В Киев привезли "Гамлета". Молодого и кудрявого. Харьковский театр им. Шевченко транспортировал на один вечер в Национальный театр им. Ивана Франко свою версию шекспировской трагедии. А интерпретатором в афише обозначен, пожалуй, самый скандальный украинский режиссер последних лет - Андрей Жолдак. В роли принца датского - эстрадный малороссийский певец Андрей Кравчук.

Садитесь! Я вам рад! И можете держать себя свободно. На днях я королем был избран всенародно. И по такому случаю немедля издаю Указ. Впредь Данию, лоно и могилу Гамлета-бедняги, считаем не тюрьмой, а сауной. Это раз. Всех персонажей Эльсинора и окрестных околотков разденем донага... (Так и быть, трусы оставим, и то лишь где раскрас аляповатей.) Это два. Всем изуверам, жертвам и т. д., однажды возвеличенным ШекспЕром (Гилилов знает), немедля вырвем языки, чтоб, сволочи, не искажали текст. (Ну ладно, так и быть, местами вставим фонограмму из избранных фрагментов монологов-диалогов.) Это три. Четыре - вжарим дискотеку. Пять - устроим дикий пляж с игрою в оргию. Шесть - заставим биться всех в падучей. Семь - сунем принца датского в корыто и выльем сыну призрака на кудри два ведра парного молока, взятого по бартеру в одном из жмеринских колхозов...

(Возможный вариант обращения режиссера Андрея Жолдака к народу накануне премьеры "Гамлета". С пиаровской целью.)

Андрей Жолдак, который сейчас Андрей Тобилевич (вторую фамилию режиссер одолжил у корифеев украинского театра, которые якобы имеют к нему какие-то родственные претензии), раньше других в малороссийской местности уловил: театральный пиар - штука посильнее "Фауста" Гете и круче "Лира" Шекспира.

Это сила (не только политическая). Двигатель торговли. Мифотворчество. Мыльное "пузырепроизводство". Жолдак начинал как резвый пионер в замусоленном галстуке. Киевляне помнят, должно быть, огромные щиты по городу с усатой Адой Роговцевой и "сисястым" Богданом Ступкой - героями пьесы Олби "Кто боится Вирджинии Вульф", поставленной Андреем лет семь назад. Тогда здесь еще пытались спорить: хорошо ли это, плохо ли это? Сейчас, в основном, - "одобрям". Жолдак признан. Всеукраинским Минкультом ценим. На киевской премьере харьковского "Гамлета" из недр министерских вынесли специальную персональную (недешевую) корзину цветов для потомка Тобилевичей, а я грешным делом подумал: а кто еще из здешней театральной молодежи такой чести раньше удостаивался? Жолдак действует решительно. Наскоком, нахрапом, измором. Нет двери, в которую нельзя постучать. Нет авторитетов, которых нельзя обольстить. Жолдак вовремя нашел путь к сердцу "Фонда развития культуры и искусств Украины". Этого замечательного заведения, которое развивает его таланты год от года (и, наверное, правильно делает, хотя и другие таланты здесь тоже попадаются). Жолдак, слывущий "королем скандала", подарил себя, большого, международному театральному движению. Он наделал шороху в Москве на олимпиаде показом своей "Чайки", где чеховские образы азартно квакали... Нелюбимых критиков в интервью он, кстати, тоже называет лягушками. В связи с московским периодом в жизни Жолдака возник еще один "двигатель торговли" - талантливый продюсер и художник Павел Каплевич, который уж если возьмется за дело, то выведет в люди любого "оперяющегося" корифея. Жизнь удалась. У Жолдака. Пока. И многое в ней рифмуется, как в сонетах Шекспира в переводе Маршака. Несколько лет Жолдак-Тобилевич-Саксаганский-Садовский (две последние фамилии - тоже "корифейные") успешно эксплуатирует образ "безумца в искусстве". У него буйный нрав, да. Непредсказуемость выходок. И титул "язычника". Так точно определила художественную и околохудожественную структуру господина Ж. теоретик Нелли Корниенко.

А еще он любит регулярные отрежиссированные стенания. Естественно, в прямых эфирах всеукраинских каналов. В Украине гениям перекрывают кислород! Или: нам, тридцатипятилетним, мешают свободно дышать "злые силы и ретроградствующие элементы"! Без ухмылки слушать это невозможно. Это ж твоя родина, Жолдак! Тебе попробуй "перекрой" чего-нибудь. Группа поддержки как скажет веское слово, как стукнет коллективным кулаком... На одной только главной драмсцене Украины в Театре им.Франко (не в счет провинция и путешествия по маршруту Восток - Запад) сегодня идут сразу три постановки, осененные именем Жолдака-Тобилевича. По всей видимости, в будущем сезоне будет и четвертая - "Месяц в деревне". По мотивам Тургенева. Без мотивов Жолдак не ставит. Вот и "Гамлет" премьерный...

Упоительное удовольствие описывать этот спектакль (см. т.н. текст предполагаемого варианта "обращения"). А вот раскапывать-разрабатывать в нем смысловые пласты - забава трагикомическая. "Гамлет" Жолдака состоит из трех актов-слагаемых, от перестановки которых ничего не меняется. Изведут принца датского в финале или в начале - безразлично. Утонет Офелия в какой-нибудь бадье, захлебнувшись прямо перед публикой мыльной пеной (посреди всего этого сценического банно-прачечного комплекса), или станет голышом наматывать круги все три часа сцендейства - тоже "а нам все равно". Для этого театра не имеет значения ни Эльсинор, даже если бы там вдруг победила демократия в связи с воцарением Фортинбраса, ни Шекспир, даже если бы под этим брэндом творили не Рэтленды, а Кукрыниксы. Это тот самый театр, который отвергает бремя текста, потому что лишнее знание оного, наверное, действительно, умножает скорбь. Как замечено выше, в харьковском "Гамлете" - только куски из первоисточника, прочитанные невыразительно, еще и гнусавыми голосами вдобавок. Театр, созидаемый Жолдаком, настолько понятен, что даже неудобно констатировать следующее: режиссер конструирует визуальные и аудиообразы на обломках всего: текстов, смыслов, традиций, позиций... (см. его же черкасскую "Женитьбу", см. его же киевскую "Кармен"). И харьковский опус - спектакль-копирка, сквозь которую прослаиваются жолдаковские каракули. Ими не совсем калиграфично как бы переписаны некие оригиналы. То ли прибалтийских гениев-метафористов? То ли немцев-экспрессионистов? То ли Виктюка начала 90-х "андрогинного периода" (у Жолдака тоже мужчины в юбках)? Постмодернизмом назовут этот случай специалисты-апологеты Тобилевича-младшенького. И попробуй им возрази. Разве что клин клином? Все тем же главным постмодернистским методом цитатности... "Спектакль Жолдака мне кажется замечательным талантливым надувательством, - пишет авторитетный шекспировед Алексей Бартошевич. - Понятие талантливости я отношу не столько к театральной стороне спектакля, сколько к тому шуму, который был превосходно срежиссирован. В спектакле же присутствовал набор эффектных банальностей, будто бы авангардных идей, а на самом деле давно уже исчерпанных приемов, виденных на зарубежных фестивалях двадцать лет тому назад. Вопреки очень многим моим коллегам, особенно коллегам в расцвете лет, испытавшим, как они говорят, кайф, у меня, прямо скажем, возникло отвращение к этому спектаклю... Парадокс в том, что Жолдак вместо скандала получил почти что триумф". Бартошевич это пишет о жолдаковской "Чайке" на страницах еженедельника "Экран и сцена". Однако некоторые сентенции уж больно и больно накладываются на нынешнего "Гамлета".

С отвращением к этому спектаклю относиться негоже. И не такое видели. Тем более что внешнюю успешность постановки искупает живая фантазия режиссера. Что есть - то есть. В "Гамлете" заметны претензии на некие смыслы и даже скольжение по поверхности оных. И уж конечно, присутствует откровенная симуляция тех самых смыслов. Но я двумя руками буду голосовать за Жолдака. Почему? Потому что при всех своих спорных качествах он воспринимается вызовом украинской театральной обломовщине, местной бездеятельности и тупой продажности. Для многих он - надежда на то, что может существовать и другой, пусть симулятивный, пусть провокативный, но театр.

Премьерный "Гамлет" видится мне ритмично заведенной музыкальной шкатулкой, бездушной игрушкой в руках хитреца. В окошке громыхающего механизма движущиеся картинки представляют действо "про уродов и людей". Зрелищных брызг - через край фужера, а душевного смятения (состояния, почему-то рифмующегося с шекспировскими произведениями) - ноль. В первом акте "Гамлета" Жолдак как бы фиксирует фотомизансцены и передает ернический привет Антону Павловичу с его самоварами. Во втором действии харьковские артисты отпущены на свободу в пляжную экзотику, они демонстрируют плавки и, извините, дряблые телеса, радуясь такой вольнице. Упомянутый банно-прачечный комплекс принимает в стирку все грязное белье, и хороводная дурка косит эльсинорские ряды. Еще в этом действии вдруг разбухает надуманно пародийная эстетика "ночи длинных ножей" под соответствующие саундтреки. Но особое, знаковое - пардон, концептуальное - внимание режиссер концентрирует на полуконтуженной проводнице, очевидно, с юго-западной железной дороги. Шальная девушка дирижирует флажками, направляя действо "королевских игр" в только ей понятное русло. Визгами Верки Сердючки (кто не помнит, это известный украинский телеперсонаж, увы, ставший фирменной фишкой большой и любимой страны). Немая жолдаковская проводница могла бы заявить транзитным эльсинорским пассажирам: "...Или будем шо-то решать!" Это и есть "быть или не быть" по-жолдаковски. В этом спектакле. В стиле художественной дурки, безбашенного эстетства, копировальной эклектики. Но пиром духа стал третий акт, когда на голову киевского певца Андрея Кравчука вылили два ведра молока, и тотальное омовение уже граничило не с катарсисом, а с балаганной оргией. Упомянутый певец, по замыслу режиссера, должен стать дополнительной порцией мармелада для несознательных опопсевших слоев украинского электората. Тех, кого по разным причинам отпугивает Вильям наш Иванович, но вот мастера эстрадного жанра притягивают к себе сиренами. Поп-исполнитель справляется с ролью. Надо раздеться донага - пожалуйста. Он упругий. Мячиком прыгает. Все свои прелестности безкомплексно демонстрирует. Ему (Гамлету) нечего сказать (текст табуирован). Ему есть что показать. Живот не обвис, как у некоторых харьковских артистов. Кудри опять же. Несмотря на то, что Гамлет основное сценвремя пребывает голым, не в обиду будет сказано исполнителю роли короля, этот певец легко заменим. Филипп Киркоров, например, со своими несуразными габаритами то же самое сыграл бы замечательно. Вон за украинского диканьского черта даже две премии получил на пляже, так чем не принц? Он может быть даже в семейных трусах, а не в набедренной повязке. Разницы нет. И пьеса могла бы быть любая. Не "Гамлет", так "Лир". Или "Наймычка" (классика украинской драматургии Ивана Тобилевича). Бездушная шкатулка Жолдака проглотит мотивчик любой. А механизм и физиология сна расплюснет всякую цельность, превратив ее в осколки. В невнятицу. Не так давно, кстати, в Киеве "методологию" сна развивал и углублял режиссер Валентин Козьменко-Делинде для инсценировки "Кобзаря" Тараса Шевченко. "Сни за Кобзарем" будто бы расчертили канонические тексты на клеточки, и из каждой "ячейки" фонтанировали непредсказуемые, неожиданные образы. Великая книга на сцене переливалась мотивами патриотизма и компомолитизма, витальности и тоски... Режиссер строил новое здание на прочном фундаменте. И не понятно, из каких снов рождались те самые, вожделенные новые смыслы. Жолдаку не нужны ни здания, ни знания. Он сооружает зрелищный "кокон". Выбрасывает на помойку "личинку". Для него априорен пускай банальный, пускай поверхностный, но эффект. Порою это доходит до скуки и зеленой тоски. Этот спектакль мог бы длиться до утра, а, может быть, и две недели: стирают, орут, снимают штаны, догоняют друг друга... Некоторые сцены, впрочем, завораживают. Блестяще решен эпизод скачек. Толпа тасуется, как колода карт, превращаясь то во всадников, то в лошадей. Однако самый живой человеческий момент во всей этой громыхающей шкатулке уж конечно не оргия в сауне, а мимолетный эпизод с маленькой девочкой... Увалень в черном раскачивает ребенка в унисон морскому прибою... И неизвестно: бросит ее в пучину или шаткое равновесие все-таки сохранится.

Жолдаковское зрелище, нанизавшее самые разные, повторюсь, симулятивные лейтмотивы (вечная дорога, герои Шекспира как малые дети и т. д.), навязчиво клиповое. В Жолдаке проснулся замечательный клипмейкер, конкурент Хлебородову или мальчикам-"мажорам" из актерских кланов, "клепающих" видео одноразовым звездам. Уж если Андрей Тобилевич на сцене такое выделывает со светом, движением, ритмом (одна визуальная сценволна смывает другую, музыкально-хореографические этюды сквозь легкие отбивки сменяются еще более музыкальными), можно вообразить, что произойдет, когда он запустит производство роликов для украинских мало кому известных поп-персонажей. На этом участке творческой деятельности не обязательно рыть ту самую траншею в поисках запрятанных подтекстов, чтоб построить на знании здание. В шоу-отрасли ведь не важен вопрос, "о чем?". Это в проклятом театре с его лишними проблемами нужно мучиться бессонницей, страдать, рефлексировать... (А не только самопиариться в дружественных СМИ.)

...Попытался было дойти до самой сути увиденного "мыльного" зрелища, но коварный вывод с подвохом оттолкнул своей издевкой. Субъективная версия: сонный харьковский "Гамлет" не только о том, что Эльсинор - это сауна, Дания - химчистка, а Клавдий-Гертруда-Гамлет-Офелия - впавшие в детство кретины. Спектакль Жолдака - сонная паранойя: на железной дорогой нашей придурковатой жизни управляют не короли, а проводницы Верки Сердючки. С флажками.

Для более масштабного раскрытия этой глобальной проблемы Жолдаку, наверное, лучше было бы использовать не "Гамлета", а "Анну Каренину".