Русский Журнал
/ Обзоры / Периодика www.russ.ru/culture/periodicals/20050722.html |
Журнальное чтиво. Выпуск 199 Инна Булкина Дата публикации: 22 Июля 2005 Лета остается все меньше, на повестке дня летние стихи; в "Журнальном зале" между тем явился 2-й - весенний - выпуск "Ариона", и там Игорь Иртеньев с "Типа сонетом". "Типа сонет" - это типа заголовок, строфа такая... типа классическая. И типа про лето: Когда декабрь как вкопанный стоит, В том же "Арионе" - во втором отделе - Инна Лиснянская с зимними стихами, но зима там метафизическая, как в классических элегиях: урожай собран, снег или зола?.. Point для классической элегии не вполне традиционный. Уже отару лет Большой зимний цикл Инны Лиснянской - в июльском номере "Знамени"; на этот раз в подтекстах горацианская ода, впрочем рифма к Горацию - галлюцинация, что же до "звуков лиры и трубы", то каноническим аллегориям здесь предпочитают неканонические: Пляши, путана, играй, гетера, "Знамя" июньское открывается "Попыткой плача" Юрия Арабова с центоном-эпитафией, скрепленным цепочкой рифм на "время". Здесь же "Признаки тихого наводнения" Михаила Айзенберга с интригующим предисловием: "Как пишут в предисловии к какому-нибудь скандальному роману: "Все совпадения имен и событий случайны". Здесь авторы всегда немного лукавят, но у меня есть крепкое алиби - время написания помещенных в журнале стихотворений. Они написаны летом и ранней осенью 2004 года". Это и в самом деле почти роман, но из событий здесь, пожалуй, лишь титульное наводнение, вода - главное действующее лицо, она как "горячий лед" и "текучий камень", она как темнота, что без дна (обратный ход: черный ящик с двойным дном). А как вы стали черным ящиком? Ближе к концу появляется наконец персонаж. Под соответствующим заголовком: А вот и он Новый персонаж множится, оборачивается то другом ситным-прянишным, то серым волком со скукой в глазах, то серой молью, что дышит где захочет. Затем возникает смутный звук - машинный гул, эхо кассовых автоматов. вы злодеи, мы злодеями не будем, Похоже, этот сюжет - про страх темноты и войну всех против всех, где ждут помощи неясно с какой стороны, где в некий момент возникает голем, непонятный вблизи, различимый вдали, едва отделившийся от грязи... а потом оказывается, что все это - ночной кошмар. Надо мной стоит человек-гора. В заключение - мораль: Если хотите, то вот мое мнение Другой страшный сон - не про голема и наступающую воду, не про можжевеловый куст, но про застывающую Неву с Андреевским крестом над нею - у Елены Шварц в последнем номере "Нового мира": Я видела во сне крестовый мост - Подборка Юрия Кублановского в июньском "НМ" называется "Над строчкой друга" и заканчивается "черными флоксами..." Александра Величанского. В том же номере исполненные античной архаики "Пустынные времена" Бахыта Кенжеева, начинаются они с "загадки", "ключика к хорошей прозе" ("Ключик к хорошей прозе едва ли не в том, / чтобы она была не меньше насыщена, чем хорей..."), заканчиваются детскими играми, гаданием и посвящением А.Ц. ("Прятки, салки да третий лишний..."). А открывается июньский "НМ" "Синим светом" Сергея Гандлевского: кажется, те самые "три стихотворения в год", в своем роде продолжение прошлогодних "двух стихотворений": о "личных вещах" - "бесполезных вещах" и о приравненной к ним памяти-воскрешении: Признаки жизни, разные вещи - В "Звезде" - американские стихи Григория Кружкова: лето в Нью-Джерси, смерть в Нью-Джерси, отсылка к Сократу, посвящение Льву Лосеву, аллюзии (кроме титульной - венецианской) на "Зима. Что делать нам в деревне" и блоковское "Северное море": По радио передавали джаз. Наконец, в 6-м номере "Октября" - цветные сны Михаила Поздняева, сначала про Еву и Лилит, а под конец про купленную на прошлогодней ярмарке "нон-фикшн" тишотку, "T-shirt, / из которой кровь течет", посвящается Андрею Вознесенскому, стихи, соответственно, - про назначение тишотки: Назначение тишотки, дорогие малыши, - - и назначение поэзии. Или определение поэзии: Поэзия не сонная лощина |