Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Сеть | Периодика | Литература | Кино | Выставки | Музыка | Театр | Образование | Оппозиция | Идеологии | Медиа: Россия | Юстиция и право | Политическая мысль
Тема: Культура или шоу-бизнес / Обзоры / Выставки < Вы здесь
Властелин пустоты
Впечатления о парижской выставке Рене Магритта

Дата публикации:  18 Апреля 2003

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Выставка Магритта проходит в самом историческом центре Парижа, в галерее Же де Пом. Слева площадь Согласия, справа сад Тюильри, так что стоять в очереди не скучно. А стоять приходится минут сорок, так что окрестностями успеваешь насладиться в полной мере. Среди прочих достопримечательностей - парковая скульптура чрезвычайно модной сегодня Луизы Буржуа "Приветствующие руки". Бронзовые человеческие конечности ладонями кверху, поодиночке и группами, разложены по гранитным глыбам. Поскольку выполнены они только по локоть, ассоциации возникают, скорее, с мемориалом жертвам маньяков-расчленителей. Впрочем, возможно, так и было задумано.

В мыслях о "буржуазной расчлененке" неизбежные сорок минут проходят быстрее. Выставка занимает несколько залов на двух этажах и составлена очень разнопланово - от полотен и скульптур до коллажей и семейных фотографий.

Именно это разнообразие вызывает вопрос: кто такой Рене Магритт? По чисто биографической канве ответы на поверхности. Удачливый бельгийский живописец, сполна насладившийся прижизненной славой. Левак, коммунистический публицист, принятый в домах толстосумов. Один из столпов сюрреализма, ставший смертельным врагом движения. А также создатель ярких, легко читаемых образов, давно и многократно растиражированных рекламой и кинематографом. Сочинитель визуальных трюков, подменивших своего автора. Одним словом, предельно мифологизированная персона, художник-символ, лишенный каких-либо индивидуальных, личностных черт, сведенный до уровня штампованной открытки, стандартного рисунка на обоях, компьютерной заставки.

Собственно, выставка в Же де Пом замечательна тем, что опровергает такой, достаточно устоявшийся взгляд на Магритта. Для разрушения массовых стандартов, оказывается, не так много надо - показать развитие самого художника, диалектику его поисков. Экспозицию открывают полотна 1920-х годов. Это - небольшие работы-загадки, логические ловушки. Такова, к примеру, знаменитая "Это не трубка" - тщательно прорисованное изображение трубки, снабженное соответствующим словесным отрицанием. Небольшая картинка вдохновила Мишеля Фуко на целую монографию. Трудно представить себе лучший повод задуматься о природе вещей и языка, их описывающего. Или знаменитое "Фальшивое зеркало" - крупный план глаза, зрачок которого заполнен синевой ясного неба с легкими летними облаками. "Убийца в опасности" - меланхолический молодой человек слушает граммофон у тела убитой им девушки, за дверями комнаты уже наготове громилы с дубинками. Магритт постоянно пытается вскрыть природу предметов и ситуаций, изображая их максимально выпукло, реалистически, с почти фотографической точностью. Вспоминаются слова Оскара Уайльда о том, что самое страшное - видеть вещи такими, какие они есть на самом деле. Но страх не является целью (по крайней мере не самой главной) построений Магритта. Конечно, в некоторых картинах ощутима атмосфера зловещего сновидения. Однако устремление художника - выбить зрителя из обыденности, нарушить причинно-следственные устои его сознания. Возможно, и не самая оригинальная задача, многие в те годы занимались тем же. Однако, пожалуй, только у Магритта это получалось настолько наглядно. Для атаки на основы он выбрал четкую структуру учебника, превратив всю свою живопись в наглядное пособие, служащее, скорее, разоблачению реальности, нежели утверждению в ней азбучных истин. Все действительно как в учебнике, причем для младших классов. Яркая, броская картинка с хорошо узнаваемым предметом на ней, и немного текста. Зритель проходит некий очень доходчиво изложенный курс на тему пустот, зазоров между разными мирами - между обычной действительностью и ее восприятием, между вещами и их названиями, на вещи нисколько не похожими. Это не трубка - а почему, собственно, этот предмет должен называться трубкой, тем более будучи нарисованным на плоском куске холста?

Однако вскоре "младший класс" заканчивается. Перелом происходит в 1940-е, в очень необычный, непонятный "период яркого солнца". Изображение вдруг смазывается, начинает дробиться на вольные, разметанные мазки, кричащие краски. Магритт становится постимпрессионистом - и рисует загадочное "Возвращение огня" (1943 г.) Над объятым заревом городом прямо на нас движется гигантская фигура таинственного господина во фраке, цилиндре и черной полумаске. Его движение неудержимо и агрессивно, он вот-вот выступит из игрушечных пылающих кварталов прямо на пол галереи, возможно, разворотит и сожжет здесь все. Странное, угрожающее и чарующее полотно. Легче всего его появление можно было бы объяснить катастрофой европейского миропорядка во Второй мировой войне. На самом деле "Возвращение огня" - знак перелома в самом мышлении художника, здесь появляется метафизическая сила, напрочь отсутствовавшая в картинах беззаботной довоенной эпохи.

И, как представляется, настоящий Магритт, о котором будут помнить и спорить всегда, собран в залах, посвященных 1950-60-м годам.

Новое отношение заметно уже по картинам "Империя света", написанным на рубеже первого послевоенного десятилетия. Организаторы выставки собрали все три варианта из разных музеев мира. Сюжет один и тот же: уютный пейзаж ночной улочки, освещенной одиноким фонарем и несколькими горящими окнами, переходит вверху в ослепительно сияющее полуденное небо. Это уже не просто игра, которой хватало на довоенных картинах. Здесь - реальность, не только самодостаточная, но более убедительная, чем мир, находящийся по нашу сторону холста. Эту, космически выросшую дистанцию, уже не преодолеть ни юмором, ни парадоксом. Все поздние полотна Магритта очень серьезны, от них веет холодом недостижимого далека. Недаром на них так много образов, связанных с невесомостью, полетом, парением - гигантские яблоки, шары с прорезями, легионы однообразных джентльменов в котелках, зависшие в воздухе. Однако Магритт совершает и обратное движение. Он вбрасывает в зрительный зал фрагменты своих фантазий. Несомненная находка экспозиции - скульптуры Магритта, колоссальные отливки из бронзы. Так, маленькое полотно "Труды Александра" породило гипертрофированную металлическую копию - гигантский пень, защемивший своим корнем тяжелый острый топор. Еще одна работа "Мадам Рекамье Давида" - где вместо полулежащей на софе женщины изображен точно повторяющий ее позу гроб - в металле настолько убедительна, что заставляет всерьез задуматься об истинном замысле французского романтика...

Массивные выпады в пространство зрителя вызывают настойчивые аналогии с пращой, искусно выстроенной Магриттом. Тяжелые изваяния, словно метко брошенный камень, придают многократное ускорение намеченному движению от противного. Это не трубка, это не объект, это не реальность.

И потому, когда висит над океаном высеченный в огромной скале "Замок в Пиренеях", нет даже чувства удивления. Просто он висел там всегда, от начала времен, прекрасный и недоступный. И скромный деревянный стульчик, стоящий на колоссальном каменном троне в "Легенде века" - возвышен не композицией картины, но сам по себе, как недоступная, осязаемая только мыслью, категория. Не мысли овеществляются - но само вещество "мыслится", тем быстрее переходя в категорию духовного (возможно, даже, божественного), с чем большей убедительностью прорисованы предметы и герои.

Так остроумно подмеченный зазор разверзается бытийной пропастью. Пожалуй, никто ни до, ни после Магритта не отваживался заглянуть в нее так глубоко.

Это - настоящий прыжок веры, или шаг властелина, через пустоту, что подстерегает нас за стенами, камнями, лицами и словами этого мира.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие статьи по теме 'Культура или шоу-бизнес' (архив темы):
Григорий Заславский, Новый жанр и новый зритель /14.01/
Внове подробность, с какой еще потенциальных зрителей информируют о каждом следующем шаге: приехал продюсер мюзикла, прослушали еще пятьсот претендентов, завезли прожекторы... Внове и то, как стремительно могут покидать подмостки спектакли, в которые вложены - и это новость! - миллионы долларов.
Александр Дугин, Непрерывной холизм Тани Булановой /20.09/
Таня Буланова уже сообщила нам со всей возможной фундаментальностью - "что наше лето - зима". Это абсолютно гениальные, профетические строки. Кто еще так лаконично, неотразимо, жестоко и по-кошачьи смог бы выпалить великую метафизическую тайну - "наше лето - зима".
Ирина Виноградова, Такой Большой театр /10.09/
Вместе с премьерой "Турандот" зрителям предложены билеты по новым ценам. Теперь за далеко не лучшие места на наиболее ходовые спектакли предлагается заплатить от тысячи рублей. В своих интервью руководители театра говорили, что цены надо повышать до тех пор, пока из-под колонн не исчезнут спекулянты, то есть не будет найден баланс между спросом и предложением.
Анатолий Васильев: между творчеством и оргвопросами /04.09/
Прошедшая на днях информация о том, как в Цюрихе освободили от интендантской должности европейски знаменитого режиссера Кристофа Марталера, вполне вероятно, что актуализирует прежние претензии к нашим высокоавторитетным в художественной среде мэтрам. Ведь Марталера отставили именно за то, что тот не сумел обеспечить высокую посещаемость своим элитарным театральным экспериментам.
Юрий Симонов, Где нет школы, царствует любительщина /14.08/
За четыре года оркестр вновь набрал силу. Это подтвердили не только праздничные концерты, обласканные прессой. Критики включили коллектив в тройку лучших московских оркестров.
Дмитрий Десятерик
Дмитрий
ДЕСЯТЕРИК
d-dmytro@i.com.ua

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

архив темы:





Рассылка раздела 'Выставки' на Subscribe.ru