В последний день января в центре Москвы разминулись звезда мировой оперы Кэтлин Бэттл и министр культуры РФ Михаил Швыдкой. Выступление Бэттл в Консерватории было, несомненно, одним из наиболее "статусных" мероприятий нынешнего музыкального сезона: про подобные концерты заранее известно, что туда "надо идти", поскольку там "будут все". Большой Зал в такие дни - не только храм далекого от народа искусства, но и вполне тусовочное место, где не зазорно появиться ни бывшему пресс-секретарю Президента, ни адвокату опального медиа-магната, ни даже главному киноолигарху России. Странно было не встретить на концерте Бэттл Михаила Швыдкого, неоднократно открывавшего музыкальные программы текущего сезона. Вероятно, во время концерта министр морально готовился к вручению Национальной Телевизионной Премии "ТЭФИ"-2002, происходившему в этот же вечер. В номинации "Лучший ведущий развлекательной телепрограммы" с Михаилом Ефимовичем конкурировали Максим Галкин, с одной стороны, и Хрюн Моржов + Степан Капуста - с другой. Планами по устранению соперников Хрюн со Степаном, не таясь, делились со слушателями в утреннем радиоэфире (в передаче участвовал и человек с голосом, похожим на Швыдкого) - неудивительно, что заветная статуэтка досталась одиозной паре. Таким образом, министр культуры мог не переживать и спокойно пойти на концерт заезжей примадонны; однако много ли он потерял? Пожалуй, и да, и нет.

Хотя на входе отсутствовал металлоискатель, публику и журналистов стали пугать с самого начала: "Съемка и запись концерта запрещены, в случае невыполнения условия агентство "Краутерконцерт" оставляет за собой право прервать концерт". Забегая вперед, скажем, что в свои 55 Кэтлин Бэттл оказалась много скромнее и проще, нежели можно было бы заключить из подобного требования: если когда-то по причине вздорного характера певица была вынуждена расстаться с "Метрополитен-опера", то в этот вечер она была в отличном настроении, не испорченном даже звонками мобильных телефонов. Роль "аперитива" должна была играть сюита Бизе "Арлезианка"; увы, темпераментную и драматичную музыку Марк Горенштейн исполнил достаточно однообразно и скучно - "светлановцы" ему решительно не по зубам. Тем не менее, отдельные моменты звучали весьма зажигательно; судя по аплодисментам, Бизе всё же удалось "разогреть" слушателей для адекватного восприятия основного "блюда".

Согласно канонам, хорошо известным со времен "Необыкновенного концерта", Кэтлин Бэттл не появлялась еще несколько минут; зато, выйдя на сцену, в первые же секунды покорила зал естественностью и обаянием. После концерта приходилось слышать, будто певица-де чересчур манерна и жеманна - трудно согласиться; Бэттл в первую очередь превосходная актриса с хорошим чувством меры. С первыми же нотами соло валторны во вступлении к романсу Джульетты из оперы Беллини "Монтекки и Капулетти" солистка, казалось, перенеслась в иное измерение. Никакой экзальтации, никакого заламывания рук; только достаточно сдержанная "игра лицом", оказавшаяся выразительнее "игры голосом". В Большом Зале нечасто звучит пение такого уровня, однако неминуемое сравнение услышанного с давно известными и любимыми записями Моцарта, Штрауса, Малера с участием Бэттл было отнюдь не в пользу "сегодняшней" Кэтлин. Первое отделение концерта завершилось каватиной Линды из оперы Доницетти "Линда ди Шамуни": смотреть, по крайней мере, было интереснее, чем слушать.

Открывшая вторую часть вечера "Маленькая ночная серенада" удручила уже всерьез. Вспоминался декабрьский концерт Геннадия Рождественского, аккуратно и скучновато исполнившего пятую серенаду Моцарта. В том случае, однако, можно было предположить, будто музыканты берегут силы для десятой симфонии Малера; и серенада была выбрана из "незаезженных". На сей же раз лишенная жизнерадостности и обаяния "Ночная" задала тон всему отделению, в продолжение которого прозвучал моцартовский же мотет для сопрано с оркестром "Exsultate, jubilate". Если фрагменты из Беллини и Доницетти держались в первую очередь на Бэттл и она сделала всё, на что была способна, то в случае с мотетом, фактически сольной кантатой, певице катастрофически не хватало адекватной поддержки оркестра. Не случайно из пяти (!) бисов четыре были исполнены без сопровождения: за арией из комической оперы Пуччини "Джанни Скикки" последовали спиричуэлс, причем в обеих ипостасях Кэтлин чувствовала себя одинаково органично: "Тише... тише... кто-то зовет меня по имени", - просила она, то поворачиваясь к оркестру, то будто видя кого-то вверху, и ей хотелось поверить. Однако те из слушателей, кому посчастливилось побывать на московских концертах Чечилии Бартоли и/или Джесси Норман, смогли в этот вечер "почувствовать разницу" в полной мере.

В целом, концерт наводит на грустные размышления: как известно, "горенштейновский" оркестр - один из семи, получивших недавно федеральную поддержку; вопрос в том, смогут ли денежные вливания спасти столь серьезное положение. Не менее туманна и ситуация с РНО, оставшимся без постоянного дирижера. Будем надеяться, что концерт бывших "плетневцев" с Кентом Нагано, объявленный на 9 февраля, покажет, насколько эффективна схема "дирижерской коллегии", которой отныне управляется некогда лучший оркестр России. Да и "светлановцев" со стороны Швыдкого всегда могут ждать сюрпризы.

• Марк Горенштейн. Первым делом - запрещу халтуры
• Екатерина Бирюкова. Женщина с прошлым
• Юлия Бедерова. Два маленьких крыла и ингалятор
• Наталья Зимянина. Ангел в чистом поле
• Хрюн и Степан. С нами в номинации такие люди!