Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
Тема: Поиски стиля / Обзоры / Театр < Вы здесь
Николай Гумилев возвращается
"Отравленная туника" в "Мастерской Петра Фоменко"

Дата публикации:  27 Июня 2002

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

ак скушно!" - говорят одни. "Как красиво!" - говорят другие на новом спектакле театра-студии под руководством Петра Фоменко. Забытую пьесу Николая Гумилева, его "византийскую трагедию" в пяти актах - "Отравленная туника", у которой театральной биографии нет и которую сегодня знают одни лишь филологи-специалисты, поставил не сам Мастер, а его ученик из Югославии, окончивший курс в нашем ГИТИСе - Иван Поповски, известный в Москве, в России, во Франции даже более, чем у себя на Родине, и поныне не преодолевшей жестокой игры междоусобиц и разделов.

Есть основания для скуки на этом спектакле медленных ритмов и грез, плавных перемещений, изысканных, замирающих в паузах поз, жестов, которые реют и "повисают" в затемненном прозрачном пространстве.
Но правы и те, кто восхищается красотой зрелища, "сработанного" тщательно, с полным уважением к пьесе и автору, почти идеального в пластике, в материальном оснащении. Режиссер, интерес которого к театральным опытам русского "Серебряного века" не случаен, который нам показал, хоть и не удавшийся до конца, но - "Балаганчик " Блока и замечательное воплощение цветаевского "Приключения", как доказательство того, что театр поэта Цветаевой жив и напрасно пропущен русской сценой, - в новой своей работе дает немало свидетельств тому, что Гумилева-драматурга режиссер знает, чувствует подчас с удивительной точностью. Простоту и поэтическую наивность пьес - стилизаций Гумилева, что позволяло сравнивать его театр с театром марионеток. Схватку "лебединого", одухотворенного, "дневного" в человеке (в "Отравленной тунике"- это поэт Имр, героический царь Трапезундский) - с варварским, "волчьим", "ночным" (императрица Феодора, император Юстиниан). Малого пространства сцены "Фоменок" на Кутузовском проспекте, игры света и теней, движения алых, бурых, черных плоскостей, образующих фрагменты древнегреческой мозаики; силуэтов на белом фоне (художник - постановщик Владимир Максимов), замечательных костюмов (знаменитой сербской художницы Ангелины Атлагич), звукового сопровождения - от унылой музыки до громовых раскатов, до журчания водяных струй - довольно, чтобы передать причудливость и экзотику гумилевских пьес, их органическую связь с античностью, с древним Востоком.

Неправы те, кто, выдвигая претензии к спектаклю (во многом справедливые), считают, что известно, как Гумилева ставить. Неправда. Выдающийся поэт начала века - для театра фигура неведомая, "неоткрытый материк". Его драматургия то ли жива, то ли окончена для современной сцены. Вся она - лишь сфера проб, гарантию успешности которых дать не может никто. "Фоменки" нас избаловали. В маленьком театре на углу Кутузовского мы привыкли к абсолютам, к шедеврам. На этот раз перед нами спектакль с недостатками. С блестящей работой Галины Тюниной - коварной и грешной императрицы-плебейки Феодоры; сложной ролью Юстиниана - циничного правителя древности и с очевидными неудачами Кирилла Пирогова (Имр) и Рустэма Юскаева (царь Трепезундский).

В самом деле, как их играть? Как говорить о страсти, влечении, любви без подтекста, с дикарской или детской прямотой, наивной откровенностью? Как произносить белый стих Гумилева? Шепотом, шелестом, заклинанием (у режиссера Поповски именно так)? Но тогда исчезает высшая степень чувствований, трагедии необходимая; патетика и пафос Гумилеву - драматургу присущие, "мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь", на котором настаивал сам автор.

Близясь к финалу спектакль все более сползает на бытовой тон. Еще и потому, что у талантливой Мадлен Джабраиловой героиня трагедии, принцесса Зоя - не более чем наивная, непосредственная, невинная девочка. Возраст тринадцатилетней сыгран буквально. Между тем о Зое в "Отравленной тунике" сказано с пугающей определенностью.

"Ты здесь жила, как птица из породы,
Столетья вымершей...
......................................
Вся грязь дворцов, твоих пороки предков,
Предательство и низость Византии
В твоем незнающем и детском теле
Живут теперь, как смерть живет порою
В цветке на чумном кладбище возросшем...
.........................................
И каждый шаг твой - гибель, взгляд твой - гибель...

Гумилев написал царевну времени упадка Византии. С "руками тонкими" и "взглядом печальным..." С древней римской и оттого - вялой кровью, желанием страсти и боязнью ее. Ужасной легкостью, жестокой неопределенностью, с которой Зоя говорит - да и нет, уйди или останься, люблю - не люблю - соперникам (арабу Имру и Трапезундскому царю).

Самая сложная роль в спектакле сыграна элементарно. (Помнится, что у Горького, который в 1918 году, в революционном Петрограде, куда после годовых странствий на погибель возвратился Николай Гумилев, - один только и принял странную пьесу, включил в свой утопический план "Истории культуры в картинах", есть подобие Зои - грезящая наяву, пребывающая во снах, чистейшая Павла в "Зыковых'' - красавица-богомолка, причина несчастья всех.) Попытка режиссера Ивана Поповски поставить Гумилева на сегодняшней сцене удалась не полностью. Но это попытка серьезная, честная, заслуживающая уважения. Она много говорит о театре Петра Фоменко - не только лучшем и наиболее живом в Москве, но, и по прошествии десяти лет это по-прежнему так, - еще и в высшей степени культурном, глубоком в своих художественных стремлениях. Состояние всего нашего театра открывается через этот спектакль, не выдающийся, но достойный. Два полюса театра - уродства, чернухи, грубости, которыми увлечены одни, и - утешения красотой, на ниве которой пробуют, спасают себя и зрителя другие.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие статьи по теме 'Поиски стиля' (архив темы):
Григорий Заславский, Волнующие темы /11.06/
С немалым интересом собравшиеся драматурги и актеры отнеслись к предложению подумать о теме нового драматургического "мега-проекта", на манер предыдущего - "Москва - открытый город", предложенного несколько лет назад Еленой Греминой и имевшего немалый успех.
Наталия Звенигородская, Балет "Москва" сменил ориентацию /07.06/
Бессменный организатор ежегодного фестиваля Русский камерный балет "Москва" решил в некотором роде сменить ориентацию. До сих пор фестиваль был фактически смотром того, что интересного появилось в столице по части современной хореографии, отчего и назывался Московским.
Полина Богданова, Власть воображаемой реальности /29.05/
Речь в этой статье пойдет об одной из любопытных тенденций сегодняшнего театра. Она проявляет себя в выраженном интересе к романтическим идеям и концепциям.
Олег Головин, Очередной "мюзикл, покоривший мир" /29.05/
Настолько надоели поросячьи восторги обывателей перед "его величеством Бродвеем", что любая театральная находка последнего времени, на которой отсутствует штамп "Made in USA", сама по себе заранее вызывает симпатию.
Илья Смирнов, Даши Намдаков: свет с Востока /29.05/
Сообщаю строго секретную информацию. Современное изобразительное искусство существует.
Вера Максимова
Вера
МАКСИМОВА

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

архив темы:





Рассылка раздела 'Театр' на Subscribe.ru