Нынешняя выставка Зигмара Польке в Музее личных коллекций ГМИИ Пушкина некоторым образом возвращает к делам и писаниям почти пятнадцатилетней давности, когда у нас в ранее заповедные выставочные залы СХ выплеснулось "молодежное искусство", когда в ту пору еще молодой критик Сергей Кусков рьяно проповедовал на страницах официального журнала "Искусство" "свободную эклектику и алхимию", "разбуженный хаос" и "темную речь архетипов", когда, наконец, вышло русское издание международного художественного журнала "Флэш Арт", под обложкой которого была статья о Зигмаре Польке. Вычитанные высказывания современного германского мэтра ("Нужно говорить то, что под запретом... Никакой современной разновидности сакрализованной иконографии... Мы должны полагаться на алхимию цвета... Краски и лак сами находят свои пути на поверхности картины. Это - силовая игра, над которой я не властен...") принимались как руководство к действию. Сколько потом у нас появилось своих "польке", бодро поливавших холсты краской и потом изрисовывавших их смешными человечками из комиксов или просто каракулями и дурашливыми надписями?

Обаяние смешанной (и смешной) техники "неодадаистского мистика" породило стаи российских эпигонов Польке, которые после бума вокруг современного русского искусства и спада продаж картинок как-то быстро и незаметно разлетелись. Оказалось, что нужен и востребован фестивалями и биенналями да и арт-рынком один "польке" - Зигмар Польке. Его гуаши, ныне висящие в Музее личных коллекций, многие, вероятно, воспринимают как напоминание о несбывшихся ожиданиях. Может быть, поэтому на выставке не так много зрителей.

Гулко раздаются шаги редких посетителей выставки "Личные пристрастия. Русско-израильские художники" в "Новом Манеже". Обещали показать работы наших бывших соотечественников, творчески расцветших на Земле обетованной. Некоторые поговаривали, что привезут самого Михаила Гробмана. Ничего подобного. Выборочная экспозиция из частного Музея Цейтлиных, что в городке Рамат-Гане, демонстрирует то, что обычно, по будням можно увидеть в проходных залах нашего ЦДХ, где выставляются оставшиеся члены различных СХ. Имена художников ничего и никому, кроме родственников и друзей, не говорят. Такой же степени узнаваемости и картины. Какой-нибудь "Пикник в окрестностях Иерусалима" можно было написать и 20, и 30 лет назад где-нибудь в Доме творчества под Переславлем-Залесским, живописно "взмыленных" теток - в мансарде на Первомайской, а порванные и переклеенные бумажки, именуемые "абстракциями", - в залах на Кузнецком мосту. Видимо, от перемены мест творческая сумма не меняется.

Московский Дом фотографии работает одновременно на нескольких выставочных площадках, словно казино на нескольких столах. И потому публика там не скучает, переходя из зала в зал. Можно посмотреть на давнишнего официального фотокорреспондента, взглянуть на зарубежную "штучку" и вдумчиво рассмотреть очередную персоналку из фотопроекта Юрия Аввакумова "24". Так и на этот раз. Огромную ретроспективу МДФ посвятил Виктору Ахломову, чьи достоинства: единственная запись в трудовой книжке - "1960 год редакция "Известий", четырехкратное лауреатство конкурса World Pressfoto, дюжина фотопризов и соблюдение неизменного странного принципа - снимать только на черно-белую пленку. Как написано в пресс-релизе, "Ахломова отличает удивительная способность - резонировать с жизнью, отзываясь на каждый ее нюанс и поворот..." Ахломов так и отзывался - на протяжении десятков лет фиксировал, как менялась форма у почетного караула перед мавзолеем Ленина, как неизменно стояла, мерзла или парилась очередь в тот же мавзолей, как пили в деревне, как болели на стадионах, как выезжали партийные боссы в "членовозах", как трогательно выглядели друзья и приятели самого фотографа. Очень милые фотовоспоминания, курьезно воспринимаемые нынешними молодыми. В принципе, фотографии Семена Файбисовича "Окна" (из проекта "24") о том же, о прошлых временах, хотя снимки сделаны совсем недавно. Разумеется, можно долго рассуждать о том, что "окна - не только проемы в стенах и заполнение остеклением для освещения и проветривания помещений, что это и важный мифопоэтический символ...". Но важнее, кажется, то, как снимает пыльные и немытые окна (отнюдь не "евроокна") Файбисович, - из глубины затемненной комнаты, как-то с советской опаской, словно боясь подойти и увидеть за ними нечто знакомое, серое, унылое, а может быть, и страшное.

P.S. 10 октября в Третьяковской галерее на Крымском валу открывается выставка "Митуричи-Хлебниковы. Четыре творческих портрета". Этой династической выставкой решили отметить дар ГТГ от академика-графика Мая Митурича - работы отца, авангардиста Петра Митурича. Тут же будет представлена и женская половина артистического семейства: Вера Хлебникова (жена П.Митурича и сестра поэта В.Хлебникова) и Вера Хлебникова-младшая (дочь М.Митурича), известная современная художница. Покажут и творения знаменитого Велимира Хлебникова.

16 октября галерея "Риджина" экспонирует "Аппарат для наблюдения пустоты и бесконечности" ветерана "московского концептуализма" Ивана Чуйкова.

В "Крокин-галерее" (бывшая "Новая коллекция") демонстрируется фотоинсталляция Антона Ольшванга "Обстановка".

15 октября на "Улице ОГИ", что на Петровке, в 13.00 состоится пресс-конференция кураторов международной выставки "Манифеста-4" Яры Бубновой, Нурии Энквисты Майо и Стефани Муадон-Тремблей. Напомним, что "Манифеста-4" откроется в конце мая 2002 года во Франкфурте-на-Майне.