На этой неделе начинаются юбилейные торжества, посвященные 25-летию оркестра "Виртуозы Москвы", созданного скрипачом и дирижером Владимиром Спиваковым. Музыковед Евгений Баранкин был первым летописцем и биографом "Виртуозов", а позже работал с ними в студии как продюсер звукозаписывающей фирмы "Русский сезон". Илья Овчинников побеседовал с Евгением Семеновичем о "Виртуозах Москвы" - тогдашних и теперешних.

С чего началось ваше взаимодействие с "Виртуозами Москвы"?
К программке их первого концерта я написал текст, который без изменений перепечатывался из года в год. По первой профессии я скрипач, учился вместе со многими из первого состава "Виртуозов". Когда у Владимира Спивакова возникла эта идея, мы все очень загорелись ей: сделать оркестр не хуже эталонного оркестра Рудольфа Баршая, конкурентоспособный во всем мире. Сначала думали позвать туда только лауреатов международных конкурсов. Но много замечательных музыкантов было и среди лауреатов всесоюзных. Потом возникли кандидатуры лауреатов всероссийских конкурсов. Дальше мы уже ничего не смогли придумать... пределом нашей фантазии было "участник ташкентского землетрясения".
Для броского начала, чтобы "Виртуозы Москвы" стали брендом, к участию были приглашены артисты квартета имени Бородина, что привлекло колоссальное внимание общественности. Пригласили Юру Башмета, он уже тогда был ярким молодым музыкантом, хотя культовой фигурой и суперзвездой еще не стал. Вообще, если мы проследим линию его выдающейся карьеры, то увидим, что он, будучи на 10 лет младше Спивакова, шел во многом по этому же пути, наращивая свои возможности, иногда опережая Спивакова и стараясь быть эквивалентным тому, что делал он. Бородинцы и Башмет были там недолго, как бы для красоты слога, они указали статус нового коллектива.

В первом составе было немало известных музыкантов и кроме них.
Конечно. Александр Готгельф - ныне концертмейстер группы виолончелей Российского национального оркестра. Борис Гарлицкий - профессор Парижской консерватории, а теперь еще и концертмейстер Лондонского симфонического оркестра. Сейчас в "Виртуозах" остались Юров и Ковалевский, которые связывают новый состав со старым. Как и в первом составе оркестра Баршая, музыканты там были первоклассные. Каждому из них было много дано: своя специальность, потрясающая ансамблевая культура. Жили они в закрытой тоталитарной стране, перспектив реализоваться в мире у них не было. А честолюбия, школы и профессионализма хватало. Оркестр был надеждой вырваться из московской резервации, увидеть свет и показать свои возможности. Уровень работы в каждой группе, форма каждого музыканта, их отношение к репетициям, - больше я такого не видел.
Иногда я наблюдал их на зарубежных гастролях. Всегда буду помнить, как мы встретились в Мюнхене, и Спиваков пригласил меня на концерт... в Дахау. И мне пришлось что-то преодолеть, потому что на радость от нашей встречи наложилась перспектива поездки в Дахау. Но концерт получился замечательный. Камерная симфония Шостаковича там прозвучала как-то особенно, сколько бы раз ни слышал ее каждый из нас. Помню паузу в финале, Спиваков вообще мастер пауз, театральных, мхатовских, он замечательно чувствует драматургию конкретного концерта. И та пауза прозвучала как минута молчания.

Первый состав "Виртуозов Москвы". Слева направо: А.Мусаэлян, Д.Шебалин, А.Гельфат, А.Абраменков, Б.Куньев, Ю.Башмет, А.Готгельф, В.Спиваков, В.Берлинский, Л.Полонский, М.Мильман, М.Копельман, А.Шейнюк, Э.Назаренко, А.Футер. Сидят: Ю.Юров, Б.Гарлицкий, Г.Ковалевский.

Чем теперешний состав "Виртуозов Москвы" похож на тогдашний?
Пожалуй, только тем, что оба состава возглавляет Спиваков. Репертуар у них особенно не изменился; может быть, старый состав больше играл итальянской музыки - Россини, Вивальди, а новый играет больше романтической и современной. Но когда появились новые "Виртуозы", я для себя закрыл эту тему. Здесь другие музыканты, флаг им в руки, как говорится, пусть продолжают работать. Замечательно, что от старого состава сохранилось несколько музыкантов такого уровня, как контрабасист Григорий Ковалевский, альтист Юрий Юров, гобоист Алексей Уткин, у которых учатся новые "Виртуозы". У них хорошая школа, многие из них - солисты с огромными исполнительскими возможностями. Некоторых я помню еще по отборочной комиссии конкурса Чайковского. Музыканты это замечательные, здесь они на своем месте. Но сравнивать эти два оркестра нельзя. Слишком сильно изменилась наша жизнь, в том числе музыкальная.

Как складывалась ваша с "Виртуозами" работа в студии?
Когда я начинал записывать их в своей фирме "Русский сезон", то был немного напряжен. Ведь я помнил, как быстро могли войти в любой материал прежние "Виртуозы", помнил их опыт и качество игры. Но оказалось, что эти музыканты очень быстро растут. Мы записывали оркестровую версию "Воспоминания о Флоренции" и "Детского альбома" Чайковского. Выпустили диск "Прогулки по Италии" с итальянской музыкой разных эпох. Записали с ними и с американской пианисткой российского происхождения Юлией Зильберквит концерты Баха и Вивальди. Записи получились хорошими, делать их было нелегко, но и не трудно. А с прошлыми "Виртуозами" я в студии не работал, хотя на записях у них бывал и ко многим их пластинкам писал аннотации. Хотя все же не сравнивал бы их. Тот оркестр был таким же легендарным, как Московский камерный оркестр Рудольфа Баршая...

...который продолжал существовать к моменту появления "Виртуозов". В силу чего рубеж семидесятых-восьмидесятых стал благоприятным временем для появления нового коллектива?
Во-первых, есть музыканты, которым мало своего инструмента. Плетнев, Баршай, Ростропович, примеров не счесть. Спивакову тогда было 35-36 лет, на скрипке он сыграл все, что было можно, получил самые разные премии, и у него возникла потребность сделать что-то новое. Во-вторых, в Московском камерном оркестре продолжали работать замечательные музыканты. Пока ими руководил Баршай, это был изумительный и неповторимый камерный оркестр. Возможно, лучший в мире. Но после эмиграции Рудольфа Борисовича оркестр пошел по рукам. Любые изменения в таких маленьких коллективах крайне болезненны, даже если большинство остается на местах. Когда там стали меняться руководители, и директором был гобоист Евгений Непало, а худруком Игорь Безродный, то мы по-доброму называли их "безродным оркестром из Непала". Потом за пульт становились струнники, каждый из них вносил что-то новое... Что говорить, Виктор Третьяков - первоклассный скрипач, а уж концертмейстер Евгений Смирнов - вообще музыкант Божьей милостью, и такие сидели там на каждом пульте. Среди "Виртуозов" многие прошли школу баршаевского оркестра. Когда Баршай уехал, оказалось, что свято место пусто не бывает. Честолюбие и возможности Спивакова позволили ему создать оркестр не хуже и открыть ему весь мир. Тогда ведь существовали и потрясающие "Виртуозы Рима", и "Виртуозы Праги", и "Виртуозы Берлина", и здесь подхватили эту идею.

Однажды вы провели с "Виртуозами" целый год, наблюдая за их деятельностью в течение всего сезона. Как это происходило?
И до, и после того я бывал почти на всех их московских концертах, много слушал их и в других городах. Я попытался рассказать читателям журнала "Музыкальная жизнь" о том, чем занимаются "Виртуозы" в течение года, где играют, что с ними происходят. Это не было буквально step-by-step, мне просто хотелось представить их в обрамлении четырех времен года, по ассоциации с Вивальди. Рассказать, что они делают летом, когда закрывается сезон... Они ведь много сотрудничали и с артистами театра, кино, были любимы и невероятно популярны. Они изумительно играли, в их исполнении музыка могла достучаться как до более, так и до менее подготовленных слушателей. Спивакова, любя или не очень, часто называли шоумэном; любую академическую программу они строили очень умно и осмысленно, а после двух отделений начинались бисы. Это были виртуозные блестящие миниатюры, доставлявшие публике колоссальное удовольствие. Спиваков любил и умел это делать, имел к этому вкус. Так происходило до тех пор, когда он счел законченным некоторый период своей жизни и перешел в другую возрастную категорию. Как в театре, когда герои-любовники начинают играть благородных отцов. Хотя внутренне художник может оставаться неизменным.

Как "Виртуозы" оказались в Испании?
В конце 1980-х "Виртуозы Москвы" были успешными музыкантами со сложившейся судьбой - объездили мир, были популярны и хорошо зарабатывали. И вдруг для многих из нас настал момент, когда пришлось зачеркнуть все достижения и начать сначала. Либо эмигрировать, либо менять профессию. Оказалась разрушена вся гастрольная система - если ехать за границу, то кто оплатил бы дорогу? Уж точно не государство. Время было опасным, я завел тогда, помню, газовый пистолет. Спиваков смог добиться того, чтобы "Виртуозы" получили поддержку от принца Астурийского и выехали на северо-запад Испании жить и работать. Причем Спиваков помог выехать и семьям музыкантов. Но через некоторое время оказалось, что не всем нравится в Испании. Детям пришла пора идти в школу, учить испанский... Вообще, примерьте на московского человека испанскую глубинку! Хотя если бы победил ГКЧП, то они бы, конечно, приспособились, как приспособились тысячи уехавших после 1917 года.
Но в девяностые здесь появились новые возможности, и Спиваков одним из первых понял, что в Испании делать нечего. Он переехал в Париж, стал часто приезжать в Москву и в итоге собрал новый оркестр. Я не очень верил, что это может получиться, не знал тех, кого он приглашает, то же было и у Башмета в новых "Солистах Москвы". Играли они поначалу никак, я не знал, как это оценивать. Но я оказался неправ. Они совершенствуются, набираются опыта, и теперь они - уверенные в себе, успешные музыканты. Концерты у них бывают немного неряшливые, бывают чуть даже депрессивные, а бывают замечательные. Сегодняшние музыканты свою задачу выполняют, они очень хорошие профессионалы. Просто мне кажется, что у старого состава не было будничных концертов, они всегда играли очень ярко и эмоционально. Сегодня это вспоминается как легенда.