополучия современного писательского миро- и самоощущения". Одно дело - сталкивать поколения, и совсем другое - мешать их в одну кучу в угоду собственной схеме.

А нехитрая мораль "проблемной статьи" в том, что "современному писателю" надобно отворотиться от себя любимого и повернуться лицом к "жизни", или, как формулирует юный критик, к "надличному контексту". Кажется, новомирские вожатые сами не верят в то, что пионерский призыв будет воспринят всерьез и что-то там "переозначит" в "самосознании современной русской интеллигенции", однако слово сказано, дебют случился, и редактор отдела критики поздравляет Валерию Пустовую "с первым серьезным актом вмешательства в литературную жизнь".

Между тем не нуждающийся в представлении Никита Елисеев напоминает в августовском же "Знамени", что в истории отечественной литературы уже бывали моменты, когда неглупые люди ("формалисты и прочие - как это нынче принято говорить, продвинутые исследователи литературы") призывали обращаться - не к "жизни", нет! и не к "надличному контексту", но к "фабульной выдумке", к авантюре, к "фантастике и приключениям". Призыв их был услышан немедленно, однако Никита Елисеев полагает, что "из всех русских писателей, последовавших... совету формалистов, наиболее плодотворными оказались братья Стругацкие, Аркадий и Борис". Здесь не место заступаться за Каверина, Беляева или Алексея Толстого, критик выбрал Стругацких, и он имеет право. Собственно, статья называется "Право на саспенс", и смысл там, кажется, обратный зачину: "занимательный" писатель "хочет быть философичен" и взыскует "внимательного читателя" - надо думать, такого, как Никита Елисеев, подробно толкующий всякого рода "символику" и "метафизику". А читатель в большинстве своем не такой, он "трамвайный", ему лишь "саспенс" подавай... как тем "продвинутым исследователям литературы" из прошлых времен. (Впрочем, это если вспомнить про то, с чего начинали, а если не вспоминать, как сам автор, то и ладно...)

В том же номере "Знамени" еще одна "питерская подача" - большая апологетическая статья Олега Дарка о книге прозы Елены Шварц ("Волна и пламень"). А в "Знамени" июльском Валерий Шубинский о "великой поэтической эпохе" - поэзии "второй половины ХХ века". Статья называется "Утопия свободы и утопия культуры", открывается она цитатой из... Елены Шварц:

...Но - бедные - для вас и чести больше,
Кто обделен с рождения, как Польша,
Кто в пору глухоговоренья
Родился - полузадушенный, больной,
Прорезал горло сам себе для пенья,
Глаза омыл небесною волной...

Стихи начала 70-х, посвящены Кривулину, и "великую поэтическую эпоху" по большей части представляют поэты питерские - от Бродского до Аронзона. (На предмет "питерских" бывают, кстати говоря, и другие мнения, в прошлом выпуске "Чтива" об этом шла речь). Однако и сам автор, написав фразу "Мы живем на излете великой поэтической эпохи", тут же оговаривается, что, мол, главное там - "слово - "излет", а не эпитет "великая". А мы выделим в том же номере рецензию Алексея Балакина на изданную в Петербурге "коллекцию" "прозы ленинградского периода": здесь нет "эпохальной" амбиции, зато очень точно проведена разделительная линия между литературой "официальной" и "неофициальной": граница проходит в плоскости прагматики, то есть адресации. "Разница между "мейнстримом" и "андерграундом" (сохранившаяся, кстати, и по сей день) сродни разнице между фабричной упаковкой аспирина, годного для всех, и сложным лекарством, изготовленным в аптеке по конкретному рецепту, который выписал конкретный врач для конкретного больного". И это одна из причин, почему сегодня "проза ленинградского периода" издается и понимается в категориях "литературных памятников" и нуждается скорее в историко-литературном комментарии, нежели в критической оценке.

Теперь заявленная в начале "критика о критике". В последнем "Новом мире" Алла Латынина написала про обе "знаменские" книги - и "Перемену участи" Сергея Чупринина, и "Скрытый сюжет" Натальи Ивановой. Еще прежде "Скрытый сюжет" был отрецензирован в июньском номере "Октября": рецензент (он же - писатель) Борис Хазанов во многих случаях пристрастен (более всего в оценках других писателей), тем не менее одним из главных недостатков критика Натальи Ивановой он полагает заведомую идеологическую "установочность": "То, что Иванова приписывает прозе, хорошей или плохой, не есть вопрос прозы, но установка самой Ивановой". Алла Латынина начинает с той же "установочности": "знаменская" критика заведомо "идеологична" и откровенно сортирует писателей на "наших" и "не наших", однако Латынина всегда рада заметить разность между главным редактором "Знамени" и его первым замом; Иванова осторожна и, адресуясь едва ли не в первую очередь западным славистам (каковым и посвящает книгу), "свято чтит принцип политкорректности", Иванова старается если не быть, то по крайней мере выглядеть "терпимой", и, похоже, самой рецензентке ближе и симпатичнее "нетерпимый" Чупринин с его мандельштамовской цитатой: "Литература, когда я тридцать лет тому назад начал ею заниматься, была одним из главных дел в стране, нынче же она... Была вся кровь вся непримиримость, а стала псякрев, стала всетерпимость..." Парадокс в том, что как раз таки чупрининская идеологическая "нетерпимость" у Латыниной никогда прежде сочувствия не вызывала, но самый пафос "Перемены участи", очевидное отторжение настоящего порядка вещей оказался вдруг ближе, нежели сдержанный и "политкорректный" оптимизм Натальи Ивановой. Фактически в этой рецензии на две книжки "скрытым сюжетом" происходит полемика с третьей - "Замечательным десятилетием" Андрея Немзера. Алла Латынина в который раз ищет подтверждение своему излюбленному тезису про "сумерки литературы", и, как ей кажется, находит - если не у Чупринина, то у Мандельштама.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Глеб Шульпяков, Молоко в треугольных пакетах /03.08/
Главным материалом номера, гвоздем, так сказать, летнего сезона (да и вообще всего сезона 2004 года) я предлагаю считать сокрушительный очерк молодой немки Яны Симон.
Инна Булкина, Журнальное чтиво. Выпуск 174 /27.07/
Гуляющим в назидание. Летние стихи.
Инна Булкина, Журнальное чтиво. Выпуск 173 /13.07/
Ангел над городом. Проза в "Звезде" и "Знамени".
Авраам Шмулевич, Коричневая весна Европы /07.07/
Подлинная история партизанского движения отличалась от лубочных картинок из книг о "пионерах-героях". Но когда историк выпячивает только определенные факты, замалчивая остальные, это называется фальсификацией. Если же такая пропаганда появляется в солидной газете, - значит, это "кому-нибудь нужно".
Глеб Шульпяков, Чеховские мотивы /05.07/
"Иностранная литература", #6. Талисманом номера предлагаю считать черепаху.
предыдущая в начало следующая
Инна Булкина
Инна
БУЛКИНА
inna@inna.kiev.ua

Поиск
 
 искать:

архив колонки:





Рассылка раздела 'Периодика' на Subscribe.ru