В Нью-Йорке в Бруклинской Академии Музыки играют дилогию "Дядя Ваня - Двенадцатая ночь", поставленную англичанином Сэмом Мендесом, известным по фильмам "Красота по-американски" и "Проклятый путь", в Лондонском театре Донмар-Верхауз. Два спектакля под одним названием завоевали главную театральную премию Великобритании 2003 года - приз Лоуренса Оливье по трем номинациям: лучший спектакль, лучшая режиссура, лучшая актерская работа: Саймон Расселл Бил за роль Войницкого.

Если вы придете смотреть "Дядю Ваню" до "Двенадцатой ночи", то вряд ли останетесь довольны, поскольку вряд ли сможете ответить себе на интеллигентский вопрос "что хотел сказать режиссер?". Вам даже может понравиться рисунок роли каждого в отдельности персонажа: Соня (Эмили Уотсон) - дородная и добрая; холодный красавец Астров (Марк Стронг); Елена Андреевна (Хелен МакКрори) - очень вульгарная, но очень честная; и более гувернантка, чем нянька, нарочито правильно говорящая по-английски Марина (Черри Моррис); и дядя Ваня (Саймон Расселл Бил) - такой рыхлый, с мутным взглядом, лениво дерзящий окружающим и до обидного невыразительный, отчего, наверное, счастья и не заслуживающий. Скорее всего, вам понравится лаконичная декорация с длинным обеденным столом в центре и вас умилит простор луга, на краю которого стоит усадьба Войницких, и не раздражат обычные для иностранных спектаклей культурологические неточности - и водку пьют грамотно, и шапок казачьих не носят, и самовар используют по назначению. И даже не так страшно, что ирландский драматург Браен Фрил привнес в свой вызвавший споры перевод немного отсебятины, не исказившей, однако, английского звучания пьесы.

Сэм Мендес сделал "Дядю Ваню", в котором отношения между персонажами или завуалированы, или вовсе отсутствуют. Даже когда они говорят о любви или когда стреляют друг в друга. Зачем же тогда ставить "Дядю Ваню"? Ответы на все вопросы вы непременно получите, посмотрев вторую часть дилогии - "Двенадцатую ночь". Признанного английского мастера Сэма Мендеса, который, если верить американской прессе, покидает театр ради Голливуда, прежде всего интересовала открытая им параллельность характеров этих двух пьес. Объединив их строчкой из 23-го сонета Шекспира "Прочтешь ли ты слова любви немой?", которая высвечивается на заднике сцены перед началом обоих спектаклей, он добавил персонажам и "Двенадцатой ночи", и "Дяди Вани" по обратной стороне, что, безусловно, сделало и тех и других объемными. Чеховских - счастливыми, поскольку, в отличие от "Дяди Вани", в "Двенадцатой ночи" осчастливливаются практически все, за исключением Мальволио, а шекспировских - поначалу лишенными надежды. Таким образом, одними и теми же артистами были сыграны: Елена - Оливия, Соня - Виола, Астров - Орсино, Телегин - Шут, Серебряков - Сэр Эндрю.

Главным действующим лицом в "Двенадцатой ночи" Мендес сделал Мальволио - дядю Ваню, что объяснило, наконец, его отношение к Войницкому. Он мечтает о недозволенном - о любви той, у кого он в услужении. Ага - соображаем мы, - вот почему, оказывается, дядя Ваня несчастен - потому что он попросту не имеет права на Елену Андреевну. Он, если задуматься, - управляющий поместьем, на деньги которого она живет. Эко замахнулся Ваня! В отличие от мешковатого Войницкого, Мальволио подтянут, подвижен, и взгляд его остер. Но заканчивает он в смирительной рубашке. Финальную часть второго акта он проводит с завязанными глазами и со связанными рукавами, в назидание потомкам неподвижно сидя на стуле посреди действия. Все это мало отличается от того, как заканчивает дядя Ваня, сидя за конторкой, скрипя пером, подсчитывая масло и крупу. Саймон Расселл Бил, играющий и Войницкого, и Мальволио, получил приз Лоренса Оливье этого сезона именно за Войницкого, а не за Мальволио. Англия считает его актером выдающимся, актером из актеров. Хотя лично мне Мальволио и вся "Двенадцатая ночь" показались куда более живыми и интересными, чем дядя Ваня и "Дядя Ваня". Кто знает, может, Сэму Мендесу только для того "Двенадцатая ночь" и понадобилась, чтобы перевести Чехова на язык отношений, близкий англичанам.

Нью-Йорк