После того как у политологии случаются перерывы длиннее недели, ей приходится восстанавливаться через какие-нибудь факты. К фактам приделываются интерпретации, они привычные - все и поехало дальше. Потому что факты непременно как-нибудь да связаны друг с другом, даже если их примерно пять, как на этой неделе. Примерно такой набор: оглашение приговора Ходорковскому, марш "Наших", рассуждения о правой политике, слухи об отставке Фрадкова и - с точки зрения внешних контуров государства - саммит Евросоюза в Варшаве. Натянуть связи между любыми двумя - не проблема.

Самое рутинное - процесс над Ходорковским, там новизна состоит лишь в том, что приговор фактически повторяет обвинительное заключение. Во всяком случае, это следует из цитат. "Начало оглашения приговора по делу ЮКОСа в Мещанском суде Москвы не оставило практически никаких надежд на то, что вердикт будет хотя бы относительно мягким - не говоря уже об оправдании. После того как суд объявил перерыв до вторника, вышедшие из здания суда адвокаты подсудимых признались в этом журналистам. По их словам, констатирующая часть приговора практически не отличается от обвинительного заключения Генпрокуратуры по делу ЮКОСа - вплоть до, как утверждает адвокат Антон Дрель, тех же орфографических ошибок" (Иван Сас, Дмитрий Симакин, "Не выпустят", "Независимая газета" от 17 мая).

Здесь любопытно разве что вспомнить мотивировку переноса объявления приговора на май: в апреле говорили о том, что судья не успела его написать. Но коль скоро он переписан с обвинительного заключения, получается как-то неаккуратненько и тут же оживает простая версия: с приговором было ясно уже тогда, но он явно оказался бы в противоречии с посланием Федеральному собранию.

Слухи об отставке Фрадкова появились во "Времени новостей" от 17 марта и в "Газете" от 18-го. Согласно "Газете", "отставка правительства, близость которой предрекает последняя волна слухов, циркулирующих в правительственных кругах, может оказаться фактом. Ряд источников... не исключают, что в течение ближайшей недели премьер Михаил Фрадков объявит об уходе со своего поста. Вероятно, отставка будет оформлена как уход "по собственному желанию". Предлог - ухудшившееся в последнее время здоровье премьера. Если отставка произойдет, новому главе кабинета министров придется выполнить задачу, с которой не справился Фрадков, - провести непопулярные реформы. Причем так, чтобы это не помешало преемнику Владимира Путина победить на выборах 2008 года... Момент для очередной смены власти в Белом доме выбран не случайно: отставка правительства должна перекрыть негативный информационный фон от обвинительного приговора Михаилу Ходорковскому... Но основная причина отставки - полная неработоспособность, по мнению Кремля, нынешнего кабинета" (Семен Головко, Ольга Редичкина, Андрей Литвинов, "Фрадков может уходить?").

Тут, конечно, не очень понятно, какая из причин предполагается базовой. Это же все-таки совершенно разные поводы, предполагающие, соответственно, весьма разные направления мысли руководства РФ. Причем действие по совокупности поводов (Ходорковский, провал реформ и пошатнувшееся здоровье) - это как-то не по-государственному. Не стратегично. Во всяком случае, "Время новостей" версию с Ходорковским отсекает: "Опрошенные... сотрудники Белого дома в оценке возможной смены премьера... разделились на два лагеря. Одни уверены в возможности скорой - буквально со дня на день - отставке правительства. Другие, напротив, считают, что отставка кабинета столь мощный политический ресурс, что им не стоит прикрывать даже приговор Михаилу Ходорковскому и его подельникам. Они полагают, что если и есть резон менять нынешнее правительство, то не раньше будущего года. А "выкатывать" назначение "либерального" премьера в обмен на то, что иностранные инвесторы закроют глаза на дело ЮКОСа, как минимум наивно" (Вера Кузнецова, "Помощник по зонам").

С другой стороны, если снимать в связи с недееспособностью, тоже неловко выходит - что же, потребовался год, чтобы понять ее степень? Опять не государственно. А о здоровье говорить как-то совсем несерьезно. Откуда вывод: вряд ли отставка произойдет. Да и список кандидатов на замену традиционен: Кудрин, Жуков, Козак, Грызлов. Никакой кадровой новизны, следовательно и управленческая новизна не проглядывает. А тогда - зачем?

Оживилось партстроительство на правом фланге. В связи со съездом СПС, назначенным на 28 мая, в "НГ" высказался г-н Стариков, секретарь федерального политсовета СПС (17 мая, "Кризис и спасение правых сил", подзаголовок - "Стратегические интересы СПС и Чубайса разошлись"): "Сегодня есть два пути развития СПС. Путь первый предложен нынешним окружением Анатолия Борисовича Чубайса: превратить партию в псевдополитическую структуру, де-факто обслуживающую Кремль. Своего рода филиал фиктивного "правого крыла" бессодержательной и насквозь конъюнктурной "Единой России"... Альтернативный путь предполагает становление СПС как эффективной либеральной оппозиции режиму Владимира Путина. Этим путем хотят идти мои единомышленники, преобладающие, как показывает анализ ситуации, в региональных организациях партии".

Разумеется, тут возникает естественный вопрос об электоральной базе, и г-н Стариков весьма льстит читателям газеты, отчасти с ними даже заигрывая: "Любая политическая сила характеризуется не только количеством, но и качественным составом сторонников. 3,6 млн граждан России, поддержавших нас на выборах, - это, без преувеличения, цвет нации. Ведущие интеллектуалы, представители интеллигенции, предприниматели, управленцы, элита госслужащих, активная молодежь. Все те люди, которые реально заняты построением развитого государства европейского типа в России. Таков был их выбор. Их можно отнести сегодня к правым либералам - несмотря на все терзания и сомнения по поводу якобы дискредитированного понятия "либерализм". Потому судьба СПС - это и судьба активного творческого меньшинства современной России. Того меньшинства, которое во все времена движет страны и нации вперед, к новым историческим рубежам".

Этот маркетинговый ход представляется разумным, невзирая даже на преувеличенное партийное самомнение по части связи судеб творческого меньшинства с партией СПС - а что ему еще было говорить? Портит эту идею другое - стилистическая неадекватность автора: "Дешевая карикатура на империю, которую администрация президента пытается продать своему народу и всему миру, не может вызывать у электората СПС ничего, кроме презрения".

Вот же, с одной стороны Стариков уверяет, что "СПС изначально создавался как партия людей с высоким IQ и значительными творческими амбициями. Эти люди не любят, когда их считают идиотами". А с другой - растолковывает, какие именно чувства кто должен испытывать. Что-то у них там с правым дискурсом не в порядке.

Зато о Чубайсе: "Сегодня, как ни печально это констатировать, мы видим, что жизненно важные, стратегические интересы Анатолия Чубайса и созданной им партии разошлись... Анатолий Борисович, архитектор российской приватизации, хочет сегодня завершить реформу российской электроэнергетики. И приватизацию РАО "ЕЭС России". И потому в политическом смысле он стал заложником Кремля. Нам, увы, известно, на каких условиях администрация президента готова дать возможность Чубайсу довести до логического конца реорганизацию РАО... В результате наш фактический лидер вынужден, похоже, отдать партию в руки политтехнологов, которые уже успели доказать свою политическую неэффективность и творческую несостоятельность. Политтехнологов, всегда готовых обслуживать любой кремлевский заказ. Прикрытием для этих людей назначен серьезный и талантливый администратор, но недостаточно опытный и пока практически не известный в партии человек - вице-губернатор Пермской области Никита Белых... Налицо конфликт интересов, который не может быть разрешен бюрократическим путем. Анатолий Чубайс должен или остаться политическим и моральным лидером либералов и в таком случае лично возглавить СПС, уйдя с государственной службы. Или - признать, что его интересы как менеджера госкомпании сегодня несовместимы с оппозиционной деятельностью, и открыто дистанцироваться от партии".

Собственно, задана повестка съезда СПС. Будет весело.

В то же самое время о правой политике сказал Владимир Рыжков. В интервью "Газете.Ru" (17 мая, "Рыжков рассосет партийный тромб") он объяснил, почему СПС никогда не объединится с "Яблоком" и что из этого следует. Объяснениям присущ здоровый прагматизм. Для Рыжкова ситуация состоит в том, что новым партиям будет крайне сложно зарегистрироваться в Минюсте, а что до СПС и "Яблока", то в СПС - внутренние противоречия, а в "Яблоке" - последовательность, но именно эта последовательность партию и опускает. А у Рыжкова зато есть Республиканская партия России (РПР), которую можно будет использовать в качестве предвыборного странноприимного дома для либералов.

Что до "Наших" - "Политком" опубликовал подборку мнений на сей счет (17 мая, "Пустая улица опасна для власти"), задав установочный вопрос: "Справедливы ли упреки либеральной части российского общества в том, что проведенная акция похожа на акцию устрашения, хотя бы только потому, что неизбежно вызывает ассоциации с комсомольскими демонстрациями, а то и с фашистскими маршами?"

Сергей Марков: "Эта акция схожа с советскими только тем, что она проправительственная. Но на советские акции ходили по принуждению, а здесь - по убеждениям... Для чего власть это делает? Цветные революции, без сомнения, испугали часть правящего класса, и стало понятно, что такая же революция готовится определенными силами и в России и что для этого есть предпосылки. И власть сделала попытки такой ход событий предотвратить... Власть таким образом продемонстрировала тем, кто мечтает о революции, что их мечта пока неосуществима. И если только возникнет опасность давления на власть с помощью массовых "оранжевых" акций, власть готова будет собрать еще больше, чем 50 тысяч, для того чтобы продемонстрировать - большинство против революций".

Денис Драгунский: "Мне кажется, что это бессмыслица. Бывает, что власть делает жестокости, когда не уверена в себе, бывает, что она делает глупости по той же причине... Кого-то хотели устрашить? Какого-то воображаемого врага? Каких-то "ненаших"? При этом непонятно, чего эти враги хотят и что "Наши" от них защищают... При этом форма, в которой акция была проведена, фашистская. В каком-то смысле это даже опаснее фашизма. Потому что у фашиста есть убеждения, а значит с ним можно спорить, убеждать, наказать в конце концов. Фашисты знали, чего они хотят. Они произносили речи, писали книги, снимали фильмы. Голова у них все-таки варила. И именно поэтому с ними было возможно взаимодействовать. Воевать, например. А это - полный бред, бесформенный и бессмысленный".

Алексей Зудин: "Что касается самого движения "Наши", его характера и даже названия, то, учитывая, что все оранжевые революции на постсоветском пространстве в разной степени использовали антироссийскую риторику и они совпали по времени с активизацией антироссийских настроений в ближнем зарубежье и на Западе, совершенно естественно ожидать, что российское общество ответит на это консолидацией вокруг действующей власти. А эта власть (не надо об этом забывать) своего авторитета для значительной части общества не утратила. Также естественно, что эта консолидация происходит на основе патриотических ценностей. То есть речь идет не о либерализме и консерватизме и не о "правых" или "левых", а о "за Россию" или "против России".

Короче, "Наши" - это которые не прозападные, а наоборот. К ним, судя по интервью "Известиям" (от 18 мая, "Наша общая задача - отойти от традиций византийской дипломатии"), относится и министр иностранных дел С.Лавров.

Вопрос министру: "Почему в последнее время участились нападки на Россию со стороны бывших республик СССР? Вооружившись поддержкой "большого брата", они действуют по формуле "слабых бьют"?"

Ответ министра: "Есть еще другая формула - "сильных не хотят видеть". Скажите, почему в 1995 году, когда отмечалось 50-летие Победы, ничего подобного даже близко не происходило? Вспомните ту Россию - безумные долги, слабость, стремление отходить от того, что сейчас называют многовекторной международной политикой. Торжества 1995 года не были омрачены никакими историческими экскурсами наподобие тех, которые мы сейчас видим. Почему тогда, когда развал СССР был так свеж в памяти, не звучали вопросы, которые так остро дискутируются сейчас? Думаю, это отражение того, что мы стали финансово ни от кого не зависеть, что мы долги возвращаем, понимаем, что надо делать в экономике: сохранить свои естественные преимущества - запас энергоносителей, территории, транспортные возможности, наука и другое. И одновременно отойти от слишком сильной зависимости от экспорта нефти и газа. Развивать индустриальную базу на современной основе, делать экономику инновационной. Направление выбрано не без проблем, но оно будет реализовано. Наверное, кому-то такая перспектива не нравится. И поэтому им хочется, чтобы вокруг России были раздражители, которые отвлекали бы наше внимание.

И еще одно - по поводу прав человека и демократических свобод. Обеспечить права человека, равенство и свободы всем, а не только тем, кому повезло в процессе приватизации, может только сильное государство. Его мы еще создаем - мы в процессе поиска оптимальных форм государственной модели России. И это, по-моему, не нуждается в разъяснениях".

За это, короче, и не любят. Несколько странно, что глава МИДа вместо того чтобы сообщать о каких-то внешнеполитических приоритетах в связи с Европой, излагает идеологемы весьма чувственного характера. Получается, что он не осуществляет внешнеполитический процесс, предполагающий реализацию определенных интересов, связанных с Европой, но - использует эту самую Европу, чтобы идеологически обособиться от нее. Видимо, в целях государственного самоутверждения. А то между делом ведь еще и доказано, что мы тут - очень сильные.

При этом мнение г-на Лаврова было вполне поддержано деловой аналитикой (Павел Быков, Ольга Власова, Александр Кокшаров, "Почему мы не спешим в Европу", "Эксперт" от 16 мая). Темой статьи стало то, что хотя Россия и Евросоюз подписали некие четыре соглашения о "дорожных картах" по строительству четырех "общих пространств", новый еврокомиссар по торговле Питер Мандельсон фактически тут же заявил о намерении подвергнуть ревизии российско-европейские соглашения об условиях вступления России в ВТО. Отмечается, что подобные как бы нестыковки в отношениях Европы с Россией - явление достаточно частое.

"Поэтому не впервые встают и два основных вопроса о качестве российской внешней политики...

Вопрос первый - об уровне исполнителей, причастных к выработке и реализации внешнеполитического курса. Все чаще приходится слышать рассуждения об ужасающе низкой компетенции российских бюрократов среднего и низшего звена, которая сводит на нет все усилия политического руководства и дипломатии. Вопрос второй - собственно о внешнеполитической стратегии, которая-де никуда не годится: цели размыты, приоритеты не выстроены, внешняя политика насквозь мифологизирована, привязка к реальным интересам страны и граждан минимальна. В комплексе констатация этих двух проблем, которые, безусловно, имеют место, порождает "идею о прорыве" - пора наконец четко определиться с внешнеполитическими целями, под эти цели совершить кадровую революцию и, опираясь на новое поколение эффективных бюрократов, совершить прорыв в Европу (или куда-нибудь еще, скажем в Китай).

Увы, но этот простой и логичный рецепт никуда не годится. Просто потому, что идея о прорыве куда бы то ни было абсолютно несвоевременна - нас нигде не ждут. Поэтому даже такой беспроигрышный ход, как повышение качества подготовки и работы российской бюрократии, при таком повороте гарантирует не успех, а новые проблемы. Более эффективная работа про "прорыву" в нынешней ситуации будет походить на попытки более энергично стучаться головой об стену - ничего, кроме дополнительной головной боли, это не принесет".

Далее в статье по пунктам: кто именно и отчего не ждет. Но остается еще одна проблема: означает ли все это, что и приоритеты не надо формулировать, и уровень исполнителей не следует повышать? Тут, собственно, есть еще такой момент: коль скоро эти самые приоритеты не определены, откуда же Европе знать, кого, собственно, она не ждет?