Советская техническая эстетика бессмертна. Я говорю не о внешности скороварок или пылесосов. Суть в идеях, которые разрабатывались тихими гениями в тиши лабораторий, когда каждый старший научный сотрудник чувствовал себя Богом. И был им - в пределах собственной лаборатории.

В Московском Музее современного искусства, то есть у Церетели, на Петровке, открыта выставка Вячеслава Колейчука. Колейчук и есть тот самый Бог в пределах лаборатории. Только теперь пространством его эксперимента стали два музейных зала.

Самонатянутые конструкции, кинетические объекты, самоколлажи - все это технологии, которые разрабатывает Вячеслав Колейчук. Названия их звучат как строки из научно-фантастической поэмы. Да и в самих конструкциях есть элемент чуда. Например, несколько изогнутых латунных пластинок держатся на одной леске, при этом леска не подвешена ни к какой балке или опоре - она стоит вертикально, словно сама по себе. С первого взгляда хочется разгадать секрет. А секрет прост: леска держится за счет натяжения металлических пластинок, закрепленных на ней. Это физическая теория, переведенная в объект. То есть экспериментальная модель.

На вернисаже посетитель выставки, архитектор, скептически заметил, глядя на один из вращающихся объектов Вячеслава Колейчука: кажется, это что-то из "Занимательной физики" Перельмана? Да, кинетическое искусство иллюстративно. Работы кинетов часто выглядят как наглядные пособия.

А кто такой художник? Вопрос, кажется, проще пареной репы. Художник - тот, кто рисует, ваяет, на худой конец - клеит или паяет. Но тогда искусство - это ремесло, и художник мало чем отличается от ремесленника. Но есть и другой ответ: художник - это тот, кто изобретает. И у такой версии доооооолгая история. Можно не вспоминать про Леонардо. Достаточно - про русский авангард.

Каждый изобретал свой велосипед. В двадцатые. Татлин строил Летатлин - аппарат, который должен был взлететь за счет мускульной силы пилота. Митурич разрабатывал проект машины, которая должна была ползать по принципу червяка. Эти идеи были со временем похоронены, но творческая энергия русского авангарда двадцатых оплодотворила целое поколение шестидесятников. Мания величия двигала авангардными гениями. Мания подражания - теми, кто шел за ними.

"ХХ век. Новое искусство". Так называлась серия, вышедшая несколько лет назад в "Галарте". Остановились на 4 книгах. Одной из них - лучшей - был "Кинетизм" Колейчука. Я подсчитал. Из 135 иллюстраций - 20 снимков его собственных работ (то есть 15 процентов). Странно - для монографии по искусству. Нормально - для научной работы.

"Композиция, построенная на использовании параболического зеркала с подвешенным внутри мобилем, два элемента которого выполнены из оптического стекла. В этой композиции демонстрируются возможности взаимодействия движения элементов мобиля в реальном пространстве с его отражением в параболическом зеркале". И так далее. Вячеслав Колейчук. Кинетизм. С. 21. Объект с параболическим зеркалом и двумя болтушками из оптостекла можно увидеть теперь в музее.

Грань науки и искусства тонка. Но она существует. В различии цели. Телескоп Галилея был красив. Но он все-таки не являлся произведением искусства, потому что создан был не как художественный объект, а как инструмент наблюдения за небесным пространством. Объекты Колейчука - это инструменты наблюдения за кинетической формой. Которую они сами и создают. То есть это инструменты, которые сами создают объект наблюдения.

Дело не в том, что у Галилея был телескоп, а у других наблюдателей - не было. Дело в том, что Галилей иначе настроил свое зрение. Фейерабенд писал: наше представление определяет то, что мы видим. Поэтому анализ того, что мы видим, бессмыслен без анализа того, как мы видим. Опто-мобиль помогает анализировать, как мы видим. Он служит инструментом анализа того, как человек воспринимает "реальное" и "отраженное", "движение" и "неподвижность". То есть этот предмет служит вспомогательным средством для исследования восприятия.

Наум Габо открыл движущуюся форму для современной скульптуры. Вячеслав Колейчук - один из новооткрывателей искусства движения. С шестидесятых и вплоть до нынешнего дня он экспериментирует с металлом и пластиком, исследует натяжение и вращение. Изобретатель? Художник? Ученый? Может быть, маг? Ведь эти движущиеся предметы и ожившие рисунки так похожи на чудеса, которыми радуют детей.

• Про Вячеслава Колейчука