Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
/ Обзоры / Театр < Вы здесь
Театр как тренинг, ритуал и место для пыток
Дата публикации:  1 Ноября 2004

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Вторая половина октября в московском театре была если и не слишком насыщенной, то, во всяком случае, разнообразной. Один драматический спектакль делал вид, что он балет, другой хотел казаться ритуалом, третий - психологическим тренингом. Впрочем, для меня все началось с представления, которое решительно ничем необычным не хотело казаться. Антрепризную продукцию "Ромео и Джульетта" Роберт Стуруа поставил еще в июле, но те, кто в тот момент уехал в отпуск, возможность посмотреть постановку, все роли в которой исполняют молодые московские звезды, получили только осенью.

Критиками этот спектакль был разруган нещадно. Друзья по профессии говорили: все равно поезд уже ушел; не ходи, если у тебя остались хоть какие-то теплые чувства к Стуруа. Беречь таким образом свое уважение к Стуруа мне показалось странным. Я пошла в театр и была по-своему за это вознаграждена.

Говорили, что опознать руку Стуруа в этой постановке практически невозможно, спектакль выглядит рядовой антрепризой. Оказалось, что это не совсем так: и резкий, жесткий ритм, и агрессивный актерский напор, острые, парадоксальные мизансцены и тревожная, напряженная музыка Канчели - все фирменные приемы Стуруа на месте. Если уж спектакль начинается с того, что несколько молодых мужчин в черных пальто и надвинутых на глаза шляпах стремительно выходят на авансцену и застывают, чтобы начать диалог, - ни один знаток не припишет его авторство другому режиссеру. Еще в "Брестском мире" Вахтанговского театра - одном из первых московских спектаклей Стуруа, который появился лет 20 назад, - было что-то подобное.

Разумеется, сам по себе набор фирменных приемов еще не делает спектакля. Хотелось бы понимать, про что в нем речь. Но, глядя на молодых талантливых актеров, я не могу угадать, что от них хотел режиссер, кроме того, что мужчины должны излучать враждебность и катать желваки, а женщины - то вскрикивать, то замирать с отчаяньем в глазах. Катают желваки: Анатолий Белый в роли Меркуцио, Виталий Хаев, играющий Князя, Дмитрий Дюжев - Тибальт, Григорий Сиятвинда - брат Лоренцо, Сергей Фролов - Капулетти, Игорь Гордин - Монтекки, Даниил Страхов - Парис и еще несколько молодых мужчин. Вскрикивают и замирают: Виктория Верберг - леди Монтекки и Анна Дубровская - леди Капулетти.

И все же на необъяснимость всеобщей агрессии можно было бы не очень обращать внимание, если бы в этом спектакле была собственно история любви. А любви, к сожалению, нет: недавно прославившийся в спектаклях Серебренникова Юрий Колокольников - Ромео настолько поглощен собственной красотой, что на девушку его интереса уже не хватает, а милая и непосредственная Наталья Швец - Джульетта как начинает роль с интонации "я маленькая дурочка-хохотушка", так и заканчивает ею же. Эта Джульетта даже на самоубийство решается от взбалмошности. А в отсутствие любви история - пусть с очень большим числом мертвецов в финале - трагедией не становится.

Вознаграждение, о котором я говорила, ждало меня не со стороны спектакля, а от публики. Действо с боевым слоганом "Время любить!" и беспрецедентным количеством модных молодых красавцев на сцене стянуло в зал огромное количество восторженных девушек. И если на сцену смотреть иногда было скучновато, то слушать, как ежеминутно взвизгивают и вздыхают молодые поклонницы, оказалось увлекательно. Но, разумеется, главный визг поднялся, когда артисты стали выходить на поклоны. Самые большие букеты получил вовсе не Колокольников, а Дюжев, Белый и Страхов. Двое из них - знаменитости из телесериалов.

Надо сказать, следующая постановка, которую мне довелось увидеть, уже из числа премьер второй половины октября, тоже поразила реакцией публики. В Российском молодежном театре давали "Идиота" - спектакль, поставленный известным французским хореографом Режисом Обадиа, дебютантом в области драматического театра. Чего вдруг Обадиа, уже весьма успешно работавшего с российскими танцорами, потянуло в драму - сказать не берусь. Может, дело в том, что его русская жена Елизавета Вергасова написала инсценировку романа, а может, в чем-то еще, но начинающий режиссер решил поддержать свой первый опыт теми умениями, в которых он был уверен, и "Идиот" в РАМТе стал чередованием танцевальных и разговорных сцен. Современный танец, в котором Обадиа считается авторитетом, - искусство непростое, требующее подготовленного зрителя, а старшеклассники, которыми был полон зал молодежного театра, судя по всему, были не слишком искушены в этой области. Кроме того, понятно, что актеры РАМТа все же не профессионалы и, действительно, танцуют без блеска. Так или иначе, как только драматический диалог переходил в напряженную танцевальную сцену и герои начинали носиться кругами, шмякаться об пол и таскать друг друга туда-сюда самым некрасивым и непочтительным образом, публика принималась громко хохотать. Уж не знаю, что об этом подумал Обадиа, надеюсь, инфаркта у него не было.

Формальное соединение драматической и танцевальной частей, в сущности, и было основным предметом обсуждения критики. Глеб Ситковский из "Газеты" сравнил его с тортом Наполеон: "...роман Достоевского порезан на множество аккуратных коржей, а роль прослойки исполняют сливочно-хореографические фантазии Обадиа. Вместо ванили и прочих ароматностей - пара-тройка стильных видеоинсталляций, спроецированных на пустую сцену". Марина Давыдова из "Известий" - с результатом неудачного селекционирования: "механическое соединение жанров не принесет никаких плодов. Это все равно как надеяться вывести экзотический фрукт, вроде фейхоа, приставляя друг к другу половинку лимона и половинку клубники. Как ни колдуй, каких заклинаний над ними ни произноси, они все равно никогда не срастутся".

На мой вкус, сами драматические сцены, бесхитростно сыгранные молодыми актерами на фоне скромных ширм, выглядели достаточно внятно и непретенциозно. Ровно так, как принято видеть спектакль для школьников в молодежном театре. А совсем недавно пришедший в РАМТ ясноглазый Денис Баландин играл Мышкина чисто и сосредоточенно - без глубин, зато без юродства и истерик, что по нынешнем временам совсем не мало. Но балетный критик "Времени новостей" Анна Гордеева, назвав статью "Не попробовать ли молча?", сочла, что "полезны эти многоговорильные эпизоды будут разве что школьникам, которые двинутся на спектакль, чтобы не читать книжку. А хореограф Обадиа, обычно со своими темами и вариациями не расстающийся, когда-нибудь поставит "Идиота", в котором слов не будет вовсе".

Тем временем в Центре имени Мейерхольда сыграли спектакль, заканчивающий "Античную программу" ЦиМа, - трагедию Софокла "Филоктет" в постановке Николая Рощина. Причем премьеру этого действа сыграли еще летом в Греции на Международном фестивале античной драмы, посвященном 2500-летию Софокла. Рощин, любящий постановки бессловесные или с текстом невнятным и потому несущественным (такими были и его удачный дебют "Пчеловоды", и малоудачный "Корабль дураков"), сумел превратить во что-то подобное и классическую трагедию, трактующую один из троянских сюжетов. Ее герои - вымазанные в глине Филоктет (Дмитрий Волков), Одиссей (Иван Волков), Геракл (Чо Ха Сок), а также одетый в костюмы десантников хор и выкрашенные в золото мойры - выпевали и вытанцовывали под стройные звуки ударных малоразличимые слова сильно сокращенного текста Софокла. Они перестраивались из рядов в шеренги, клонили в разные стороны длинные палки, напоминающие органные трубы, шелестели резаной коричневой листвой, которой была покрыта треугольная сцена, и громко кричали напряженными резкими голосами. Понять, что именно они произносят, было трудно, и для усугубления этого впечатления кое-кто из них принимался кричать по-английски, а Геракл - так и вовсе по-корейски. Все это было немного заунывно, весьма эффектно и совершенно бессмысленно. Как написал Роман Должанский в "Коммерсанте", "...к трагедии Софокла зрелище никакого отношения не имеет. В сущности, никакого криминала в жанре жесткой вокально-хореографической фантазии "на тему" нет: спринтерская дистанция между литературным текстом и режиссерским решением - нормальное явление современного театра. Другое дело, что оценить полет этой фантазии можно только тогда, когда тема, от которой режиссер руками и ногами отталкивался, является, хотя бы предположительно, достоянием зрительского сознания. Но "Филоктета" у нас не то чтобы ставят на каждом углу". Короче говоря, сюжет этой пьесы в премьерном зале мало кто помнил. И после спектакля театральные критики собирались кучками, чтобы сложить вместе обрывки своих институтских воспоминаний и уяснить, что же все-таки они видели.

А в фойе театрального Центра на Страстном показывали спектакль Дебют-центра "Страх мыльного пузыря", поставленный четырьмя режиссерами - Еленой Невежиной, Робертом Манукяном, Александром Потужным и Искандером Сакаевым - по пьесам семи молодых драматургов. Драматурги написали этюды на общую тему: детские страхи и их отражение во взрослой жизни, потом режиссеры их сложили в единый сюжет и выпускники Школы-студии МХАТ сыграли спектакль, выглядящий, как групповое занятие закомплексованных молодых людей с психологом. Самое милое, что есть в этом спектакле - обаятельные актеры, каждый из которых точно придумал себе характер: застенчивого тюфяка, претенциозной поэтессы, мрачной суицидальной особы или нервного интеллектуала. Они живо импровизируют и как будто на ходу трогательно выстраивают отношения друг с другом, то стараясь помочь, то невольно обижая соратников по группе. Но как только актерам приходится разыгрывать натужные "пьесы", якобы в целях психотерапии написанные самими пациентами, - студенческое обаяние исчезает, и начинаются показательные истерики. К финалу спектакль окончательно идет вразнос, актеры и, изображающая психотерапевта Невежина, забывают, что начинали сюжет, как "тренинг личностного роста", и принимаются делать "настоящий театр". Вот тут-то хочется бежать.

Ну и, наконец, несколько слов о новом театральном фестивале, который как раз стартовал в конце октября. "Сезон Станиславского" проводится международным фондом Станиславского в связи с 10-летием премии, посвященной все тому же основоположнику театральной системы. Самым существенным событием "Сезона" станет новый спектакль Някрошюса "Песнь песней", которым фестиваль будет закрываться в декабре, а начало ему положила болгарская постановка пьесы "Человек-подушка" ("Pillowman"). Автор этой пьесы, 33-хлетний Мартин МакДон сейчас числится одним из самых известных молодых драматургов Британии (в феврале нынешнего года он получил премию Оливье за лучшую современную пьесу). Его кровавые драмы довольно много идут по Европе, но у нас до сих пор их не играли. Посмотрев по-западному чистенькую постановку Явора Гырдева из Варны, я думаю, что, может быть, и не стоит об этом жалеть.

Зрителей посадили по периметру стеклянного павильона, внутри которого, словно в аквариуме, актеры, оснащенные микрофончиками, разыгрывают длинную разговорную пьесу, начиненную, как любят англичане, множеством социальных и экзистенциальных проблем. Основной сюжет - насилие тоталитарного следствия над слабым писателем - украшен сценами пыток электричеством и заканчивается гибелью героя. В историю вкрапляются короткие рассказы этого писателя про мучения маленьких деток, написанные в чудовищном жанре детских страшилок. В середине сюжета появляется и детективная линия - оказывается, слабоумный братец писателя реализовал все его страшные фантазии. Писатель за это братца душит подушкой, как когда-то маму с папой за то, что, оттачивая его писательский талант, они мучили маленького братика и тем создавали талантливому ребенку творческие переживания. Ну, и так далее. При ближайшем рассмотрении история МакДона оказывается длинным набором душераздирающих штампов, занятных только тем, что они взяты из обычно несочетаемых классов литератур. Этой надутой и многословной драматургии я безусловно предпочитаю пьесы корявые, но куда более парадоксальные и остроумные, которые пишут некоторые герои нашей обруганной "новой драмы".

Стеклянный павильон и актеров с микрофончиками мы в течение "Сезона Станиславского" еще увидим. В начале ноября на сцене МХТ новосибирский театр "Глобус" покажет недавно увенчанное несколькими "Золотыми масками" "Двойное непостоянство" Мариво. Изысканный "застекольный" спектакль Дмитрия Чернякова нынешней весной так поразил Москву, что к режиссеру сразу выстроилась очередь главных режиссеров, мечтающих, чтобы он что-нибудь поставил и в столичных театрах. А Табаков, как говорят, увлекся этой постановкой настолько, что, Черняков будто бы пообещал сделать на малой сцене МХТ ее точное повторение.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв ( )


Предыдущие публикации:
Владимир Забалуев, Алексей Зензинов, Метафизическая вертикаль /20.10/
Реакцию критиков на спектакль Владимира Агеева "Маскарад" можно было бы принять за очередную коллективную травлю, которыми богата театральная жизнь Москвы, но эта версия представляется слишком простой. Похоже, одна из причин в том, что "занудный" режиссер идет к успеху у зрителей и последующим призам в обход корпорации театральных обозревателей.
Дина Годер, Порадуйтесь за театр Райкина. А в "Современник" - сходите /19.10/
Премьеры первой половины октября: "Страна любви", "Маскарад", "Шинель".
Дина Годер, Новая, новее, еще новее... /30.09/
Во второй половине сентября столичные театры предлагают исключительно современные пьесы.
Дина Годер, Строго взыщем за несоответствие /17.09/
Московский театральный сезон открыт. "Сон в летнюю ночь" в театре Станиславского, "Воскресение. Супер" в "Табакерке", "Он был титулярный советник" и "Три сестры" в "Мастерской Фоменко".
Дина Годер, Будете довольны /17.08/
Главным фестивалем осени уже давно считается питерский "Балтийский дом". Несколько лет назад его стал догонять бедный, но амбициозный московский NET. А в самые последние годы в сентябре в Москве образовалась и рожденная в недрах "Золотой маски" "Новая драма". Так что предстоящая осень вполне укомплектована фестивалями.
предыдущая в начало следующая
Дина Годер
Дина
ГОДЕР

Поиск
 
 искать:

архив колонки:





Рассылка раздела 'Театр' на Subscribe.ru