"Ромео и Джульетта" на Зальцбургском фестивале

Опера Гуно "Ромео и Джульетта" появилась в программе нынешнего лета с расчетом на звездный дуэт Анны Нетребко и Роландо Вильясона. Если бы этот проект состоялся, спектакль бы наверняка стал главной премьерой фестиваля и вошел в историю, как прославилась и вошла "Травиата" 2005 года. Однако Нетребко от участия отказалась, и впору задуматься о том, зачем фестивалю эта постановка.

Девизу "Сильна как смерть любовь", под которым проходит фестиваль, "Ромео и Джульетта" соответствует идеально - как и 90% всех на свете опер. В том числе и "Отелло" Верди. Случайно ли, нет ли, две шекспировские оперы знаменуют новую тенденцию Зальцбургского фестиваля, которую можно условно определить как "новый традиционализм". Трудно было ожидать ее при теперешнем интенданте, Юргене Флимме, чьи собственные постановки носят совсем другой характер - и тем не менее это так.

Готовясь занять главную должность в Зальцбурге, Флимм активно критиковал предшественника, Петера Ружичку, за отсутствие идей и подобострастное отношение к звездам. Тем не менее, несколько ярчайших спектаклей в эпоху Ружички все же появилось - например, упомянутая выше "Травиата". Не говоря уже о легендарной эпохе интенданта Жерара Мортье, когда Зальцбург был законодателем европейской оперной моды. В случае с двумя шекспировскими постановками о моде и актуальности говорить не приходится - обе могли появиться и двадцать, и тридцать лет назад.

Если Стефан Лэнгридж ("Отелло") ставил не один десяток опер, то Бартлетт Шер ("Ромео и Джульетта") предпочитает драму, обращаясь к опере лишь изредка. Возможно, поэтому "Ромео" смотрится все-таки гораздо лучше. Одетый в великолепные костюмы хор выходит на сцену еще когда публика продолжает рассаживаться, действие временами переносится в зал - приемы нехитры, но позволяют завладеть вниманием зрителя. В отличие от удручающе статичного "Отелло", постановка Шера весьма динамична - по крайней мере есть на что смотреть. Как и Лэнгридж, Шер не стал переносить действие оперы в какую-либо иную эпоху. "По мнению философов, в капиталистическом обществе, движимом страхом, не осталось почти ничего, что прежде сообщало смысл жизни людей. Только секс и смерть", - утверждает Шер. В его постановке данное соображение не развито никоим образом, и это, пожалуй, к лучшему.

Что касается музыкальной части, оркестр зальцбургского Моцартеума, которым дирижирует Яник Незет-Шегуин, звучит не так идеально, как сопровождавший "Отелло" Венский филармонический. Зато страсти и неподдельного трепета в игре оркестрантов больше, чем у их маститых коллег, а молодой дирижер настолько вовлечен в процесс, что, кажется, сам сыграл и спел бы всю оперу, если бы мог. 36-летний Роландо Вильясон, возможно, не вполне подходит для роли юного Ромео, но свою партию ведет идеально. Его партнерша, американка Айлин Перез (она поет Джульетту в очередь с Нино Мачаидзе), пока не имеет столь же громкого имени, но в паре с Вильясоном выглядит абсолютно уверенно. В ее игре и пении столько силы, молодости и непосредственности, что овации, завершавшие каждую арию Джульетты, звучали абсолютно заслуженно.

Кому не полагается оваций, так это режиссеру, поставившему неплохой, но заурядный спектакль. Если и другие оперы Зальцбурга-2008 окажутся ему под стать, будет впору затосковать о постановках прошлого лета: при всей курьезности, они заставляли удивляться, недоумевать, смеяться, задавать вопросы. "Отелло" и "Ромео и Джульетта" если и способны удивить, то лишь неактуальностью, прямотой и отсутствием идей.