 |
      |
 |
|
|
|
|
|
||
|
||
| / Обзоры / Выставки < Вы здесь |
|
Шведская выставка # 8 Некоммерческое обозрение новых изданий по искусству Дата публикации: 18 Января 2001  получить по E-mail версия для печати
Книжки куплены в магазине "Гилея"
Коллега Курбановский - человек весьма ученый и продвинутый в плане понимания того, что такое искусство и, в частности, искусство современное. Несмотря на все эти достоинства, он, как ни дико предположить, работает в Русском музее, в Коллекции современного искусства Людвига. А это, если вдуматься, не так уж и мало, ибо чувствуется хронический недостаток в. людях, которые могут вполне резонно говорить о классиках искусствознания Генрихе Вельфлине и Эрвине Панофском или Врубеле и Татлине - и одновременно судить о Шемякине и Тимуре Новикове. Лично я как сочинитель, накрепко прикованный к галерам медиального настоящего времени, очень даже завидую позе вальяжного мыслителя Курбановского. У него, пока он пытается осознать творческие идеи Владимира Татлина, есть время, чтобы открыть работы Бориса Виппера, Зигмунда Фрейда или Льва Троцкого. Именно по этой причине так приятно читать незамысловато составленный сборник статей, впервые опубликованных в разных периодических изданиях. Тотальная и повсеместная цензура масс-медиа, в рамках которой требуется четкое и ясное изложение обстоятельств дела, категорически табуирует возможности невнятного проборматывания мыслишек, которые еще ни во что не оформились. Эти-то "темные места" в трудах коллеги Курбановского и привлекают, по правде говоря, больше всего. Конечно, настанет и на нашей улице праздник. И у нас все будет как в Америке: художественные критики будут, как и сейчас, бегать, высунув язык, по вернисажам, а академики на хороших профессорских ставках - со спокойным достоинством читать и писать высокоинтеллектуальные научные трактаты. Так что единственное, что несколько удручает в трудах достойнейшего искусствоведа и теоретика, - так это почти фаталистическое и, по сути, весьма достойное отсутствие боязни быть банальным. Как еще можно расценить желание озаглавить статью "Текст Сталин", если труд под названием Gesammtkunstwerk Stalin Борисом Гройсом уже написан, или назойливую попытку сравнить "театр жестокости" Антонена Арто с классическим рок-н-роллом ("Никто отсюда не выйдет живым: Антонен Арто и аспекты перформативного искусства")? Но еще более нелепа и даже непристойна необдуманная гиперктитика в адрес доблестного американского постмарксиста-постмодерниста Ф.Джеймисона ("Искушение марксизмом: Шизокультурология Фредерика Джеймисона"). Конечно, "оскопленный университетской традицией марксистский дискурс после крушения своего материального референта - "системы реального социализма" выглядит двусмысленно и абсурдно". Но ведь в этой совершенно абсурдной ситуации и есть главный кайф и единственный луч надежды. Всякому нормальному человеку ясно ведь, что едва ли не единственная возможность сохранить в этом мире здравомыслие - это постараться стать марксистом. Цитата: Впрочем, согласно Ж.Лакану, "имя Отца" - это прежде всего фаллос, главное означающее Закона, который единственный может вписать человека в социум и сделать его пригодным для символического обмена. Так что искусство в России, видимо, безысходно фаллоцентрично и трансгрессивно, - так и и банкиру никуда не деться от кушетки психоаналитика.
Книга Ганса Зедльмайра "Искусство и истина" за последнее время издается уже второй раз (в 1999 году она появилась в "Библиотеке журнала "Искусствознание", где автора назвали Хансом). Что весьма справедливо: Зедльмайр входит в программу обязательного чтения на искусствоведческих отделениях. Мне трудно оценить, какой перевод лучше - московский или петербургский - по причине недостаточного владения языком первоисточника. Что наречье - а дискурс! Немецкая наука, как известно, занятие не для слабонервных; кунстгешихте альс гайтесгешихте, одним словом. Так давно уж никто не пишет. Кажется, стало не только пошло, но и несколько опасно рассуждать о том, что такое произведение искусства и как его можно интерпретировать, а представление о возможности "строгой науки об искусстве" так и осталось почтеннейшим заблуждением несколько комичных германских профессоров. Хотя всякому профессиональному искусствоведу очень даже следует периодически заглядывать в сочинения подобного сорта для того, чтобы осознать окончательную месмеричность столь прочно засевших в языке терминов, как "стиль" или "художественный процесс" и особенно "художественная воля". Жаль только, что прочие гуманитарии не склонны обращать внимание на наших искусствоведческих классиков. Если внимательно прочитать этот более чем тяжеловесный трактат, то обнаружатся весьма удивительные и неожиданные вещи. Сначала Зедльмайр с чисто немецкой тщательностью возводит здание по заранее составленному плану. Там все находится на положенном месте - и гештальты, и отдельное художественное произведение, и генетические связи, и даже художественная воля. Но под конец со столь же немецкой неизбежностью крыша куда-то едет, и оказывается, что для автора в 1958 году модернизм есть чистое порождение сатанизма и демонизма. (Имеются в виду Ван Гог и всякий кубизм-экспрессионизм, разрушающие целостность миросозерцания человека.) Многие вещи читаются так, как будто они просто переписаны из не осуществленного в свое время, то есть в 1935-м, каталога "Дегенеративного искусства" или из актуальных публикаций газеты "Завтра". Но в каждом порядочном издании должен быть и комментатор, то есть В.В.Бибихин. Однако и он, вместо того чтобы незатейливо разъяснить неподготовленному читателю, какое место занимал искусствоведческий классик в общем контексте эпохи и развитии этого самого "знания", не без доли мазохизма соглашается, что наука об искусстве "приобретает... необозримое значение. Она участвует в апокалипсисе, понимая вместе с художником, что страшный суд разыгрывается уже сейчас". Еще раз убеждаюсь, что хоть мыслитель Бибихин и не искусствовед, но само искусствознание - занятие до крайности тоталитарное. Такие ужасы людям молодым, с неустойчивой психикой, очевидно, читать не следует. Цитата: Краткий взгляд на генезис отдельного художественного произведения позволяет выделить несколько основных групп "факторов". Произведение искусства возникает какбы в вольтовой дуге между "воззрениями" художника (в данные мгновения его творчества) и задачей, поставленной ему сообществом, в рамках которого он творит; это не обязательно должно совершаться в форме самого задания. На обоих полюсах этой дуги помимо индивидуальных факторов действуют также и общие. Они принадлежат - в первом, самом грубом приближении, - в сущности, как и сам человек, трем сферам бытия: биологической, социальной и духовной. Установить их характер и способ взаимодействия в каждом отдельном случае является задачей эмпирического искусствоведческого исследования.
Тому, кто полюбопытствует, что же это за такое новое интересное издательство "Пятая страна", следует внимательно присмотреться к выходным данным, где сказано, что книга вышла при участии издательства "Гилея" и ее редакцию произвел некто С.В.Кудрявцев, не говоря уж о том, что общую редакцию производил сам А.Е.Парнис. Тогда все сомнения пропадут, и всяк поймет, что издание осуществлено одним из клонов самого авангардного издательства-магазина. Кстати сказать, великий труд "Гилеи" по распечатыванию великих трудов Казимира Малевича продолжается, поспел уже и третий том "Собрания". Но о нем я поведаю на следующей "Шведской выставке". Что же касается "русского Тифлиса", то это было очень веселое и насыщенное место, во многих отношениях еще более веселое, чем "русский Париж" или "русский Берлин". Достаточно сказать, что в Тифлис, под крыло мягкотелых грузинских меньшевиков, переехал весь русский футуризм во главе с восхитительным Алексеем Крученых. Таким образом ребята, среди которых были и братья Зданевичи и Иван Терентьев, не только искали более пышные хлеба, но и вежливо отстранились от охватившей их товарищей маниакальной большевизации. Заметим, однако, что и в большевизации заключалась превеликая польза - иначе как была бы написана золотая строка русской поэзии "Нигде кроме, как в Мосельпроме"? Но и продолжение великого футуристического эксперимента имело свой большой смысл. Крученых, например, сочинил замечательно заумный стих по-грузински: Мцех Еще в Тифлис заезжали поэтоавиатор Василий Каменский, изысканнейший Николай Евреинов... там даже однажды арестовали Осипа Мандельштама. В общем, история веселая. Одно только жалко: многолетний труд уважаемого исследователя, столь глубоко погруженного в реалии эпохи, не тянет по научным качествам даже на хороший диплом и состоит преимущественно из объемистых цитат. Было бы гораздо резоннее, раз уж невозможно начертать сколько-нибудь связный текст, вообще отказаться от связок между цитатами и оформить собранный материал в антологию или какой-то справочник. Вышло бы весело. Но и в таком варианте книжка полезная и нужная - для тех, кто понимает, кто такой Крученых, а кто - поэтесса Вечорка. Цитата: В этой книге ("Малохолия в капоте", 1918. - А.К.) Крученых подробно разбирает "какающие сдвиги" или "историю КАК анальная эротика началась Акакием Акакиевичем Гоголя и кончалась ыкуЗЫкаки-ом Зданевича"; "икающие" сдвиги - "и кто", "и кошка"; "ослиные сдвиги" - "о, слиться, слиться с ним скорее" (С.Городецкий) и "И шаг твой землю тяготил" (В.Брюсов); "историю Ямудии" - опечатка по слуху "Встань и будь с этой минуты" (Г.Робакидзе в переделке С.Городецкого, "Ибудь" напечатано слитно). В результате наблюдений он приходит к выводу о том, что "какальные и ямудийные сдвиги и словечки вскрывают любовь русских писателей к игре с как и и... е-тся, что очевидно в случаях с Повсекакием, ветбляными и т.п.". Провозглашая себя создателем учения об анальной ("заднепроходной") и "словесно-ямудийной" эротике, Крученых язвительно добавляет: "Если же какизмы русских писателей объясняются глухотой, то тем хуже для них!"
Издание монографий о таких художниках второго ряда, как Илья Чашник, - более чем отрадное явление. Ученик Малевича еще по Витебску, стойкий и упертый супрематист и затем конструктивист просто не поспевал в скорости бега за своим учителем и посему находился с ним постоянных контрах. По части беспредельной метафизики и улета в супрематический беспредел тоже не поспевал. Книжка, куда прибавлены также и тексты Ильи Чашника, частью архивные, была бы очень полезной и нужной, если бы не воспаленная манера, зачем-то принятая на себя германским искусствоведом Ракитиным. Человек он, несомненно, знающий, но зачем писать так вполне спокойные, даже бытовые монографии? А то получается что-то вроде книги воспоминаний, написанной еще полвека назад выжившим из ума современником великих событий. Или ярмарочным зазывалой. Именно поэтому и не могу рекомендовать в качестве безусловных подлинников все без исключения работы Чашника, снабженные пометкой "частные собрания в Германии". Цитата: Малевич любил беседовать с подмастерьями. Уновис хочет не пролетарского, а всемирного искусства. То есть искусства не классового, а общечеловеческого. Это факт, а не гипотеза. Малевич включает Уновис в традиции будетлян, русского футуризма - стоим на глыбе слова "Мы". Лисицкий конкретизирует: только вместе можно прийти к изобретениям, стоящим "впереди жизни, ибо только таковым может быть Великое искусство". Впрочем, искусство ли то, чем заняты в мастерской единой аудитории сооружений, или это преодоление искусства на пути ко всеобъединяющей архитектуре?  поставить закладку
 написать отзыв
|
|
художественный критик aakovalev@yahoo.com URL |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
А.А.Курбановский. Искусствознание как вид письма: Сб. ст. - СПб.: Борей-Арт, 2000. - 257 с.; тираж 500 экз.; ISBN 5-7187-0344-2.
Ганс Зедльмайр. Искусство и истина: Теория и метод истории искусства / Пер. с нем. Ю.Н.Попова; послесл. В.В.Бибихина. - СПб.: Axioma, 2000 (серия "Классика искусствознания"). - 272 с.; тираж не указан; ISBN 5-901410-03-3.
Татьяна Никольская. "Фантастический город": Русская культурная жизнь в Тбилиси (1917-1921). - М.: Пятая страна, 2000. - 192 с.; тираж 1000 экз.; ISBN 5-901250-07-9.
Василий Ракитин. Илья Чашник: Художник Нового времени. - М.: Литературно-художественное агентство RA "Русский авангард", 2000. - 162 с.; тираж 2000 экз.; ISBN 5-85164-077-4.
предыдущая
|
||
|
|
||
|
||