Российский национальный оркестр, основанный в 1990 году Михаилом Плетневым, дал торжественный юбилейный концерт в Большом зале Московской консерватории. Первый российский оркестр, созданный независимо от государственных структур и бюджетного финансирования, сумел не только выжить на родине, но и обрести солидную репутацию за рубежом. На его счету масса гастрольных турне, записанных CD (к примеру, на Deutsche Grammophon), программ с участием мировых звезд - дирижеров Кента Нагано, Питера Максвелла Дэвиса и Майкла Тилсона Томаса, джазменов Дэйва Брубека и Уинтона Марсалиса.

Помимо праздничных трюизмов юбилей РНО стал поводом для выхода на поверхность слухов о сложностях в нынешнем руководстве оркестра. Речь прежде всего о распределении ролей в его руководстве. Полтора сезона тому назад бразды правления РНО по предложению Михаила Плетнева взял в свои руки Владимир Спиваков. Маэстро Плетнев был тогда возведен в ранг Почетного дирижера и вознамерился лишь изредка появляться за пультом собственного отпрыска, дабы сосредоточиться на сольной карьере пианиста и иногда сочинять музыку. На деле же оказалось, что он чуть ли не чаще Спивакова дирижирует РНО, во всяком случае - в России. Вот и юбилейный концерт, причем как в творческой, так и в официозной своих частях, прошел полностью под знаком Плетнева: он дирижировал Девятой симфонией Бетховена, и он принимал поздравления. Из верхушки никто не пожаловал - ни Путин, ни Лужков. Министерство культуры в лице Михаила Швыдкого обещало оказать оркестру господдержку: РНО при всем своем видимом благополучии отказываться от нее не стал.

Нынешний художественный руководитель и главный дирижер все действо просидел в шестом ряду партера. Владимир Спиваков объяснил этот факт тем, что слишком поздно получил из офиса оркестра информацию о юбилейном вечере и предложение принять в нем участие. Он не смог в короткий срок изменить свое расписание (а концертный график маэстро заполнен до 2004 года) и поэтому вместо действующего лица играл роль зрителя. Впрочем, как выяснилось на пресс-конференции, власть Спивакова в РНО начинается с составления собственных программ и этим же и заканчивается. Ни в планировании гастролей, ни в разработке общей репертуарной стратегии, ни в обсуждении "звездных имен" (будь то дирижеры или солисты), приглашаемых для работы с оркестром, Спиваков участия не принимает. Эти факты говорят и о несколько некорректном отношении дирекции оркестра к его главе, и даже о том, что должность Спивакова в РНО в большей мере адекватна посту главного приглашенного дирижера, чем худрука оркестра. По всему видно, что такое положение дел Владимира Теодоровича не устраивает, но и выиграть сложившуюся партию у директора оркестра, Сергея Маркова, он пока не в силах. Или вообще не в состоянии? Да и надо ли особенно воевать Спивакову за приоритеты в РНО, имея в своей власти камерных "Виртуозов"? Что же до опыта работы с большими симфами, то таких предложений у него достает и на Западе. Существует, разумеется, контракт, в соответствии с которым Спиваков должен свое отработать. Он и отрабатывает - как может и насколько ему дают это делать.

Все бы это было ничего, но все последние годы лучший российский оркестр свои профессиональные позиции теряет. Пока это не сказывается на имени (иными словами, антураж с массой спонсоров, почетных членов и ценителей, вкладывающих определенные суммы в дело процветания плетневского детища, остается прежним). Но противоречия, возникающие на вершине оркестра, влияют и на качестве его звучания. И последним тому подтверждением стал как раз юбилейный концерт. Даже под рукой Почетного дирижера, которого оркестранты любят больше всех других дирижеров, они играли средне, чего раньше не случалось. Плетнев мотивировал это излишним волнением (слишком ответственное мероприятие), которое, как водится, далеко не всегда на пользу, и рваным репетиционным графиком (учить симфонию начали два месяца назад). Впрочем, Плетнев отметил свою удовлетворенность исполнением. С мнением маэстро можно согласиться, если ограничить свое внимание первой частью бетховенской партитуры: в начале, безусловно, был ощутим и запал, и качество, выработанное на репетициях. Но уже вторая часть - немыслимо быстрое в плетневской интерпретации Скерцо, где чуть было откровенно не разошлись струнники, прозвучала скомкано. Медленная третья получилась застылой и безжизненной, лишенной внутреннего движения.

Финал, созданный композитором на знаменитый текст оды Шиллера "К радости", не Бог весть как был озвучен камерным хором Владимира Минина. Изрядно подпортили общую картину и участвующие в нем солисты - Галина Горчакова (сопрано), Марианна Тарасова (меццо-сопрано), Александр Ефанов (тенор) и Сергей Лейферкус (баритон), которые, кстати, присоединились к оркестру и друг другу только накануне концерта на генеральной репетиции. Мировые знаменитости вообразили, вероятно, что они привычно солируют в опере: каждый лично от себя призывал миллионы обняться. Но пока это не удалось даже двум главным дирижерам оркестра.