Художник Артур Фонвизин с детства страдал тяжелой формой аутизма. Внешний мир его так мало интересовал, что мальчик долго не говорил. Условия такой жизни способствовали - его отец был лесным инспектором, семья жила на кордонах и лесных усадьбах. Из своего добровольного заточения Фонвизин вышел в результате сильного шока, испытанного в цирке Чинизелли. Мальчик не только заговорил - но и начал рисовать. Сказочные принцессы, игравшие огненными факелами на спинах мчащихся по манежу лошадей, навсегда завладели его воображением.

Но окружающий мир так и остался для Артура материей глубоко неинтересной и скучной, хотя он сразу попал в очень правильную компанию - поступил в московское Училище живописи, ваяния и зодчества, дружил с Марком Шагалом и Михаилом Ларионовым, участвовал во всех модных выставках - "Голубая роза", салонах "Золотого руна", "Бубновый валет", "Ослиный хвост", "Мир искусства" и др. Но этот мир проскальзывал мимо сознания замкнутого в себе художника - одно время он тихо и неприметно жил в самом шумном и богемном месте Москвы - мастерской у Михаила Ларионова и Натальи Гончаровой, безропотно терпя их громокипящие любовно-творческие скандалы. Взорвался только единственный раз - когда набросился с кулаками на слишком уж сильно доставшего своими издевательствами художника Судейкина. За что и был из училища отчислен. В дальнейшем окружающий мир его уже не трогал, его интересовала только акварель и очень узкий круг сюжетов: старый цирк, цветочные натюрморты, женские портреты. Даже спутницу жизни нашел там, в своем акварельном мире, когда взялся писать портрет молодой художницы Натальи Малкиной, учившейся живописи у Ильи Машкова.

И всю его дальнейшую очень долгую жизнь, женщины его спасали от всех неприятностей, даже тогда, когда его зачислили в шайку формалистов "три "Ф" (Фальк, Фаворский, Фонвизин). Вера Мухина, например, вытащила его из карагандинской ссылки, куда Фонвизина отправили, как лицо немецкого происхождения. (Кстати, Фонвизины - из остзейских немцев, русское дворянство получил от Екатерины II еще автор "Недоросля", урожденный Ван Виссен.) Женщины высшего света советской поры просто преклонялись перед художником, который честно и реалистично рисовал, что видел. То есть сказочных принцесс, небожительниц - Бабанову, Зеркалову, Глизер, Богуславскую, Левитину, Тихомирнову, Плисецкую...

А сам Артур Фонвизин навсегда остался идеалом советского художника, вечно витающего в облаках возвышенного мечтателя, который не вступает в конфликт с окружающим миром только потому, что не видит в нем ничего интересного. И все потому, что он и в самом деле был стопроцентным и истинным аутистом, раз и навсегда сбежавшим из этой отвратительной реальности.

Велимир Мойст. Аутентификация неловкого юноши. Выставку "Акварели и рисунки Артура Фонвизина" в Музее личных коллекций не отнесешь к разряду сенсационных, зато можно числить по ведомству эталонных. Работы этого художника в таком количестве гуляют по нашему антикварному рынку, что эксперты давно "в отказе": во всякой вновь всплывающей вещи они склонны видеть подделку. Правомерен ли такой подход, не нам судить (заметим лишь, что о творческой плодовитости Фонвизина слагались легенды еще при его жизни), однако теперь у владельцев несертифицированных произведений есть возможность самим провести сравнительную экспертизу. Найти на выставке похожий мотив, оценить особенности художественного решения, примерить их к своему несостоявшемуся шедевру - и удалиться в убеждении, что "ни черта они в подлинности не понимают". Проку от этого резюме немного, а на душе все-таки легче.

Леонид Лернер. Акварелист. К 120-летию со дня рождения художника Артура Владимировича Фонвизина Шагала поразила загадка: столько лет писать маслом - и вдруг... Когда это случилось, отцу было уже 47 лет! Михаил Ларионов, звавший его с собой в Париж, узнав о фонвизинских метаморфозах, писал ему оттуда: "Артур, ты, кажется, сошел с ума. Акварель - это же баловство. Подумай, на что ты будешь жить?"