Музыкальный академический театр имени Станиславского и Немировича-Данченко начинает новый сезон на чужой сцене. Летом в театре случился пожар, и потому в новом сезоне театр будет играть свои оперы и балеты, в том числе и премьерные, на Новой сцене Большого театра, в Российском академическом молодежном и даже в Театральном центре на Дубровке. Директор театра Владимир Урин говорит, что здесь в основном будут проходить репетиции, а спектакли - играть по выходным.

---

- Владимир Георгиевич, есть разные поговорки: переезд равен двум пожарам, новоселье равно пожару... Вы смогли пережить и то, и другое - небольшой пожар и серьезный переезд. Как для вас все это познается на личном опыте?

- Все-таки два слова сначала хочу сказать про пожар. Конечно, это произвело очень сложное психологически впечатление на коллектив. Коллектив уходил в подавленном настроении, хотя пожар принес очень незначительные материальные убытки: небольшая потеря костюмов и париков. И, я думаю, мы оправимся в ближайшие месяцы. Но психологически для тех, кто многие годы проработал в театре, это было очень тяжело. Затем начался переезд, и я бы сказал, что он равен не двум пожарам, а пятнадцати. Переезд не в квартиру новую, а в новый театр, причем речь о театре, которому 85 лет. Столько всего накопилось! Я сейчас не говорю про ситуацию 35 спектаклей, что нужно было перенести все оформления спектаклей, что нужно было перенести более 6 тыс. костюмов, реквизит и т.д. Я сейчас говорю про все хозяйство театра, в котором работает 1100 человек. Я потрясен: новое здание сейчас намного больше по метражу, чем старое, а нам уже в нем тесно. Это только первая очередь реконструкции. Дальше будет вторая очередь. Трудно. И замечательно себя проявили люди, которые не ушли в отпуск. Весь творческий состав ушел в отпуск. Лишь часть коллектива театра занималась переездом. Замечательно себя проявили люди, те, кто работает в нем многие годы. Им было очень важно переехать, чтобы там действительно сохранился дух театра, в каких-то мелочах. Нам очень помогали строители.

- Каким образом удалось новое репетиционное здание сдать на полгода раньше? Вроде бы уже в прошлом все эти почины - закончить и сдать объект к 7 ноября, к иной какой приятной дате...

- Яков Константинович Саркисов, заместитель генерального директора Моспромстроя, являющегося генеральным подрядчиком нашей стройки, как-то сказал замечательно : "Вопрос планирования надо просто планировать более точно". В принципе этот объем работы вполне возможно осуществить и за два года. Однако строители, на всякий случай, зная, какая у нас в стране бывает неточность в финансировании, задержки, брали себе в запас эти полгода. Поскольку Московское правительство действительно финансирует стройку идеально, с точки зрения выдержанности всех сроков, то и проблем не возникало. Мало того, когда строители ставили вопрос о том, что они идут по работам с опережением, то даже два или три раза принималось решение о том, чтобы финансирование со следующего года передвинуть на этот, чтобы оплатить все работы. Я думаю, что это вопрос четкого финансирования. Конечно же, Моспромстрой - одна из мощнейших строительных организаций. Практически все здания вокруг построены ею: Совет Федерации, новое здание Прокуратуры, я уже не говорю про Храм Христа Спасителя. Это организация, которая способна в достаточно короткие сроки делать действительно замечательные вещи.

- Есть какие-то технические приспособления в новом здании, которые вас самого поражают? Понимаю, что вы были знакомы с проектом, и технические возможности вам более или менее известны. Тем не менее, я прочел, что в проекте нового здания Мариинского театра, которое будет построено через 6 лет, должен быть какой-то замечательный стеклянный коридор, стеклянный мост между двумя зданиями - старым и новым, - по которому будут на платформах перемещаться декорации... Я так понимаю, что и здесь тоже будут какие-то средства малой механизации, которые должны перемещать декорации. Это должно быть как-то красиво, эффектно, по-новому сделано или нет?

- Во-первых, я действительно знаком с проектом, и не только знаком: вместе с архитекторами все наши службы участвовали в создании этого проекта. То есть мы все время добивались и просили архитекторов учитывать, чего бы мы хотели. И они нам предлагали варианты. Поэтому сказать, что мы знаем проект, - это ничего не сказать. Второе, очень пытались это здание сделать предельно функциональным. Нас ни в коем случае не интересовала никакая роскошь. Я имею в виду в административном корпусе. Нам было очень важно, чтобы те помещения, которые возникнут, были предельно функциональны.

- То есть ковров, паркетов - нет ничего дорогого?

- Ничего там этого нет. Мало того, это принципиальная позиция театра и архитекторов. Мы бы не хотели, чтобы это было и в другом здании, но это отдельный вопрос. Важно, чтобы было удобно работать всем тем, кто создает спектакль. Удобно - значит, должны быть просторные репетиционные залы. Значит, мастерские должны быть построены таким образом, чтобы, когда появится сценическая коробка, все, что создается в этих мастерских, удобно транспортировалось на нее. Идея сценического оборудования в этом и заключается. Он как конвейер сделан. Все, что в декорационном цехе, в бутафорском, в слесарном, столярном создается, это все подается в специальный монтажный зал. Там монтируется полностью все оформление. При этом сцена, сценическая коробка может спокойно существовать автономно, в это время там могут идти спектакли и репетиции. А здесь собирается оформление нового спектакля, чего не было, естественно, в том здании. Затем это оформление соответствующим образом специальными механизмами подается на основную сцену. Нам этот конвейер чрезвычайно важно было сделать.Сейчас мы его только будем отрабатывать, потому что второй части сценической коробки еще нет. Но это обязательно единый процесс. Вопрос практицизма при принятии архитектурных решений был для нас принципиально важен.

- Я понимаю, что в театре труднее всего именно с актерами. Но так получается, что трудно, наверное, со всеми, а директору чаще всего приходится иметь дело не с актерами, а с техническим персоналом. И здесь, наверное, была проблема. С одной стороны, устаревшие станки везти в новое здание неразумно, а с другой, плотникам, старым мастерам, специалистам привычнее работать со знакомыми инструментами и с теми станками, которые были у них под руками.

- Приведу вам замечательный пример. Я выхожу из старого здания и вижу, как грузят машину нашего радиоцеха. Понять ничего не могу. В чем дело? Стоят какие-то старые тумбочки, столы, сейфы и плюс оборудование, которое руководитель цеха перевозит. Я изумленно смотрю на него и говорю: "Зачем вы это все везете? Объясните мне, пожалуйста". "Я не могу это оставить," - говорит он. Мы разобрались, естественно, все нормально. Но это ощущение есть - "не могу оставить то, с чем сжился"! И в принципе я не препятствую. Помещение, которое мы сейчас заняли, сверкает чистотой, белизной, замечательным неоновым светом, там все удобно, хорошо. Но пока там живого духа театра, который очень важен и который был в полуподвалах, во всех маленьких перегородочках и комнатах, нет. Очень важно, чтобы мы постарались обжить это здание и не потерять этот дух театра, чтобы новое здание ни в коем случае не превратилось в казенное учреждение.

Беседу вел Григорий Заславский