Редко когда переписка музейщиков читается как роман. Но именно как роман в документах читается сухое академическое издание "Из архива ГМИИ. Вып. 3", вышедшее в свет 15 лет тому назад. Выставка "Пути бессмертия" в Пушкинском музее снова привлекла внимание к этой старой истории.

В этом романе есть положительные герои - Владимир Семенович Голенищев и Иван Владимирович Цветаев. В нем есть отрицательные персонажи - Александр Николаевич Шварц и Петр Владиславович Чегодаев-Татарский, да еще и собирательный образ "немцев - египтологов". В нем есть любовь - всеобщая - к коллекции, собранной Голенищевым. И, наконец, в романе есть интрига: это борьба Ивана Владимировича Цветаева за приобретение коллекции для новосозданного Музея изящных искусств.

Владимир Голенищев собирал свою коллекцию три десятка лет. Причиной отказа коллекционера от собственного детища был его финансовый крах, наступивший в 1907 году. Для Ивана Цветаева 1909 - 1911 были трудными годами борьбы с Министерством народного просвещения (и.о. Министерства культуры при Николае II). Дело в том, что в Румянцевском музее (где Цветаев был директором с 1900 по 1910 годы), произошла кража графических листов. И после кражи Министерство назначало ревизию за ревизией, до тех пор, пока министр Шварц не отправил-таки своего погодка и коллегу Цветаева в отставку. Но и после этой отставки более чем натянутые отношения Шварца с Цветаевым были тем фоном, на котором происходила борьба за коллекцию. А голенищевская коллекция до сих пор является самой богатой из египетских коллекций России. Краса и гордость Пушкинского музея.

Времена меняются, а люди - нет. Меняется бюрократический язык - остались в прошлом выражения "милостивый государь и "покорнейше прошу". Но суть за 100 лет не изменилась ничуть: судьбу музеев в России до сих пор решает "государева милость", у Минфина, как обычно, не хватает денег, а чиновники так же любят волокиту. Правда, многое стало хуже: трудно представить, чтобы сегодня государство согласилось приобрести какую бы то ни было художественную коллекцию на условиях пожизненной ренты коллекционеру. Предлагаю читателям краткие выдержки из личной и служебной переписки, докладных записок и прочих бумаг начала прошлого века. И единственное, что радует, - то, что в конце концов все темные бюрократические истории такого рода выплывают на свет. А еще радует новая выставка, открытая в Пушкинском музее - там коллекция Голенищева (с ее пополнениями) представлена во всей своей красе.

9 февраля 1908

"Кроме богатства, эта коллекция выделяется из ряда других частных собраний в Европе и Америке составом и подбором предметов. Ее собирал не так называемый любитель-коллекционер, а первоклассный специалист, для ученых целей не жалевший при этом ни труда, ни материальных затрат. Поэтому в ней весьма мало шаблонных, ординарных и показных предметов, но все подобрано в системе, и все имеет важное научное значение".

(Б.А.Тураев - Императорской Академии наук)

"Как хорошо известно, в неустанной археологической деятельности цивилизованных наций всего мира в странах Древнего Востока наше отечество всегда принимало и продолжает до сих пор принимать самое скромное участие. <...> При таком положении дел выпустить из рук коллекцию, подобную коллекции Голенищева, равняющуюся по своему значению по меньшей мере результатам крупной археологической экспедиции в Египет, было бы непоправимым ударом для роста наших бедных восточными древностями музеев и было бы равносильно вместе с тем признанию, что культурные интересы западноевропейских наций нам совершенно чужды и непонятны".

(П.К.Коковцов - Императорской Академии наук)

18 марта 1908

"Мою коллекцию, простирающуюся приблизительно до четырех тысяч (4.000) нумеров с имеющимися для нее витринами, шкафами, рамками и проч., я ценю в четыреста тысяч (400.000) рублей".

(В.С.Голенищев - А.А.Мосолову)

29 апреля 1908

"Министр Финансов [Владимир Коковцов] заявил, с своей стороны, что при современном напряженном состоянии средств государственного казначейства, он крайне затруднился бы признать безусловную необходимость приобретения предлагаемой коллекции за счет казенных ассигнований. Как известно, этих средств не хватает на самые насущные нужды, неизмеримо более настоятельные, более серьезные, чем покупка египетских древностей, для которых в России не найдется даже, пожалуй, людей, могущих оценить их, исследовать и действительно ввести в мировой оборот научных знаний. Поэтому против предложения об отпуске на этот предмет 400.000 руб. Статс-Секретарь Коковцов возражал бы самым решительным образом, что же касается только что заявленного Графом Толстым нового предложения о приобретении коллекции В.С.Голенищева за пожизненную ренту в 24.000 руб. в год ее владельцу, то предложение это с казначейской точки зрения более удобоприемлемо".

(Особый журнал Совета Министров)

30 мая 1908

"При всем желании видеть мои древности, так сказать, мои детища, приобретенными здесь в России, мне, однако, крайне трудно пассивно ожидать до Августа или до Сентября решения, которое в конце концов может оказаться неблагоприятным для меня <...> Мне решительно невозможно упустить благоприятного времени, каким являются именно ближайшие месяцы, так как состояние моих дел не дает мне возможности спокойно дождаться осени, после которой в случае получения отказа со стороны Государственной Думы, я должен буду в самый неблагоприятный момент года, зимой, искать другого покупателя для моих древностей. Уже одно то, что мои вещи занимают целый этаж в надворном флигеле моего дома, мне сильно препятствует продать мой дом".

(В.С.Голенищев - А.Н.Шварцу)

31 мая 1908

"Покорнейше прошу Вас уведомить меня, признаете ли Вы возможным понизить первоначально заявленную Вами цифру (24.000) пожизненной ренты за уступаемую Вами коллекцию и сообщить мне окончательную сумму ренты".

(А.Н.Шварц - В.С.Голенищеву)

3 июня 1908

"Почтительнейше осмеливаюсь довести до Вашего сведения, что первоначально заявленной мною цифры (24.000 р.) пожизненной ренты за уступаемую мною коллекцию я нахожу невозможным изменить".

(В.С.Голенищев - А.Н.Шварцу)

27 августа 1908

"Что касается собрания Голенищева, то его оценка представляет особенные трудности. В ней немало предметов являющихся как единственными в своем роде экземплярами, так и вообще крайне редких и не встречающихся в продаже. <...> Комиссия <...> определила заявленную Голенищевым общую стоимость коллекции весьма умеренной. <...> Министр финансов и Государственный контролер не встретили препятствий к испрошению в законодательном порядке разрешения на ассигнование из казны 24.000 р. пожизненной ренты Статскому Советнику Голенищеву за уступаемую им коллекцию египетских и восточных древностей".

(А.Н.Шварц - в Государственную Думу)

3 октября 1908

"Это - такая коллекция, что не верится в возможность получения ее нами. Впрочем, чего же робеть? Лишь бы Дума не отклонила это приобретение, а то мы бы употребили все средства склонить милость Государя к нашему музею <...> Эрмитаж до того переполнен всяким добром, что там греческие клады лежат в темных кладовых; в Академии наук совсем нет места, потому-то мне еще прошлой зимой писал Кондаков хлопотать о направлении того собрания к нам. А, какое бы это было чудное начало для нашего музея!".

(И.В.Цветаев - Ю.С.Нечаеву-Мальцеву)

19 октября 1908

"В Петербурге довести желание до государя легко, сделает директор Эрмитажа это заблаговременно и даже задолго до решения этого вопроса в Государственной Думе. Нашему музею в этом отношении дремать не следует, чтобы не явиться с ходатайством к государю поздно".

(И.В.Цветаев - Ю.С.Нечаеву-Мальцеву)

29 октября 1908

"Опасный конкурент - Администрация Эрмитажа, которой хочется завладеть этим добром. <...> Надо употребить все усилия. Попросите великую княгиню. Я боюсь, что Всеволжский, директор Эрмитажа, предупредит нас, при своей близости к государю. Дума послала осмотреть этот Музей [Голенищева] и покупку находит нужной. Я вижусь с депутатами, которые будут полезны в этом деле".

(И.В.Цветаев - Р.И.Клейну)

10 ноября 1908

"Государь ясно сказал министру, что в Эрмитаж эта коллекция не поступит и тем навсегда положил конец стремлениям администрации, - как-нибудь порасчистить залы 1-го этажа, чтобы заполучить и Голенищевские вещи".

(И.В.Цветаев - Ю.С.Нечаеву-Мальцеву)

15 ноября 1908

"Мы получили новый знак государева благоволения к музею. <...> Теперь все дело за Думой, если она не отклонит эту покупку, эта драгоценная коллекция будет наша".

(И.В.Цветаев - Ю.С.Нечаеву-Мальцеву)

10 апреля 1909

"Капустин докладывает законопроект о приобретении в государственную собственность коллекции египетских и восточных древностей с.с. Голенищева. Члены думских комиссий, рассмотрев появившийся в силу высочайшей воли законопроект, лично ознакомились с коллекцией Голенищева и признали приобретение ее для передачи в Музей изящных искусств императора Александра III при Московском Университете настоятельно необходимым. (Рукоплескания)

Сурков заявляет, что пролетариат умеет ценить культуру.

Пуришкевич. Вот тоже специалист по археологии. (Смех справа).

Сурков (продолжает) Мы боимся только, что коллекция эта окажется такой же недоступной для народа государственной редкостью, как галерея Петра I в Эрмитаже, находящаяся бок о бок с другой драгоценной жемчужиной Русского государства - Петром Аркадьевичем Столыпиным. (Общее движение в зале, слева шум, возгласы справа: "Долой, "Боже мой, как глупо")

<...>

Законопроект признан спешным, принят в двух чтениях и передан в редакционную комиссию".

(Заседание Государственной Думы)

2 июня 1909

"Во всяком случае, если у меня скоро вещей не возьмут, мне придется поднять большой шум по этому поводу и, быть может, я буду принужден через посредство моего Министра /Мин. Двора/ подать прошение на Высочайшее имя о том, что купленную у меня коллекцию никто не берет, чем мне наносится ущерб, так как я вследствие этого не могу продать моего дома".

(В.С.Голенищев - И.В.Цветаеву)

9 июня 1909

"... я вчера снова явился к Министру Нар. Просв., который на этот раз меня принял так сказать в штыки. <...> На мои вчерашние напоминания о том, что говорилось с неделю тому назад, Министр, к моему великому изумлению, стал отрекаться от сказанного им в прошлый понедельник <...> Ведь это полный беспорядок (если не более), что коллекция, приобретенная Правительством уже месяц тому назад, все еще, так сказать бесконтрольно, находится у меня и еще не принята кем следует, даже несмотря на то, что я вот уже вторую неделю сам прошу Министерство приступить к приему вещей. А не дай Бог пожар!"

(В.С.Голенищев - И.В.Цветаеву)

20 июня 1909

"Где мы пока будем хранить ящики с Египетскими древностями? Это помещение должно быть заперто со всех сторон, окна должны иметь ставни. М.б. под Центральным залом? Тогда немедленно надо сделать деревянные заслоны на окна с обеих сторон, т.е. на обеих стенах, и крепкую дверь, м.б. обитую железом".

(И.В.Цветаев - Р.И.Клейну)

25 июня 1909

Прошу Вас, ввиду обстоятельств особой важности, отнестись к ниженаписанному с особливым вниманием. Назначение Голенищевской коллекции египетских и восточных древностей в наш Музей огорчило, говорят здесь знающие люди, администрацию Эрмитажа и особенно его директора обер-гофмейстера Всеволжского, который де теперь, во внимание к слухам о неподготовленности нашего здания, с большою охотой предоставляет место для всей этой огромной клади в запасных залах, библиотеке и кладовых Эрмитажа. И пока эта драгоценная кладь будет лежать в соседстве Зимнего Дворца, как полагают люди, к нам расположенные, станет распространяться и поддерживаться молва "об охлаждении Ю. С-ча Нечаева-Мальцева к нашему Музею" и о падении его денежных средств - Юрис-консультант Мин-ва говорил, что нужно для окончания Музея будто бы 600.000 руб.; ту же цифру мне назвал и Вел.Кн. Николай Михайлович. - Эти слухи проникнут в ближайшее окружение Государя вместе с сетованием, что коллекция Голенищева портится от лежания в ящиках - и как знать, что не последует ходатайства о выставке предметов в Эрмитаже, хотя бы временной?.. Вот чего здесь наши друзья боятся".

(И.В.Цветаев - Р.И.Клейну)

7 июля 1909

"Другую неделю я занят с Назаревским приемом и укладкой Голенищевской коллекции, которая оказалась на 2000 ## больше списка, составленного к моменту продажи".

(И.В.Цветаев - Р.И.Клейну)

1 августа 1909

"Собрание мы перевезли благополучно в среду в Эрмитаж".

(И.В.Дмитриевский - И.В.Цветаеву)

4 августа 1909

"Но тут произошло для нас всех нечто неожиданное... Управл/яющий/ Мин/истерст/вом Ульянов, до сих пор сносившийся с нами через чиновника М/инистерст/ва Дмитриевского и дававший нам указания, которые мы исполняли немедленно, нашел, что им не был назначен председатель комиссии и что, следовательно, не было доселе и самой комиссии. Назначив председателя - члена Сов/ета/ М/инист/ра Нар/одного/ Просв/ещения/ Кн. Чегодаева, он прислал к нам инструкцию, в коей значилось, чтобы мы все собрание приняли поштучно, и прибывший к нам председатель отдал приказ вскрыть все наши 55 больших ящиков и вынуть оттуда все предметы. <...> Новых 20 дней тянулась эта, для нас остальных опостылевшая, работа. Горько было смотреть, как у массы предметов при этом отпадали постаменты, как с деревянных вещей, покрытых гипсом и по гипсу раскрашенных, отлетали пленки живописи, как сломалась голова Озириса из эпохи Птолемеев, как падали мелкие предметы в упаковочный материал: вату, стружки, бумагу, веревки, и как потом вся комиссия должна была на полу их разыскивать".

(И.В.Цветаев - в правление Московского университета)

20 августа 1910

"Да, Голенищев сказал мне, чтобы мы брали его собрание из Эрмитажа скорее, т.к. предметы от стружек (сырых) там портятся. Он просит спешить с отделкой Египетского зала".

(И.В.Цветаев - Р.И.Клейну)

28 февраля/ 13 марта 1911

"Долго медлить перевозкой и распаковкой не следует, так как пребывание вещей в ящиках, после известной Чегодаевской переупаковки, едва ли может быть полезно для вещей: припомните только ту сырость, которую за три недели упаковки впитали в себя коптские пергаментные листы, превратившиеся из твердых как картон листов в какие-то тряпки. Я далеко не уверен, чтоб известная доля сырости не проникла тогда же во многие другие предметы, а потому боюсь, чтоб они, наглухо запакованные в ящики, не подверглись плесени или гниению".

(В.С.Голенищев - И.В.Цветаеву)

17 марта 1911

"Ныне, ввиду предстоящего в наступающем строительном сезоне переустройства отопления Императорского Эрмитажа и необходимости освободить занимаемое этой коллекцией помещения, имею честь покорнейше просить Департамент Народного просвещения, не будет ли признано возможным вывезти из Эрмитажа упомянутую коллекцию в ближайшем будущем".

(Д.И.Толстой - в Департамент народного просвещения)

6 мая 1911

"Почитаю своим долгом уведомить Департамент народного просвещения, что 225 ящиков с Голенищевской коллекцией египетских и восточных древностей в полной внешней исправности доставлены из С.-Петербургского Эрмитажа в Музей Изящных Искусств, а ныне помещены в одном из запасных зал Музея".

(И.В.Цветаев - в Департамент народного просвещения)

1 декабря 1912

"Ни одна из громких египетских коллекций не вызывает такого, не скажу интереса, а исступленного энтузиазма, как Ваша. Посетители в музей валят тысячами; путеводители раскупаются нарасхват - в два месяца продано 12 тыс. экземпляров. Ваше имя у всех на устах: египетский зал музея называют храмом, в который надо входить с трепетом и которому не место в общем здании музея"

(Б.А.Тураев - В.С.Голенищеву)

***

Все цитаты взяты из книги:

Выдающийся русский востоковед В.С.Голенищев и история приобретения его коллекции в Музей изящных искусств (1909 - 1912)// Из архива ГМИИ. Вып. 3./ М.: Советский художник, 1987.